Мой отец Пабло Эскобар. Взлет и падение колумбийского наркобарона глазами его сына - Хуан Пабло Эскобар
Должно быть, доктор наконец правильно прочитал страх на моем лице, поскольку шепотом сказал, что не имеет ничего против и сейчас же подпишет бумаги, чтобы нас с дядей Фернандо выпустили из больницы. Так мы украдкой вернулись в резиденцию «Такендама» и решили, что на следующий же день пойдем в посольство.
Рано утром, едва поднявшись, мы первым делом направились в номер нашей охраны на двадцать девятом этаже. Я поздоровался с агентом, которого знал под кодовым именем А1, и заявил, что нам нужен эскорт в посольство США.
– Зачем вам туда? – Он заметно удивился.
– Я не обязан сообщать о целях своих визитов. Вы сопровождаете нас, или я звоню генеральному прокурору и говорю, что вы отказываетесь?
– У нас сейчас недостаточно людей, чтобы сопроводить вас туда, – раздраженно возразил А1.
– Быть такого не может. Нас тут круглые сутки стережет охрана из сорока госагентов, плюс целый автопарк для нашей перевозки.
– Можете идти, если хотите, – еще более сердито заявил А1, – но я вас защищать не буду. И вы должны подписать отказ от нашей защиты.
– Принесите, и я подпишу.
Агент вышел в другую комнату за бумагой, а мы сочли, что лучше всего будет воспользоваться его отсутствием и сбежать из отеля. Бегом спустившись по лестнице, мы поймали такси и еще двадцать минут провели в пути в посольство США. В это время, в восемь утра, у ворот уже образовалась длинная очередь: все эти люди собирались подать заявление на американскую визу.
МОИ НЕРВЫ БЫЛИ НА ПРЕДЕЛЕ. НА ХОДУ ОБЪЯСНЯЯ, ЧТО ПРИШЕЛ НЕ ЗА ВИЗОЙ, Я ПРОТИСНУЛСЯ ЧЕРЕЗ ОЖИДАЮЩУЮ ТОЛПУ. ДОБРАВШИСЬ ДО БУДКИ У ВХОДА, Я ДОСТАЛ БУМАЖКУ С ТРЕМЯ БУКВАМИ «А» И ПОДНЕС ЕЕ К ТЕМНОМУ ПУЛЕНЕПРОБИВАЕМОМУ СТЕКЛУ.
Тотчас же четверо мускулистых мужчин начали фотографировать нас с Фернандо. Я не сказал ни слова, и вскоре один из них подошел и приказал следовать за ним.
Они не спросили ни имени, ни удостоверения личности, не стали обыскивать меня и даже не заставили проходить через металлоискатель. Три буквы «А», очевидно, были чем-то вроде охранного пропуска, гарантии безопасного прохода. Из-за паники мне даже в голову не пришло задуматься, что за дела были у брата моего отца с правительством США.
Я было собрался занять место в зале ожидания, когда появился немолодой, совершенно седой и очень серьезный мужчина почти с теми же словами:
– Я Джо Тофт, глава Управления по борьбе с наркотиками по Латинской Америке[3]. Следуйте за мной.
Он привел меня в ближайший офис и, едва закрыв дверь, спросил, что мне нужно.
– Я пришел просить о помощи, потому что они собираются убить всю нашу семью. Мой дядя Роберто велел сказать, что это он послал меня.
– Наше государство не может гарантировать вам какую-либо помощь, – заявил Тофт сухо и отстраненно. – Самое большее, что я могу сделать – порекомендовать вам судью в Штатах, который оценит ваши шансы на получение вида на жительство в нашей стране в обмен на ваше сотрудничество.
– Какое сотрудничество? Юридически я несовершеннолетний! – Я удивился: мне было только семнадцать.
– Вы можете очень помочь нам… – чуть улыбнулся Тофт. – Информацией.
– Информацией? Какого рода?
– О записях вашего отца, разумеется.
– Убив его, вы убили и все его записи, – теперь уже я говорил почти отстраненно.
– Я вас не понимаю, – сказал чиновник.
– В день, когда вы организовали смерть моего отца… Он хранил все важные сведения в своей памяти. Теперь он мертв. Единственное, что он доверял бумаге – информация о номерных знаках и домашних адресах своих врагов из картеля Кали[4], но эта информация уже пару недель есть у колумбийской полиции.
– Ну, это судье решать, примут вас в США или нет.
– Тогда нам больше не о чем разговаривать. Большое спасибо.
Прощаясь, глава Управления по борьбе с наркотиками вручил мне визитную карточку:
– Если вы что-нибудь вспомните, не стесняйтесь, звоните.
На выходе из посольства США в моей голове вспыхнули новые вопросы. Эта внезапная встреча никак не улучшила нашу плачевную ситуацию, но, тем не менее, открыла глаза на то, о чем раньше мы и не подозревали: дядя Роберто был тесно связан с американцами. Американцами, которые всего три недели назад предлагали пять миллионов долларов за поимку отца. Которые направили в Колумбию все возможные военные мощности, лишь бы его схватить.
Я не мог поверить, что родной брат моего отца мог сотрудничать с нашим врагом номер один. То, что реальность оказалась именно такова, породило новые сомнения. Я не мог не задаваться вопросом: а что если Роберто, правительство США и группировка Лос Пепес[5] сговорились против моего отца?
Эта теория все еще казалась безумной, но не невозможной, и теперь она заставила нас пересмотреть события, о которых мы раньше не особо задумывались. Когда мы с отцом прятались в загородном доме в холмах Белена, шестнадцатой коммуны Медельина, моего двоюродного брата Николаса Эскобара Уркихо, сына Роберто, похитили. Днем 18 мая 1993 года его схватили и увезли в придорожный ресторан «Катиос» на границе муниципалитетов Калдас и Амага в департаменте Антьокия.
Эту новость мы узнали, когда нам в панике позвонили родственники. Мы успели нарисовать себе дюжину самых ужасных сценариев, поскольку, исполненные рвения найти отца, Лос Пепес уже не раз нападали на членов нашей семьи со стороны как отца, так и матери. По счастью, где-то в десять вечера похитители отпустили Николаса целым и невредимым недалеко от отеля «Интерконтиненталь» в Медельине, и паника утихла сама собой.
Из-за того, что мы находились в бегах, мы все меньше и меньше общались с остальной семьей. Поэтому о похищении Николаса мы со временем и вовсе забыли, хотя и задавались вопросом, как же ему удалось выбраться живым: если судить по динамике войны между Лос Пепес, отцом и всеми желающими его убить, похищение, по сути, равнялось смертному приговору.
Если всерьез задуматься, как Николас смог спастись, этот вопрос превращался в другой: что получили Лос Пепес за то, что отпустили его всего через несколько часов после похищения? Насколько вероятно, что Роберто заключил сделку с врагами своего брата в обмен на жизнь сына?
Подтверждение этого союза я получил в августе 1994 года, через восемь месяцев после визита в посольство США. Вчетвером с матерью, сестрой Мануэлой и моей девушкой Андреа мы отправились посмотреть, что же осталось от нашего основного владения – Неапольской усадьбы[6]. Генеральная прокуратура дала разрешение на эту поездку, поскольку матери было нужно встретиться с влиятельным местным наркобароном и передать ему часть отцовской собственности. В один из тех вечеров мы шли по старой взлетно-посадочной
