Валерий Ковалев - Морской ангел

На следующий день командование организовало похороны погибших, в которых приняла участие вся бригада.

Ребят опускали в братские могилы при развернутом знамени, гремели прощальные залпы. Далее были короткий отдых и пополнение (на должности убитых командиров взводов и рот назначили восстановленных в званиях офицеров того самого штурмового батальона), а потом Дим с Петром решили навестить Жору.

Задача облегчалась тем, что в санчасти бригады знакомая медсестра Люба Кащенко сообщила им, что госпиталь, куда Дорофеева отправили сразу после боя, находится в городке Кечкемет, расположенном в восьмидесяти километрах юго-восточнее Будапешта.

Туда друзья отправились утром на трофейном «кюбельвагене», испросив разрешение командира роты.

– Чтобы к вечеру вернулись, – сказал тот. – Мой привет Жоре.

Уложив на заднее сиденье туго набитый продуктами «сидор» и плоский бочонок с токаем, разведчики проверили автоматы, после чего тронулись в путь.

День, между тем, удался. В хмуром небе впервые за много дней проглянуло солнце, с крыш закапало, начиналась оттепель. Изрядно поколесив по разбитому, запруженному войсками городу, то и дело сверяясь с картой, моряки выбрались на ведущую в сторону Кечкемета автостраду, после чего сидевший за рулем старшина прибавил газу.

– А где ты так наловчился водить машину? – развалившись на сидении, зевнул Петька. – Ловко управляешься.

– Это еще в парашютном батальоне, – ответил Дим. – Там многому учили.

Время от времени навстречу попадались следующие в сторону Будапешта колонны грузовиков и конные обозы, по обе стороны от разрушенной во многих местах автострады, в полях и рощах чернела сгоревшая и брошенная немецкая техника, а также вмерзшие в грязь трупы.

– Да, намолотили их и тут, – прикрывая ладонями огонек от ветра, закурил сигарету Петька. – Прямо душа радуется.

– У меня тоже, – переключил рычаг скоростей Дим, объезжая очередную воронку.

Километрах в десяти от города, на развилке их обстреляли. Из примыкающего почти вплотную к дороге леска грянула пулеметная очередь, старшина вывернул руль (раздался визг тормозов), и автомобиль влетел в кювет, где едва не перевернулся.

– Из машины! – вывалился наружу с автоматом Дим, а Петька мелькнул тенью по другую сторону.

Когда, изготовившись к бою, они выглянули из кювета, к машине бежали трое со шмайсерами и в черной униформе.

Навстречу им из руки Морозова вылетела «фенька»[63], и в следующий момент грохнул взрыв, куда Дим всадил несколько коротких очередей.

Вслед за этим наступила тишина, на земле, остывая, дымились гильзы, а потом в леске чуть качнулись ветви.

– Прикрой! – заорал Петька, и под треск автомата старшины метнулся на ту сторону.

Еще через несколько минут все было кончено.

Вернувшийся Морозов сообщил, что пристрелил раненого пулеметчика, после чего они с Димом осмотрели подплывающие кровью трупы.

– Ты смотри, совсем пацаны, лет по шестнадцати, – удивился Дим, наклонившись над последним и вытаскивая у него из нагрудного кармана серый «зольдбух».

– Отто Крамер – прочел в нем. – Дивизия СС «Гитлерюгенд».

– Фашистские выкормыши, – нахмурился Петро. – Типа наших пионеров.

После этого Дим завел мотор, и машина с ревом выбралась на дорогу.

– А кузов он нам, гад, попортил, – похлопал по багажнику со строчкой пулевых отверстий Морозов, вслед за чем хлопнула дверца, и они завершили остаток пути. Теперь уже без приключений.

Разрушений в Кечкемете было намного меньше, как и людей, и друзья быстро проскочили в центр, где расспросили стоящую на перекрестке девушку-регулировщицу о госпитале.

– Два километра направо, – махнула она в сторону флажком. – А там кирпичный дом с башнями.

– Спасибо, красавица, – подмигнул ей Петька. – Давай Дим, трогай!

Здание оказалось чем-то вроде небольшого средневекового замка, с часами под стрельчатой крышей и двумя угловыми башенками. Подкатили к входу, у которого стояла пара крытых грузовиков и медицинский фургон, в который два пожилых санитара в халатах загружали носилки. Заглушив мотор и прихватив с собой вещмешок (бочонок решили пока оставить), разведчики вышли из машины и направились к санитарам.

– Бог в помощь, отцы, – поприветствовал их Дим. – Можно маленькую справку?

– И тебе не хворать, – обернулся один. – Отчего же? Можно.

– Здесь у нас приятель, Георгий Дорофеев. Несколько дней назад доставили из Будапешта.

– Тут много кого, сынок, – вздохнул санитар. – Разве всех упомнишь?

– Ростом повыше него, – кивнул Петька на рослого Дима. – И плечи – во! – Изобразил ширину руками.

– А ведь точно, был такой моряк, – вмешался второй. – Мы его с Кузьмой и двумя легкоранеными еле наверх подняли.

– Это точно, Жора! – обрадовались друзья. – Сейчас таких раз-два и обчелся. Штучная работа.

– Тогда двигайте прямо к начальнику госпиталя, – переглянулись старики. – У майора все списки.

Поблагодарив их и презентовав пачку сигарет, Дим с Петром бодро зашагали к входу.

Внутри на них пахнуло знакомыми запахами лекарств и карболки[64], а пробегавшая по коридору медсестра с кипой бинтов, подсказала, где найти начальника.

Поднявшись по широкому маршу лестницы на второй этаж, в коридор которого выходили несколько дверей, а в оконной нише дымили двое парней в халатах и с костылями, моряки прошли в его конец, и Петька постучал костяшками пальцев в торцевую, с фанерной табличкой «Начальник госпиталя».

– Да-да, войдите, – глухо донеслось изнутри, и Дим потянул на себя медную скобу ручки.

Перед ними был небольшой кабинет, с засохшим фикусом и шторами на окнах, за столом которого сидел однорукий майор медслужбы с орденом Боевого красного Знамени на кителе и заполнял гору каких-то формуляров.

– Слушаю вас, – поднял он голову от бумаг. – Присаживайтесь.

Разведчики сели на два стоящих напротив стула и изложили суть вопроса.

– Так, – потянул к себе лежавший в стороне толстенный фолиант начальник и принялся листать страницы.

– Был такой, Дорофеев Георгий Иванович тысяча девятьсот двадцать первого года рождения, проникающее осколочное ранение в спину, – прочел запись. – Вчера отправлен во фронтовой госпиталь.

– Что, совсем плохо? – напряглись моряки, привставая.

– А вот этого сказать не могу, – закрыл фолиант майор. – Можете справиться у его лечащего врача Решетовой Марии Петровы. Она должна быть в процедурной.

– Спасибо, товарищ, майор. Разрешите идти?

– Идите.

– Ты видел, чего он заполнял? – оказавшись снаружи, тихо спросил Петька.