Людмила Соколова - Невидимые миру слезы. Драматические судьбы русских актрис.

Я хочу сказать: не то, что он был нестандартный, — он видел гораздо глубже, четче и дальше. Своим нутром ощущал мир.

Гайдай никогда не говорил ей возвышенных, громких слов. Зато мог ласково погладить высунувшуюся из-под одеяла ногу сонной жены и умилиться: «Какая у тебя маленькая ножка!»

— Вот я у него спрашивала: «Леня, ты меня любишь?» А он удивлялся: «А разве об этом надо говорить?»

Я его понимала. Вот как-то собираемся на Новый год в гости. Я сшила себе красное платье из тафты, открытое, с какими-то золотыми бантиками, прическу сделала. И так себе нравлюсь, кручусь перед зеркалом: «Лень, посмотри. Правда, я красивая?» А он в ответ: «Нинок, ты должна понять, что ты некрасивая». Я опешила: «Как некрасивая? Зачем же ты на мне женился?» — «Но у тебя много других достоинств». Ну что с ним поделаешь?!

Но тем не менее в студенческие годы в режиссерской постановке Гайдая — отрывка из «Отца Горио» — Гребешкова играла роскошную г-жу де Несюнжен.

— Видимо, он все же очень хорошо ко мне относился.

Казалось бы, что может быть лучше для актрисы, чем муж-режиссер?

Но в первой самостоятельной работе Леонида Гайдая, сатирической комедии «Жених с того света», места его жене не нашлось. На ее долю досталось выхаживать его после того, как фильм нещадно изругали и заставили изрезать так, что он стал короткометражкой. Хотя поначалу фильм, который Гайдай назвал «Мертвое дело», худсовет принял. Но вернулся из отпуска министр культуры Михайлов, посмотрел фильм и назвал его «пасквилем на советскую действительность». Министр устроил молодому режиссеру настоящий разнос: «Вам придется положить на стол партийный билет. И кино снимать вы больше не будете».

У Гайдая открылась язва, настроение было такое, что он решил никогда больше комедии не снимать. Нина Павловна, бросив все дела, увезла его в Иркутск. Там, в родных стенах, Леонид Иович потихоньку приходил в себя. Там его посетила гениальная идея: снять фильм по стихотворному фельетону Степана Олейника о браконьерах, напечатанном в «Правде», который он обнаружил в залежах старых газет на чердаке в родительском доме.

Радостный, он прибежал к жене: «Послушай, Нинок! Бежит пес — 2 метра. Бежит Бывалый — 3 метра. Оглядывается — 1,5 метра. Общий план: бегут все — 3 метра. Трус падает — 2 метра… Правда, смешно?» Супруга, хотя ровным счетом ничего смешного в этом не видела, согласно кивала головой, чтобы не расстраивать больного мужа.

С этой идей Гайдай по возвращению в Москву отправился к директору «Мосфильма» Пырьеву. Но Иван Александрович сказал категорично: «Если хочешь остаться в обойме снимающих режиссеров, сделай фильм на героико-революционную тему». Так, для реабилитации по сценарию Александра Галича (которому тоже потребовалось доказать свою лояльность власти) Гайдай снял патриотический фильм «Трижды воскресший» (1959), в котором Нина Гребешкова сыграла роль Зои. А главную женскую роль сыграла ее подруга Алла Ларионова…

Фильм о героической команде маленького буксира остался незамеченным, а вот короткометражка «Пес Барбос и необычный кросс» сделала режиссера и придуманную им троицу — Труса, Балбеса и Бывалого — всемирно известными.

— Картина была закончена перед Московским кинофестивалем, и ее показали на закрытии. Наутро раздается звонок в дверь: Сережа Бондарчук. У него в руках тарелка, на ней нарисован пес и надпись «Поздравляю!» «Это, — говорит, — твоя первая золотая медаль». Он рисовал великолепно.

После этого триумфа Гайдаю станут доверять собственные постановки. Но и в прославивших его «Самогонщиках», «Деловых людях» и суперхите «Операции „Ы“» его жена не будет занята.

Что должна была чувствовать женщина и актриса, когда фильмы ее мужа делали знаменитыми других? В том числе и актрис. Ведь вскоре сняться у Леонида Гайдая станет равнозначным «стать звездой».

— Лене нельзя было сказать: «Напиши для меня сценарий!» Это надо было бы расходиться, потому что он бы понял, что живет не с тем человеком. Бывало, знакомая актриса приносила ему сценарий, хотела, чтобы он его поставил, хотела у него сниматься… Он читал, но страдал, потому что был очень деликатным человеком и не мог сказать, что не хочет ее снимать, потому что она «не его актриса». Тут уже я шла на выручку: «У него дома сидит актриса. Но я рта не могу открыть, чтобы что-то ему навязать. Как можно подавлять его индивидуальность?»

Ну, на этом наша дружба с гостьей обычно заканчивалась. А Леня всегда делал только то, что хотел.

Я понимала: чтобы играть в его картинах, надо быть актером таким, как Георгий Вицин, как Наташа Селезнева с ее фактурой, такой как Наташа Крачковская…

И жена Гайдая будет много работать на разных киностудиях, у других режиссеров.

— Вот у Георгия Данелия в фильме «Слезы капали» я сыграла Зинаиду Галкину — «жену» Леонова. И я там, видимо, хорошо сыграла, потому что режиссер Игорь Таланкин, посмотрев рабочий материал, воскликнул: «Оказывается, у Гайдая такая талантливая жена!» Мне передали его слова, и я такая гордая ходила. А практически всю эту линию Гия вырезал. И по дороге на просмотр в Дом кино признался: «Нина, я тебя сильно порезал». Но я не могу на это обижаться: значит, режиссеру так надо. Ведь актер никогда не знает, что войдет в картину, а что — в корзину. Каждый раз загадка, что от тебя останется. Ты отдаешь себя полностью в руки режиссера: он может тебя поднять, а может и уничтожить. У меня никаких амбиций нет. Это Леня меня так воспитал. Я люблю людей таких, как Георгий Данелия, — талантливых, искренних, доброжелательных. Он тогда, как бы в компенсацию, пообещал мне, что в каждой своей новой картине будет давать работу, и слово держит.

Я вообще ни от чего не отказывалась, не выбирала: приглашают — надо работать. Надо все время быть в работе. Бывает так, что сегодня актер востребован, а потом начинает выбирать: теперь буду только у Райзмана сниматься. А Райзман не зовет! И тогда он выпадает из обоймы. Помню, снялась уже в «Бриллиантовой руке» — казалось бы, уже есть чем гордиться, иду по студии (у меня был дубляж индийского фильма), а навстречу Стасик Ростоцкий. Спрашивает, как, что. А я у него спрашиваю: есть что-нибудь для меня? Он говорит, что снимает молодежный фильм и предлагает учительницу без текста. Но в «солидной массовке». Я тут же соглашаюсь. И он в эпизоде посадил меня в учительской перед телефоном. Я уже придумываю: черт с ними с сочинениями — мне надо замуж выходить! Звонит ОН, и я начинаю щебетать-кокетни-чать, — и сразу сложился характер, получился образ. Можно сыграть главную роль, и непонятно будет, что за характер. А эпизод сыграть очень трудно.