Леонид Рейзер - Неизвестный Харламов

Скорее всего, снимок сделан в канун Первомая. Принарядилась мама. Надела не брюки, а модные тогда шаровары – синие хлопчатобумажные; выглядели, кстати говоря, очень даже симпатично. Она могла надеть что угодно – выдумщица была и пошутить любила.

Мама на Соломенной сторожке

Отец на Соломенной сторожке

Мама в доме отдыха

Детство

Отец. Детишек наших везет на санках друг моего брата Валерия. Дочка – первая, сынок – второй, на прицепе. На Соломенной сторожке это. Жили в одноэтажном просторном доме, вернее, его часть занимали. У деда сарай был хозяйственный и садик. Дом был не дощатый какой-нибудь, а рубленый. Раньше, как сказывали, княгине какой-то принадлежал…

Отец. Это жена приехала в Звенигород проведать детишек наших. Каждый год мы их отправляли на все лето в заводской пионерлагерь, «Лесные поляны» назывался. Валерик там хорошо себя чувствовал, вольготно. Скучать некогда было, все какие-то игры и мероприятия, а он-то шустрый мальчонка был, общительный и веселый.

Лет шесть-семь ему на этом снимке. А Танюша в этот момент, видно, отошла куда-то.

Сестра. Лагерь был замечательный. Лучший на всю округу! Несколько деревянных домов – добротные срубы, с водопроводом. И природа сказочная. Раздолье для детишек. Там же все свои были и знакомиться ни с кем не надо было, потому что с заводского детсада все знали друг дружку.

С тетей Ирой – сестрой отца – на Соломенной сторожке

С испанкой Люситой в выездном детском саду в Звенигороде

Папин друг везет Таню и Валеру на санках рядом с домом бабушки и дедушки на Соломенной сторожке

Сестра + брат. Тане – три годика, Валере – четыре

Детский сад в Звенигороде. Валера – второй ряд, второй слева

Пока что с мячом. Скоро появятся в его жизни конечки, клюшечка и шайба

Послевоенные мальчишки охотно играли в войну

Таня с Валерой и Люсита

Сестра + брат. Тане пять лет, Валере – шесть

Послушный ребенок

Сестра + брат. На коленях у отца

С Альберто и Луисом

Сестра + брат. Неразлейвода – на всю жизнь!

Отец. На нашем военном заводе летнему отдыху детей внимание уделяли серьезное. А завод, скажу, был немаленький: в одном только механическом цеху человек триста работало, а всего, наверное, больше тысячи человек там было. И все люди квалифицированные, с высокими разрядами.

Меня, бывало, посылали в пионерлагерь инструктором по спорту – я в охотку брался за эту работу. Но это было уже когда Валера вырос и хоккеистом стал известным…

Новогодняя ночь

В школьной форме

Закурить в детстве понарошку, чтобы потом никогда не прикасаться к сигарете

Семилетний Валера с мамой

Мама с детьми

А потом начался в стране бардак, никому ничего не надо было – ну и весь наш лагерь растащили по бревнышку да землю распродали. Под коттеджи небось.

Отец. С одной стороны, в детстве сын доставил нам массу хлопот и переживаний, потому что хворал часто и серьезно. А с другой стороны – мы с женой не знали проблем с его характером, с его поведением, по человеческим качествам нас вообще не подводил. Нас ни разу не вызывали в школу из-за того, что он набедокурил. Мы и родительские собрания посещали по большим праздникам.

Зато в пионерлагере заводском однажды отмочил, мало нам не показалось.

В их отряде завелся пацаненок «с гнильцой». Ябедничал вожатому, закладывая остальных. Ну и сынок решил проучить его: выстриг на голове борозду прямо посередке!.. Такое уж не скроешь, на версту вокруг в глаза бросается. Да и не отпирался Валерка. Взял на себя вину. А там начальником лагеря работал Володя Михельсон, наш – заводчанин. Отличный, скажу, мужик, мы с ним дружили. Ну, понятно, ему ж надо отреагировать и принять меры – вызвал к себе и один на один выдал тумаков пионеру Харламову. Так, для проформы. Ничего страшного. Я еще потом сказал: «Правильно сделал. Надо было похлеще отлупить сорванца». Не выгнали из лагеря ребенка – и ладно. А то куда бы мы с Бегоней его дели в разгар лета? А тут путевка бесплатная, на всем готовом, всех вожатых знаем, навестить, если что, не проблема – жена на электричке или я на мотоцикле добирались легко.

Так у Валеры и осталась по жизни эта нелюбовь к стукачам.

Сестра. Повезли нас с братом в деревню Щапово. Родня там дальняя проживала. Хорошо там было. Молочко парное, все с огорода, свежайшее, хлеб с корочкой, целыми днями пропадали на воздухе. Валера там на велике гонял до одури.

В лесу под Звенигородом

С двоюродным братом Сашей – сыном дяди Николая (брата отца)

С двоюродной сестрой Ирой – дочкой тети Вали (сестры отца), и двоюродным братом Сашей

Мама в летной форме, сынок – в армейской фуражке

Мальчишки в те годы увлекались авиамоделизмом

Десятилетний Валера на прогулке с отцом по ВДНХ

Валера + Таня. Как это бывает в определенном возрасте, сестра, которая на год моложе, опережает в росте брата

С двоюродным братом Сашей

Отец. Это Валерик уселся на мой мотоцикл. Я этим делом увлекался, в гонках участвовал, до кандидата в мастера спорта дошел.

Да и воинскую специальность имел – «мотоциклист-пехотинец». Мальчишкой он ни на кого в хоккее-футболе не равнялся. Каких-то кумиров тоже не было. На стадионах-то особо и не бывал. Разве что на «Пищевике», куда я брал с собой на свои игры: зимой – русский хоккей, летом – футбол. Зимой что было удобно? Чтоб он зря не мерз и времени не терял, надевал ему конечки – и вперед, катайся на свободном льду за воротами хоть все два часа. Валерик так и поступал. Оттого и с катанием, коньковой подготовкой у него был полный порядок, когда спустя годы пошел записываться в ЦСКА.