Сергей Нечаев - Иван Грозный. Жены и наложницы «Синей Бороды»

Итак, по версии писателя получается, что враждующая с Малютой Скуратовым группировка ухитрилась подсунуть избраннице царя неизвестный препарат растительного происхождения, в результате чего Марфа Собакина то ли умерла, то ли погрузилась в летаргический сон и была заживо похоронена. Так ли все обстояло на самом деле, трудно сказать, ибо кто может что-то утверждать уверенно, если речь идет о событиях более чем четырехсотлетней давности.

С уверенностью можно сказать лишь одно: тайна смерти Марфы Собакиной так до сих пор и не раскрыта.

Глава пятая. Анна Колтовская

Биографы Ивана Грозного Роберт Пейн и Никита Романов пишут: «Грозный был уверен, что внезапная смерть царицы Марфы — следствие ведовства, которое направлено и против него самого, и против его детей. Да, милостью Божьей он жив, но надолго ли?»

Находясь в таком взвинченном состоянии, тайно боясь всего и всех, несколько месяцев после смерти Марфы Собакиной Иван Васильевич развлекался. По-своему, конечно — нервно, с надрывом, на грани истерики. Фактически же эти месяцы прошли под знаком жесточайшего террора, когда кровь лилась реками, а казни, и раньше страшные, теперь отличались особо изощренной жестокостью.

По поводу этой расправы М. П. Погодин задается вопросами: «За что? Было ли сопротивление? Были ли заговоры? Были ли какие-нибудь покушения свергнуть ненавистное иго? Ничего и ничего. Головы летят, пытки учащаются, и все тихо, спокойно, послушно, беспрекословно».

Далее этот же историк пишет: «Где эта борьба, опять спрашиваю я? Ее не было. Все осужденные бояре несли беспрекословно свои головы на плаху, а Иван Васильевич рубил их направо и налево, пользуясь всяким предлогом или поводом — за измену, за предательство, за умыслы, за вражду, кои мерещились в его расстроенном воображении».

Наконец, царю это надоело, он немного пришел в себя и решил вступить в очередной брак. Однако православная церковь тогда разрешала только три брака, и намеченный четвертый выходил явно незаконным. Но для Ивана Грозного, как нетрудно догадаться, законы были не писаны.

На этот раз царь выбрал себе в жены Анну Ивановну Колтовскую (по некоторым данным, Анну Алексеевну Колтовскую). Кстати сказать, вопрос об имени ее отца так и остается открытым. Князь П. В. Долгоруков в «Российской родословной книге» называет ее Анной Ивановной Колтовской, а вот П. П. Семенов-Тян-Шанский в «Географическо-статистическом словаре Российской империи» — Анной Алексеевной Колтовской. Также Анной Алексеевной ее именует Н. М. Карамзин.

Она, как и Марфа Собакина, была дворянкой — дочерью сына боярского из Коломенского уезда.

По одним данным, Анна была дочерью знатного каширского дворянина, чьи предки были рязанскими боярами. А вот, например, профессор Р. Г. Скрынников утверждает, что «Колтовские были вовсе не знатными дворянами».

Анри Труайя также уверен, что 29 апреля 1572 года Иван Грозный женился на «девице незнатной» и сделал он это «без епископского благословения».

У А. А. Бушкова читаем: «В 1572 году Грозный ведет к алтарю некую Анну Колтовскую, в отношении которой историки до сих пор не пришли к согласному мнению: то ли она была дочерью кого-то из придворных, то ли происходила из столь уж худородной семьи, что ее родителей после свадьбы дочери даже ко двору приглашать не стали (хотя купцы, родные Собакиной, ко двору попали и чинами были жалованы). Более того, подвергается сомнению даже сам факт церковного венчания Грозного с Колтовской. Как бы там ни было, М. В. Ломоносов (а он был гораздо ближе к тем временам, чем историки последующего, девятнадцатого столетия) в числе официальных жен Грозного Колтовскую все же упоминает».

Относительно точной даты свадьбы Л. Е. Морозова и Б. Н. Морозов пишут так: «Свадьба Ивана IV с Анной состоялась после 29 апреля 1572 года (в этот день он получил от освященного собора разрешение на брак)».

На самом деле Анна Колтовская была праправнучкой рязанского боярина Михаила Ивановича Глебова, которому «в кормление» была пожалована волость Колтовская в Каширском уезде. В XVI и XVII веках многие Колтовские были воеводами в различных городах. Например, Артемий Иванович Колтовский (Большой) был полковым головой, а затем осадным воеводой и наместником в Рыльске. В 1583 году, будучи вторым воеводой, он участвовал в карательном походе в Казань, а через два года стал воеводой в Ряжске.

Отец же Анны Колтовской «в полону умер», так что она была сиротой и у нее не было могущественных покровителей. Во всяком случае, никто из ее ближайших родственников не имел боярского титула.

Как же происходило бракосочетание? Иван Васильевич приказал священнику обвенчать себя с приглянувшейся ему Анной. Конечно же, тот не посмел перечить самодержцу и совершил обряд венчания.

После этого царь созвал епископов и обратился к ним с такой речью:

— Святители! Злые люди чародейством извели первую мою супругу Анастасию. Вторая, княжна Черкасская, также была отравлена и в муках и терзаниях отошла к Господу. Я подождал немало времени и решился на третий брак, отчасти для нужды телесной, отчасти ради детей моих, еще не достигших совершеннолетнего возраста. Получив благословение самого митрополита, я долго искал себе невесту, испытывал и, наконец, избрал, однако чужая зависть и вражда погубили и Марфу, но она только именем была царицей. Еще в невестах она лишилась здоровья и через две недели супружества преставилась, оставаясь девой. В горести я хотел посвятить себя житию иноческому, но, видя опять жалкую младость моих сыновей и бедствия царства, дерзнул я на четвертый брак. И вот ныне я молю вас о разрешении на это и благословении.

Однако все оказалось не так просто, как хотелось бы.

Б. Н. Флоря в своей книге «Иван Грозный» рассказывает: «О всех этих деликатных обстоятельствах мы узнаем из обращения царя к участникам созванного по его просьбе Церковного собора. Созыв Собора был вызван тем, что после смерти третьей жены царь оказался в трудном положении, особенно трудном для такого правителя, как Иван IV, который постоянно ссылался на свои глубокие знания церковных канонов и постоянно подчеркивал свою несгибаемую преданность православному учению вплоть до мельчайших деталей. Дело в том, что и церковное право, и пользовавшиеся таким же большим авторитетом установления православных царей, осуждая вступление христианина в третий брак и налагая на него за это наказания, категорически запрещали четвертый брак. Запрет этот был специально подтвержден Церковным собором 920 года, созванным в связи с попыткой вступить в четвертый брак византийского императора Льва VI».