Иерофей Влахос - Одна ночь в пустыне Святой Горы
Эти молитвы говорят о свете и жизни. И еще о слезах покаяния.
После божественного приобщения еще более усиливается духовная жизнь. Христос необходим для продолжения аскетического подвига.
Небольшая церковь представляла в ту ночь (по крайней мере, для меня) все Православие. Таинство пришествия Христа. Лествицу Иакова. В глубине сердца слышался крик: Страшно место сие, и несть сие, но дом Божий и сия врата Небесныя. Отсюда преподобные отцы восходят на Небо и сподобляются вечности.
Ранее Господь через святого пустынника исцелил меня и мое расслабление. Ныне же за Божественной литургией в храме я видел Бога и узнал Его, как это произошло с расслабленным. Господь излечил его в купели, и в храме узнал Его исцеленный и поклонился Ему.
В ту ночь я воскрес: О ночь, светлейшая дня; о ночь, радостнейшая солнца; о ночь, белейшая снега; о ночь, сиятельнейшая молнии; о ночь, прогоняющая сон; о ночь, обучающая бодрствованию с Ангелами (Астерий).
Разумеется, я считаю, что один день на Святой Горе ценнее года научных исследований. Одна ночь в отдаленной каливе ценнее университетского диплома. Краткая беседа с пустынником — ложка с витаминами, ценнейшими тех тысяч видов чепухи, которые мы поедаем в миру.
Я рассматриваю Святую Гору как кивот Православия, который не много говорит, но переживает многое. Она — граница мира и премирных. Находясь на границе мира и премирных, Афон представляет собой источник добродетелей (святой Григорий Палама). Он — покрытый зеленью луг православного мира. Каждый пустынник — это безмолвное противодействие духу омерщвления нашей веры, вследствие чего велико его значение для всего человечества. Здесь есть возможность покаяния и возможность жизни в Православии; вот почему он дает многое Церкви и людям, живущим в миру. Каждый пустынник — это Иона (в хорошем смысле), который собирается идти в Фарсис (в пустыню), но морской зверь (благодать Божия) ведет его в Ниневию, город великий (в мир), проповедовать покаяние, обращение к Богу.
Хорошо нам здесь; сотворим три кущи. Однако для меня не нашлось там кущи (Мф. 17, 4; Мр. 9, 5; Лк. 9, 33). Получив сокровище — Иисусову молитву, открытую мне старцем, я должен был вернуться в мир и бомбардировать его ее силой. Объявить по всей Греции о величайшем сокровище, которое имеет Святая Гора. Не о реликвиях прошлого, не о золотых сосудах, не о высокохудожественных рукописях, но о благодатной молитве, силой которой создано все вышесказанное.
Схождение с моего Фавора
Едва достаточно рассвело, я пожелал получить благословение отца… и спуститься с горы в море — не только в буквальном, но и в переносном смысле: с духовной горы в житейское море. Я нашел его безмятежным, умиротворенным, читающим Иисусову молитву и трудящимся над своим рукоделием, чтобы заработать себе на жизнь, т. е. на немного сухарей и самое необходимое.
— Помолись за меня, — сказал я и наклонился поцеловать его руку.
— В добрый час, чадо. Госпожа Богородица да будет с тобой. Да укрепит тебя Святая Троица: Господь сохранит душу твою и тело от всякого зла, от всякого действия диавольского и мечтания непотребного; Господь будет тебе светом, твоим покровом, твоим путем, твоей крепостью, твоим венцом радования и вечным прибежищем. Внимай себе. Всегда имей неразлучным спутником Иисусову молитву. И молись за меня, да помилует меня Бог…
Молитвы монахов — это целая жизнь. Молитвы, исходящие из созерцающего Бога сердца.
— Благодарю тебя, старче, за все. Молись за меня, за моих друзей, за моих духовных чад, за моих родных. Молись, молись, святой Левит. Молись за весь мир, ибо ты ближе к Небу. Молись, старче. Ты — самый необходимый человек для человечества. Молись. Ты — несметное сокровище Православия, хранящееся, как и многие другие, в сокровищнице Святой Горы. Молись, молись за нас, грешных. Ты — медный змий, вознесенный в пустыне, мы же, грешные, уязвленные змеями греха, видя тебя, исцеляемся. Ты — наш Моисей, поднимающий на горе руки в молитвенном положении, и поражаем мы здесь, внизу, врага. Не сходи оттуда, ибо сокрушит нас сила вражеская, сатанинская. Молись, старче…
— Господь да помилует меня, чадо мое.
— Благословите.
— Бог благословит! Буду ждать тебя.
Как многокрылая птица, как шестикрылый Серафим, как огненный и огненосный пророк Илия, спускался я с горы на побережье, чтобы сесть на корабль. Рассудок мой не работал. Мысль остановилась. Лишь сердце горело. Стремительно бежало. И, не понимая хорошенько, я пел последование, составленное для отцов Святой Горы знаменитым святогорцем, святым Никодимом: Кто расскажет о трудах ваших, блаженные отцы? Или кто достойно воспоет добродетели подвига вашего? — Трезвение ума, непрестанную молитву, болезненное мученичество совести ради добродетелей, озлобление тела, совлечение страстей, всенощные стояния, вечно-текущие слезы, распинание втайне, смирение ума, победы над бесами, множество даров… О, сонм преподобных, освященный в Боге и возжелавший Его! О, богоносный пчельник, собравший в расщелинах и пещерах Святой Горы как бы в ульях умных сладчайший мед безмолвия! Троицы услада! Богородицы украшение! Афона похвало! И Вселенной свято чтимые! Предстательствуйте перед Господом о помиловании душ наших. Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, молитвами святых Твоих, помилуй мя, грешнаго.
Пресвятая Богородице, спаси мя.
Заключение
Сейчас, приближаясь к концу, я чувствую необходимость воздать бесконечную благодарность и славословие Пресвятой Троице, Которая раскрыла мне глаза, помогла духовно соединиться со святоименной Горой, источником добродетели, и узнать святых человеков, жительствующих жизнью богочеловеков. Живут на земле, имея гражданство небесное. Благодаря знакомству и беседе с ними и их советам я обрел еще одно измерение духовной жизни, далекой от морализирования и бесплодного благочестия. Я познал духовную свободу и возможность спасения и глубоко прочувствовал миссию христианина.
Я бесконечно благодарен Божественной благодати, сподобившей меня описать беседу, которую я имел на Святой Горе. Разумеется, пером нельзя достаточно представить ту святую и живительную встречу, ибо слова чрезвычайно скудны и часто не пригодны для этой цели. Однако из того малого, что здесь представлено, можно уловить (пусть и слабо) благодатное настроение, которое вызвала святая беседа.
Верую, что найдется хотя бы несколько человек, которым помогут (возможно, различным образом) эти краткие мысли. Моя вера основывается на том факте, что я много потерпел от диавола в период описания беседы. Я ощущал его подле себя и то, как он всячески стремился помешать. Однако сила Животворящей благодати помогла мне завершить этот труд.
Всем православным известно, что спасение наше возможно. Возможность эта связана с тем, что мы сотворены по образу Божиему и что есть образ Божий — Богочеловек Христос. Многие православные богословы подчеркивают ту истину, что Богочеловек Христос является решением всех антропологических проблем. Христология — основа антропологии. И, когда отцы подвизались против ересей, они делали это не из человеконенавистничества, но из человеколюбия. В борьбе они сохранили в чистоте учение о Богочеловеке; они делали это во имя спасения человека. Ибо вместе с еретическим злом (главным образом, в вопросе о личности Богочеловека) совершенно утрачивается возможность нашего спасения. По православному учению, в Ипостаси Богочеловека соединился неизменно, нераздельно, неразлучно совершенный Бог и совершенный человек. Такая двойная природа дает нам возможность и надежду нашего обожения. Богочеловек Христос обожил человеческую природу, которую воспринял от Девы Марии (без греха), и прославил ее. Теперь надлежит обожиться человеческим ипостасям (всем желающим спасения). А это происходит при покаянии и стремлении соединиться с Богочеловеком и жить во Христе Иисусе. Очищение приносит просвещение и единение со Христом. Где очищение, там просвещение. Без первого не подается второе (святой Григорий Богослов).
В этом смысл Божественного Вочеловечения Бога и Слова. Слово стало плотью (человеком), чтобы, по словам отцов, плоть (человек) стала Словом (преподобный Марк Подвижник). Богочеловек может спасти человека и восстановить прежде падший образ. Отныне и человек имеет возможность стать богочеловеком благодаря Богочеловеку Христу. Как Бог Слово стал по домостроительству человеком, так и человек может стать богом по благодати. Обычно в праздник Рождества Христова подчеркиваются нравственные плоды, которые произошли от Рождества Христова: мир, любовь, смирение и тому подобное… Но все они существуют постольку, поскольку человеческая природа соединилась с Божественной Природой и, таким образом, умиротворена и облагодатствована, и родился Богочеловек — Искупитель Иисус. Радость наша в том, что родился нам Спаситель. Родился Богочеловек. Иисус — не вестник нашего спасения, но само спасение. Не быстрый посетитель, прошедший по нашей грешной земле, но обновление, новое начало мира. Новый здоровый корень, оживотворяющий человеческую природу, поскольку мы больны древним грешным корнем Адама. Он принес нам жизнь, и мы можем стать благодатной маслиной.
