После флота - Александр Витальевич Лоза
Мы выполнили поставку, пуско-наладку и ввод оборудования в эксплуатацию на представительском теплоходе «Россия». Так был поднят второй «флажок»! И мы заявили о себе на самом высоком уровне в гражданском судостроении страны.
Конечно, параллельно я занимался делами компании по своей должности, продавал оборудование на берег в столовые и рестораны. Среди моих партнеров были рестораны крупнейших интуристовских отелей «Гранд-отель Европа», «Невский палас», «Астория» и другие… Кстати, об «Астории». В их кондитерский цех была поставлена большая морозильная камера моноблочного типа финского производства. Дорогущая вещь! Наш главный инженер произвел пуско-наладочные работы, запустил морозильный агрегат, вывел камеру на нужный температурный режим, и мы подписали приемный Акт ввода камеры в эксплуатацию. Прошли сутки, и стали идти звонки, что камера не держит нужный температурный режим. Главный инженер еще раз побывал в «Астории» и все перепроверил. Температура в камере достигла требуемой величины, все было исправно. Через некоторое время мне пришло официальное письмо руководства отеля с требованием вернуть деньги и демонтировать морозильную камеру как неэффективную. В моей работе это было уже ЧП! Я собрал совещание службы главного инженера, и было решено запросить финнов о возможных неисправностях. Ответ нас сильно удивил. Нам порекомендовали поставить на морозильную камеру счетчик открывания двери. По инструкции, в камеру должны загружаться кондитерские тестовые заготовки, предварительно остывшие, и строго регламентировалось количество открываний двери камеры. Мы сделали так, как советовали финские товарищи. Установили счетчик и в течение трех дней зафиксировали количество открываний, в десятки раз превышающее требования инструкции. Вдобавок путем опроса исполнителей выяснилось, что в камеру завозили заготовки из горячего теста, не заморачиваясь их остыванием, что было грубейшим нарушением инструкции по эксплуатации морозильной камеры. Я написал администрации отеля аргументированный ответ, где привел показания счетчика, информацию о нарушениях инструкции и потребовал от них строго выполнения эксплуатационных инструкций. Больше звонков о неработающей камере из «Астории» не поступало, а я лишний раз убедился, насколько важно правильно эксплуатировать такое сложное оборудование.
Голова шла кругом, но на все предложения выделить мне помощника по морской теме я отвечал отказом, по простой причине – не хотел выпускать работу из своих рук и не желал, чтобы определенная информация по судовой теме утекала хозяевам «Норд Трейдинга», слишком большим трудом мне все это давалось.
Постепенно охватывал все новые и новые судостроительные заводы. Только на одной верфи в Петрозаводске мы оснастили камбузным оборудованием восемнадцать крупнотоннажных судов типа «река-море». А началось все так. Я поехал в командировку на судоверфь, расположенную на берегу Онежского озера в городе, который со временем возник на месте заложенного в 1704 году Петром I казенного завода и позже названный в его честь. Ехал в поезде, ночью, в полупустом вагоне. Предварительно договорился с начальником отдела снабжения о встрече. Пропуск мне был уже заказан, и я быстро оказался в нужном мне отделе. Мой приезд был очень кстати, потому что проблема камбузного оборудования стояла для снабженцев очень остро. Отечественные изготовители этого оборудования практически его не производили, кто из-за банкротства предприятия, кто – из-за отсутствия заказов. Мои переговоры закончились тем, что был заключен договор сразу на пять судов «река-море», которые на «Онежской верфи» пекли как блины – спускали по три судна в год. Это была отличная работа – договор просто пролонгировался на следующие заказы, и так на все суда.
В это же время я плотно сотрудничал с конструкторским бюро «Балтсудопроект» – центральной проектной организацией по разработке судов гражданского флота, специализирующейся на проектировании судов, кораблей и плавсооружений различного класса и назначения и с конструкторским бюро «Вымпел», проектирующим суда для решения уникальных задач в области энергетики, оборонного комплекса, атомной, нефтегазовой отрасли и научных исследований. Я согласовывал перечни камбузного оборудования на их проектах, много времени уделяя обеспечению всей нужной технической информацией об оборудовании этих конструкторских бюро.
Обстановка в стране по-прежнему была неспокойная.
В городе на Неве среди бела дня был убит ученый-этнограф. Какие-то непонятные националистические разборки. В Чечне на стадионе вовремя праздничного концерта, посвященного Дню Победы, погиб президент Чечни А. Кадыров. А 24 августа одновременно были взорваны в небе два самолета смертницами в «поясах шахида». Все пассажиры погибли. Позже пособников теракта, пропустивших смертниц в аэропорт и посадивших их в самолет без досмотра, судили и дали длительные срока.
Но жизнь продолжалась. С 13 по 29 августа в Афинах в Греции на родине Олимпийских игр прошла Олимпиада, самая массовая за всю историю. Участвовало 202 страны. Россия заняла третье место по числу золотых медалей и второе после американцев по общему количеству медалей. Была гордость за наших спортсменов, которые в тяжелейших условиях смогли подготовиться и так достойно выступить. Приятно было смотреть на наш развевающийся флаг и слушать торжественные звуки нашего гимна. Слава богу, страна постепенно приходила в себя.
Работы было очень много, и я работал как вол, поэтому требовался отдых. Осенью, в начале сентября 2004 года, мы запланировали отпуск. В этот раз решили поехать на остров Мальта, славившийся не только древними мегалитами – дольменами, но и великолепной рыцарской крепостью города Валетта.
Как всегда, первая неделя была посвящена морю, солнцу, загару и отдыху… Мы остановились в «Долмен Резорт Отеле», названном так потому, что прямо на его территории находится раскопанный мегалитический памятник медного века – дольмен. Две гигантские глыбы установлены вертикально, а на них уложена горизонтально третья плита. Размеры каменных глыб впечатляют. Дольмен довольно хорошо сохранился, но один из столбов, украшенный рисунком рыбы и волнистыми линиями, при ближайшем рассмотрении оказался бетонной копией камня, который, как я выяснил позже, был перевезен в
