Амурные увлечения вождей - Веденеев Василий Владимирович
Другим журналистом, который привлек внимание дочери генсека, был Александр Авдеенко. Галина искренне хотела ему помочь, он ей очень нравился, но их роман тоже не получил никакого серьезного продолжения. Кстати сказать, и Широков, и Авдеенко потом не раз виделись с Галиной и даже после смерти генсека отзывались о его дочери с неизменным уважением и весьма доброжелательно.
Многие задают вопрос: была ли Галина Брежнева членом КПСС? Нет, она всю жизнь прожила беспартийной – ее отец считал, что для членства в партии его дочь не доросла, а сама Галина в первые ряды строителей коммунизма совершенно не стремилась. Ей и так жилось нормально, у нее существовал собственный коммунистический мирок, где все давали по потребностям. Но вот личная жизнь все равно никак не налаживалась…
Отец подыскивал для дочери хорошую работу, и Галина оказалась в АПН. Там она познакомилась с женщиной по фамилии Иванова, сын которой танцевал в Большом театре. Именно через сына Ивановой у Галины Леонидовны произошло знакомство со знаменитым Марксом Лиепой.
– Что ты делаешь? – недовольно спросил дочь отец. – Ведь он женат! Это против всех законов: и человеческих, и…
Леонид Ильич не договорил и обреченно махнул рукой. Он всегда стремился как мог опекать дочь и оберегал ее: большую часть жизни она прожила вместе с родителями – за огромной квартирой генсека на Кутузовском проспекте в доме № 26 находилась двухкомнатная личная квартира Галины, не имевшая отдельного входа. Отец желал контролировать буквально все: гостей, время прихода и ухода, чем занимается дочь и так далее.
По утверждениям людей, хорошо знавших дочь всесильного Брежнева, Галина и Милаев, когда приехали в Москву, некоторое время жили в коммунальной квартире неподалеку от Курского вокзала, а потом отец помог дочери и зятю: им дали приличную отдельную квартиру в жилом крыле гостиницы «Украина». После развода Галина не взяла оттуда ничего! Она все оставила первому мужу.
Возможно, Лиепа действительно увлекся Галиной. В Большом театре на ее кресле всегда лежали свежие цветы, дирижер кланялся высокой гостье, и оркестр приветствовал ее. Но у Лиепы была жена – актриса Театра им. Пушкина – и двое детей. Правда, его брак все равно распался.
По свидетельствам некоторых знакомых, с близкими ей мужчинами Галина обычно встречалась на квартире подруги, расположенной неподалеку от гостиницы «Советская». Однажды она пригласила и Лиепу – видимо, он бывал там и раньше, – обещала хороший стол и утку с яблоками. Танцовщика ждали, но Марис не пришел. Галине стало очень плохо, а некоторое время спустя через общих знакомых она узнала: именно в этот день и час, на который она назначила Марису свидание, тот умер.
«Не имейте сто баранов…»
«Не имейте сто баранов, а женитесь, как Чурбанов» – такая поговорочка ходила по России и ее столице после очередного замужества Галины Леонидовны, связавшей свою жизнь с бросившим ради нее семью и детей офицером МВД Юрием Михайловичем Чурбановым: высоким импозантным красавцем мужчиной. А до того, как вспоминали знатоки, говорили: «Не имей сто рублей, а женись, как Аджубей». Алексей Аджубей стал зятем Хрущева, предыдущего генсека КПСС, и главным редактором «Известий».
Знакомство с Чурбановым состоялось в ресторане Дома архитекторов, куда Галина отправилась в компании сына министра внутренних дел СССР Щелокова Игоря и его жены Нонны. Игорь заведовал тогда молодежным зарубежным туризмом, а семьи Брежневых и Щелоковых связывала многолетняя, проверенная войной дружба. Галине исполнилось сорок два, она все еще была хороша собой, и Чурбанов сам обратил на нее внимание!
Папе новый зять импонировал: Леонид Ильич надеялся, что Юрий Михайлович, как офицер и мужчина, сможет положительно повлиять на бесшабашную дочь. Со страшной, просто невообразимой скоростью Чурбанов «на реактивной тяге» стал расти по служебной лестнице: из подполковников в полковники и руководители управления, затем присвоение генеральского звания, командировки на пару недель в Афганистан «за орденами» за участие в «боевых операциях», затем генерал-лейтенант, генерал-полковник и, наконец, первый заместитель министра внутренних дел СССР. А там недалеко и до министерского кресла. Чурбанов хамовато относился к подчиненным, вел себя безапелляционно, хотя слабо знал деятельность органов и имел скудное образование. Любил долгие инспекционные поездки по стране, где его встречали, как набоба и наместника султана, обожал обильные застолья и разного рода развлечения.
В этот период Галина Леонидовна вернулась в привычный круг богемы, и вскоре рядом с ней появился вызывавший множество слухов и кривотолков некий Борис Буряце, прозванный Цыганским бароном – он носил на шее огромный крест, украшенный бриллиантами, и неимоверной величины камень в перстне на пальце. Об этом человеке можно рассказать немало легенд, но знатоки утверждают: с Галиной Леонидовной Буряце оставался только… подругой, поскольку являлся гомосексуалистом. По данным независимых экспертов, именно дочь генсека сумела сделать его солистом Большого театра, но не сумела уберечь от тюрьмы. Буряце имел связи с крупными фарцовщиками и валютчиками и получил приличный срок. Кстати, любовь к драгоценностям привил Галине не кто иной, как ее первый муж – Милаев. По воспоминаниям очевидцев, он дарил жене уникальные украшения, среди них – работы Фаберже. А отец неизменно одаривал дочь жемчугами, которые ему очень нравились. Говорят, многое из уникальных украшений Галина продала после смерти отца, чтобы оплатить адвокатов Чурбанова, которого новые хозяева страны усиленно делали козлом отпущения по знаменитому «хлопковому делу», которое вели прокуроры Гдлян и Иванов. Чурбанов получил большой срок и отмотал его от звонка до звонка.
Для Галины все рухнуло со смертью отца в ноябре 1982 г. Ее мать Викторию Петровну, больную диабетом старуху, буквально выкинули с госдачи, мужа посадили в тюрьму, откуда он писал ей письма. А она из-за болезни ног не могла поехать к нему на свидание. Однако старалась поддерживать через подруг и знакомых.
Квартиру на улице Щусева, принадлежавшую Галине Брежневой, занял «московский чеченец» Руслан Имранович Хасбулатов. Вдове генсека дали пенсию в 180 рублей, и ее заботливо подкармливали бывшие подруги Галины. А когда-то Виктория Петровна и сам Леонид Ильич не раз помогали всем, кто бывал в их доме, и помогали серьезно.
После освобождения Чурбанов с Галиной вновь не сошлись. Дочь генсека начала пить, продавала вещи, к тому же серьезно повздорила с чувствовавшей себя полной хозяйкой страны и половины мира Раисой Горбачевой, отпустившей в ее адрес несколько язвительных унизительных замечаний. Дочь Виктория зарабатывала на матери деньги – привозила в ее квартиру западные съемочные группы, – а потом вообще оформила над родной мамой опекунство и быстро загнала ее в спецклинику, функционировавшую под патронатом КГБ. Там Галина Леонидовна и скончалась.
Квартиру и дачу Брежневых купил некий человек, который стал владельцем ресторана «Пекин», – так утверждают некоторые осведомленные люди. Денег у Брежневой не осталось. Рассказывают, в Париже она встретилась со знаменитым художником Глазуновым, и тот отметил, как жадно смотрела Галина Леонидовна на выставленное в витрине роскошное платье: женщина всегда остается женщиной!
На следующее утро Глазунов прислал ей это платье в подарок. Из всех старых друзей, говорят, Брежневой помогал и продолжал поддерживать отношения до самого конца только Иосиф Кобзон…
«На похоронах Ленина невозможно было узнать…»
За долгие годы советской власти стало уже совершенно привычным, что вождь мирового пролетариата традиционно представал перед миллионами трудящихся практически бесполым человеком. Только «борцом» и «мыслителем», полностью отдавшим себя «великому делу» освобождения рабочего класса и никогда не интересовавшимся противоположным полом. Любые намеки на интим рассматривались чуть ли не как происки контрреволюции.
