Лидия Бердяева - Профессия: жена философа. Стихи. Письма к Е. К. Герцык

«Да, это верно. Если не соединение, то хотя бы сближение на почве взаимопонимания», — отвечает Маритэн.

Пятница, 1 марта

Ни на лекции Кейзерлинга[212]. Вернувшись, рассказывает. Темой лекции: современная молодежь. Мысль К<ейзерлинга> в том, что эта молодежь, отрицая интеллект, отрицая культуру и дух, стремится только к одному: к власти, к силе. Начи-

92//93

нается новый этап истории. Он неизбежен как реакция на предыдущий. Нужно признать его неизбежность, но не склоняться перед ним. Дух возрастает от сопротивления, и те, кот<орые> теперь будут вести борьбу, впоследствии заменят новый этап другим, духовно более высоким.

Суббота, 2 марта

Открытое письмо в «Пос<ледних> Нов<остях>» против «пасквиля» (так сказано) В. Ильина.] Подписи: Бунакова[213], Шестова, Вышеславцева, Курдюмова[214], Е. Извольской, Мочульского, Федотова[215]. Разговор по этому поводу с Ни.

Ни: «Мне ужасно все это надоело. Хочется уйти от всего подальше, в свой мир. Я так нервно-чувствителен в последнее время, как никогда. Читаю какую-нибудь книгу и мучусь... Особенно мучит меня теперь вопрос о марксизме и коммунизме. Ведь вся моя молодость связана с этими вопросами, и я не могу отмахнуться от них, отойти в сторону. Да и многое другое терзает меня... Такая впечатлительность невыносима. Сейчас заглянул в глупейшую, подхалимскую книжку Деборина[216] (совет<ский> писатель, философ) и весь издерган».

Бедный [мой] Ни! Какой дорогой ценой искупаешь ты свое призвание!

Кстати, по поводу призвания. Ни как-то сказал мне: «Настоящее призвание тогда, когда человек не может не выполнять его, если б даже хотел. И я очень чувствую свое призвание... Когда я пишу, у меня такое чувство, что мной овладевает сила, которой я не могу сопротивляться»...

Ни у Кейзерлинга. Дал ему свой портрет, т. к. К<ейзерлинг> давно у него просил. Он очень расположен к Ни.

Воскресенье, 3 марта

Утром я у обедни в St.-Germain... К 5 ч. у нас: Ф. И. Либ, Левин[217] и немец-теолог Luthi[218]. Разговор на немецком языке о нац<ионал>-соц<иализме>, Гитлере и современном положении Европы.

Грустное впечатление произвел на нас Luthi... Видимо, он очень страдает от одиночества и хочет общения, но как-то не умеет создать его... Он так трогательно говорил об этом. И мы с сестрой после его ухода решили позвать его и поговорить с ним. Но, к сожалению, он скоро уезжает на родину. Оставил Нисвою рукопись — книгу на просмотр и отзыв... Видимо,

93//94

очень любит русских и ждет для себя чего-то от общения с ними. Русские души влекут его своей душевностью, простотой, искренностью. С французами не сходится: «У них все "à distance»"*, — говорит он.

Понедельник, 4 марта

Весны все еще нет, хотя вчера вечером так радостно было услышать робкий голосок пичужки под [нашими] окнами... Первая свирель весны!

За кофе, читая газеты о восстании в Греции[219], говорили о смысле всех переворотов и революций...

Ни: «Вся социальная жизнь основана на лжи. Это — мое глубокое убеждение. Не лжет лишь тот, кто не зависит ни от каких социальных условий. Кто говорит от себя и за себя, утверждая свою личность, защищая истину, в кот<орую> верит вне зависимости от других... Вся социальная жизнь и связанная с ней политика основаны на лжи, на приспособлении, на компромиссах. Не лжет лишь личность, стоящая вне этих условий».

Записываю то, о чем думала сегодня: о ближних и дальних. Любить труднее всего ближних, а не дальних. Дальние — это всегда нечто отвлеченное, смутно-туманное. А ближние перед нами со всеми своими и слабостями, и пороками. Мы наблюдаем их, сталкиваемся. Они часто ранят нас, даже не замечая, только тем, что мы не такие, как они, иначе чувствуют и понимают, чем мы. И вот любовью преодолеть и их слабости, и раны, наносимые ими часто несправедливо, а иногда и вполне справедливо, и есть подвиг любви. Для этого подвига мало одного желания, одного сознания, а необходимо всегда помнить, что между мной и ближним есть Третий, нас соединяющий!.

Вечером читаем Ибсена «Бранд»[220].

Вторник, 5 марта

Весь день у Ни головная боль. Но все же он едет читать лекцию[221], и я (еду с ним) в дороге думаю: «Как-то он будет читать 2 часа с такой болью?» Но, к моему удивлению, читал

* «На расстоянии» (фр.).

94//95

он с большим подъемом... Возвращаясь, спрашиваю: «Как себя чувствуешь? Как головная боль?» Он смеется: «Представь себе, гораздо лучше. Лекция — это хороший массаж головы!»

Среда, 6 марта

Уныло-кислый день... Дождь, но не свеже-весенний, а осенний...

Я корректирую статьи.

За завтраком Ни говорит: «Хочется скорее начать [мои] прогулки в лесу... Я давно не обдумывал мою книгу о духе, а во время прогулок мне всегда приходят новые мысли для этой книги. Хотелось бы потом начать книгу моей философской автобиографии[222]... Но это позже».

Мама эти дни лежит, жалуется на слабость. Она так мнительна, что малейшее нездоровье кажется ей опасным. Вижу, наблюдая ее, как мучительна старость для людей, дорожащих жизнью, боящихся смерти. Маме 85 лет, но она вся еще в земном, в интересах дня... И потому так тяжело ей переживать неизбежный разрыв с жизнью, а нам, окружающим, сознавать, что не в наших силах облегчить ей этот разрыв...

Четверг, 7 марта

Ни на заседании антропологической группы (русской секции). Вернувшись, говорит: «Вот еще новую работу придется делать! Мне поручили составить меморандум этой группы. Я не мог отказаться, т. к. это ведь моя тема — о человеке».

Вечером смешная история. Во время игры радио Ни сверху из кабинета кричит: «Дусык (так он зовет меня), останови радио, разве ты слышишь — он испорчен*, все посты смешались. Это какая-то какофония!» — «Успокойся, — отвечаю я, — это концерт современной музыки. Играют симфонию какого-то Michel’я».

Мы много смеялись... И действительно, была какофония!

А недавно слушали речь Гитлера (на праздновании присоединения Саара). Впечатление: хриплый рев буйнопомешанного!

* Так у Л. Ю. Бердяевой.

95//96

Пятница, 8 марта

Весны нет и нет… Холодно-зимний день. Срывался снег. Я эти дни ежедневно гуляю и захожу в церковь помолиться о маме. Ей немного лучше, но утром большая слабость.