Николай Кротов - Путь Геракла : история банкира Виктора Геращенко, рассказанная им Николаю Кротову

Когда мне (уже председателю Госбанка СССР) предложили повесить в Банке портреты предшественников, я убедился, что весь начальный советский период у нас представляет собой белое пятно!

Но вернемся к беседе с лидером ростовских коммунистов. Незадолго до встречи с Сусловым отец вступил в ВКП(б). Тогда для этого надо было получить пять характеристик, из них две от коммунистов с партийным стажем не менее 10 лет. Да и кандидатский испытательный стаж не был определен по времени — можно было хоть пять лет ходить кандидатом, пока не докажешь обоснованность своих претензий. Надо сказать, что в организации кадровой работы тогда было много разумного!

Тогда во время разъяснительной беседы Михаил Андреевич сказал: «Я вот тоже учился в Московском институте народного хозяйства, в Экономическом институте красной профессуры, хотел преподавать, а видите, где я!»

Так, отработав в Ростове всего один год, отец переехал в Москву. На встрече с председателем правления Госбанка СССР Николаем Александровичем Булганиным[1] ему были предложены на выбор три должности: начальника управления иностранных операции (УИНО), начальника планово-экономического управления и начальника управления кредитования машиностроения. «Иностранные операции» звучало для 33-летнего молодого человека наиболее заманчиво — их он и выбрал. Тогда УИНО занималось обслуживанием всех зарубежных операций, Внешторгбанк вплоть до 1961 года специализировался только на иностранцах — частных лицах. Николай Александрович обещал подумать над этим пожеланием, но, введя отца в правление Банка, распорядился по-своему — отправил его руководить планово-экономическим управлением.

Центральное планово-экономическое управление правления Госбанка, включавшее отделы кредитного и кассового планов, было создано в том же 1938 году. Отец, назначенный 14 декабря его начальником (и став членом правления банка), был уже молодым кандидатом экономических наук, что в то время было редкостью. Хотя другой начальник — управления кредитования машиностроения, — назначенный тогда же, оказался еще моложе: Н. Д. Барковскому было всего 26 лет, и он еще учился в аспирантуре. Ставка на молодые кадры, к тому же с научным потенциалом, была не случайной. По свидетельству того же Барковского, обновление специалистов проводилось в связи с тем, что одна часть старых работников была репрессирована, а другая часть уволена по мотивам несоответствия своей должности. С помощью молодых специалистов легче было искать новые пути развития банковской системы.

С 1940 года отец — уже заместитель председателя правления Госбанка СССР.

В июле 1940 года прибалтийские народы с радостью присоединились к Советскому Союзу. Я не шучу — у них был выбор только между немцами и нами. Остаться самостоятельными они не могли. Латвия (наиболее развитая прибалтийская республика) имела самый дешевый по фрахтовым ставкам, но хреновый по качеству флот, который постоянно тонул. Ну, рыбу еще они ловили. Литва продавала за границу сало, вернее, шпек (у них так назывался свиной жир), гусиное мясо, сено и дешевую рабочую силу, в основном в Канаду. Об Эстонии вообще нечего говорить — люди там выживали за счет близости Ленинграда и Финляндии.

После присоединения Прибалтики зампредов Госбанка разослали по новым советским республикам — приводить их банковскую систему в соответствие с советской практикой. Отцу досталась Латвия. 21 сентября 1940 года замнаркома иностранных дел А. Я. Вышинский выписал ему соответствующее удостоверение. Я потом его донимал вопросами — куда он дел латышское золото. Он оправдывался, что до него в республике побывали труженики НКВД, так что ловить уже было нечего! К тому же большая часть золота буржуазным правительством ранее была заложена в Англии и в Банке международных расчетов (Bank for International Settlements— BIS) в Базеле. Банк, созданный в Швейцарии в 1930 году, покупал и продавал золото и иностранную валюту, принимал от центральных банков золото на хранение, предоставлял им ссуды под залог драгметаллов или легко реализуемых краткосрочных обязательств.

В 1940 году после Н. А. Булганина Госбанк возглавил Н. К. Соколов. А в октябре 1940 года он был снят с должности, вскоре осужден на 15 лет и позже расстрелян. А дело было так: возникла проблема по выплате заработной платы в ряде регионов Урала и Сибири. Денег на это не было, торговля не успевала их вернуть из оборота. Квартальный кассовый план не выполнялся. Начался разбор полетов, информация дошла до Сталина. В октябре 1940 года вышел указ о снятии Н. К. Соколова с должности за «самовольное» нарушение кассового плана на IY квартал 1940 года как «провалившегося на работе»! Больше указов с такими резолюциями, кажется, не было.

Председателем Банка второй раз стал Булганин, представлять его пришла делегация во главе с членом Политбюро, зампредседателя Совнаркома А. И. Микояном. Анастас Иванович по заведенному тогда порядку начал разносить сложившуюся в Госбанке при снятом руководстве систему. В частности, заявил, что и с кредитными планами у нас тоже беспорядок! Отца это задело (за этот план отвечал он), и ему хватило мужества выступить с опровержением: «Товарищ Микоян, вы ошибаетесь! Кредитный план строится совсем по-другому, не так, как вы представляете!»

Анастас Иванович зашумел: «Ты кто такой? Сядь и помолчи!» Отец не успокаивается: «А что молчать, если вы не то говорите!» На этом спор закончился, стали ждать его результатов. Через два дня к Владимиру Сергеевичу приезжает помощник Микояна и просит подробнее осветить затронутый вопрос. После этого случая Анастас Иванович постоянно говорил: «Если Геращенко что-то сказал, значит, это так и есть!»

Прямо перед смертью отец рассказал мне еще одну занимательную историю. В 1940 году вызывает его в НКВД заместитель наркома по кадрам Сергей Никифорович Круглов. Фигура преинтереснейшая, даже легендарная. Замнаркома он стал в 1939 году, когда ему было всего 32 года! Перед самой войной доверявший Круглову Лаврентий Берия передал в его владение ГУЛАГ и производственно-строительные управления. В войну Круглов руководил операцией по выселению карачаевцев, калмыков, чеченцев, ингушей в Сибирь, Казахстан, на Алтай. А позже дослужился и до министра НКВД-МВД.