Иерофей Влахос - Одна ночь в пустыне Святой Горы
Давно миновала полночь. Я стал различать каливы подвижников, которые постепенно начинали освещаться. Это поднимались ночные соловьи, чтобы петь. Источники умиротворения — чтобы бежать и орошать жаждущую землю нашу. Огненные башни Горы — чтобы освещать. Благоухающие и услаждающие крины — чтобы облагоухать Вселенную. Вскоре из келлий зазвучали их голоса, полные слез покаяния и озарения. Они поднялись, чтобы славословить Христа и просить Его послать Свою Божественную благодать, Свою богатую милость.
Иисусе, красото необыменная и прекраснейшая, славословлю Тя, воле силу сочетавающаго.
Иисусе, любовь превосходящая и всевожделенная, славословлю Тя, основания безконечных миров утверждающаго.
Иисусе, путь, истина и живот, благодарю Тя, яко привел мя еси ко истине божественных и животворящих словес Твоих.
Иисусе, крайняя цель созерцания блаженных, благодарю Тя, яко недостойную природу нашу удостоил еси столь великия славы Твоея.
Иисусе, свете, превысший всех светлостей, исповедуютися, яко во мраце греха пребываю.
Иисусе, последний из судящих, исповедаютися, яко николиже, яко должно, любовию Твоею уязвляюся.
Иисусе, животворящая и сладчайшая теплото, согрей мя, хладнаго.
Иисусе, звездообразная и пресветлая одеждо, украси меня, обнаженнаго.
Иисусе, начало, и средина, и конец мой, очисти сердце мое, да Тебе предстану.
Иисусе, вся Сый и выше всего Боже мой, яви мне лице Твое и спасуся.
Иисусе, еже паче ума, цела соединена во мне самем
обращением ума и молитвою покажи мя.
Иисусе, таинство преневедомаго молчания, соделай мя превыше всякаго чувства и мысли.
Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя.
Святая Гора в эти часы пылает. Диавол рыкает. Монахи действительно соединяются с Богом…
Совершение Божественной литургии
Я продолжал читать Иисусову молитву достаточно долго. Вспоминал знакомых, братьев, друзей, живущих в миру, и чувствовал в тот час необходимость горячо просить Бога о них. И вот меня позвали для совершения Божественной литургии в небольшую церковь каливы. Какая это была Божественная литургия! Какое величие! Я знал, что Божественная литургия представляет собой все богословие и богозрение. Я знал, что Божественная литургия — это действительно Пасха, Голгофа и Воскресение Христово. Но в ту ночь я реально пережил и почувствовал это. Я понял, что Божественная литургия — предел жизни верующего. Сие есть жизни грань; когда ее кто достигнет, ему уже больше нигде не нужно искать счастья (Кавасила). Да, это величайшее счастье для верующего. И я его нашел именно в ту ночь.
Лишь несколько свечей освещали в храме лики Христа, Пресвятой Богородицы и святых. Три послушника вместе со старцем словно застыли в старых стасидиях и переживали таинство. Они не просто следили за ходом службы, но сослужили мне! Их вид напоминал житийные лики святых. Вы бы сказали, что они сошли со стен и переживали Пасху. Голоса мягкие, негромкие, погруженные в скорбь. Псалмопение выходит из уязвленного божественной любовью сердца, из глубины души, насыщенной божественной любовью. Здесь ясно различается и узнается мирской человек, не живущий в подвиге и сокрушении.
Признаюсь, та Божественная литургия представляла проблему для меня. Никогда в жизни не чувствовал я такой растерянности и столь неисчерпаемой радости. Растерянности, ибо я находился среди святых. Когда я вышел на благословение со словами: Мир всем, — я чисто по-человечески был озадачен. Ибо они имели мир, в то время как я, думаю, нуждался в умиротворении. Посылая апостольское благословение: Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и Любы Бога и Отца, и причастие Святаго Духа буди со всеми вами, — я хорошо сознавал, что делаю. Я послал благословение и благодать тем, кто… исполнен благодати. Горе имеим сердца — сказал я людям, всегда имеющим их на Небе. Единственным, для кого необходимы были эти возгласы, был я. Я особенно осознавал свою греховность при молитве: Никтоже достоин… С неподдельным сокрушением и непрестанными слезами я читал молитву: Призри на мя, грешнаго и недостойнаго раба Твоего, и очисти душу и сердце мое от совести лукавыя. И сподоби мя силою Святаго Духа, облеченна благодатию священства, предстати Святей Твоей сей Трапезе и священнодействовати Святое и Пречистое Твое Тело и Честную Кровь. К Тебе бо прихожду, преклонь мою выю, и молютися: не отврати лица Своего от мене, ниже отрини мене от отрок твоих, но сподоби принесенным Тебе быти мною, грешным и недостойным рабом Твоим, даром сим.
Впрочем, я чувствовал благодать, и на душе сладко становилось от присутствия Божия. Хорошо очищенный ранее мудрым наставлением и благословением пустынника, ныне я оказался подходяшим для жительства в возвращенном Царствии…
Когда наступило время причастия, я пережил потрясающие моменты. С преображенными от аскетического подвига лицами, просвещенные созерцанием Света и жизнью в Нем, приближались монахи, чтобы принять Иисуса, приобщиться Пречистых Тайн, получить благодать от полноты благодати обоженного тела Христова. Молитва взращивает любовь; чем пламеннее любовь, тем она более приближает к Престолу любви и соединяет с ЛЮБОВЬЮ. Насколько приобщаются, настолько увеличивается ревность к молитве.
Причащается раб Божий монах… Тела и Крови Христа во оставление грехов и в Жизнь Вечную. Да, именно. Они получили Вечную Жизнь. Сия есть Вечная Жизнь, да знают Тебя Одного Истинного Бога и посланного Тобой Иисуса Христа. Это проблема — служить литургию и преподавать Христа тем, кто стали богами по благодати. Христос здесь уже присутствует. Бог посреди богов, обоженных сущим и по естеству Богом.
Члены человека вместе с Божественным Причащением становятся светоносными. Принимая небесную пищу, духовную манну, мы не преобразовываем ее в телесное, но тело преобразовывается в нее. Все сияет!
После причащения исполняющий обязанность певца-псаломщика говорит по уставу Святой Горы (вслед за: Всегда, ныне, и присно, и во веки веков) следующее: Аминь. Аминь. Аминь. Во оставление грехов и в Жизнь Вечную. Да исполнятся уста наша хваления Твоего, Господи, яко да воспоем славу Твою, яко сподобил еси нас причаститися Святых Твоих, Пречистых и Безсмертных Тайн. Соблюди нас во Твоей святыни, весь день поучатися правде Твоей. Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя. Для этого причащаются, чтобы жить весь день со Христом и обучаться святому, желаннейшему и любимому Его имени.
После отпуста Божественной литургии один из монахов читает благодарственные молитвы. Тогда, в эти дивные моменты, прекрасно воспринимаются молитвы, составленные святыми отцами как благодарение по Святом Причащении. Вот молитва Господу нашему Иисусу Христу: Даждь быти сим и мне… в просвещение очию сердца моего… в приложение Божественныя Твоея благодати и Твоего Царствия присвоение: да во святыне Твоей теми сохраняемь, Твою благодать поминаю всегда, и не к тому себе живу, но тебе нашему Владыце и Благодетелю. Или молитва ко Пресвятой Богородице, которую на Афоне особенно почитают:…Рождшая истинный Свет, просвети моя умныя очи сердца; Яже источник бессмертия рождшая, оживотвори мя, умерщвленного грехом; Яже милостивого Бога любоблагоутробная Мати, помилуй мя, и даждь ми умиление, и сокрушение в сердце моем, и смирение в мыслех моих, и воззвание в пленениих помышлений моих, и сподоби мя до последнего моего издыхания, неосужденно приимати пречистых Тайн освящение… И подаждь ми слезы покаяния и исповедания, во еже пети и славити Тя во вся дни живота моего.
Эти молитвы говорят о свете и жизни. И еще о слезах покаяния.
После божественного приобщения еще более усиливается духовная жизнь. Христос необходим для продолжения аскетического подвига.
Небольшая церковь представляла в ту ночь (по крайней мере, для меня) все Православие. Таинство пришествия Христа. Лествицу Иакова. В глубине сердца слышался крик: Страшно место сие, и несть сие, но дом Божий и сия врата Небесныя. Отсюда преподобные отцы восходят на Небо и сподобляются вечности.
Ранее Господь через святого пустынника исцелил меня и мое расслабление. Ныне же за Божественной литургией в храме я видел Бога и узнал Его, как это произошло с расслабленным. Господь излечил его в купели, и в храме узнал Его исцеленный и поклонился Ему.
В ту ночь я воскрес: О ночь, светлейшая дня; о ночь, радостнейшая солнца; о ночь, белейшая снега; о ночь, сиятельнейшая молнии; о ночь, прогоняющая сон; о ночь, обучающая бодрствованию с Ангелами (Астерий).
Разумеется, я считаю, что один день на Святой Горе ценнее года научных исследований. Одна ночь в отдаленной каливе ценнее университетского диплома. Краткая беседа с пустынником — ложка с витаминами, ценнейшими тех тысяч видов чепухи, которые мы поедаем в миру.
