Федор Раззаков - Самые красивые пары советского кино

В этом фильме Титова исполняла роль жены издателя Роберта Кэплена по имени Фреда. По сюжету, издатель и его жена тепло принимают в своем загородном доме друзей и родственников. Эта «миленькая маленькая компания», по словам одной гостьи, весело беседует и обменивается сплетнями. Пока темой разговора не становится «правда», в результате которой вскрывается, что брат Роберта Мартин на самом деле не покончил жизнь самоубийством, а был убит. И ореол добропорядочности мгновенно слетает со многих присутствующих.

Следующей совместной работой Басова и Титовой стала… комедия на советском материале. Заметим, что до этого момента Басов комедий никогда не снимал, а тут вдруг решился. Почему? Как я уже отмечал, он не боялся экспериментировать в разных жанрах и за 20 лет своего тогдашнего пребывания в большом кино снял: русскую классику («Нахлебник», «Метель»), советскую классику-героику («Школа мужества», «Щит и меч»), историко-революционный фильм («Крушение эмирата»), советскую классику-эпос («Первые радости» и «Необыкновенное лето»), киноповесть («Золотой дом»), советскую классику в жанре производственной драмы («Случай на шахте восемь», «Битва в пути»), советскую классику в жанре социальной драмы («Жизнь прошла мимо», «Тишина»), советскую классику в жанре уголовно-социальной драмы («Возвращение к жизни»), зарубежную классику («Опасный поворот»). Как видим, комедий там не было.

Фильм «Нейлон 100 %», снятый Басовым, – это сатирическая музыкальная комедия, высмеивающая негативные стороны советской действительности, в частности – жажду потребительства. Сюжет картины был незамысловат. Получив в подарок от мужа-адвоката нейлоновую шубку, привезенную им из-за границы, жена тут же снесла ее в комиссионный магазин. Шубка очень понравилась продавцам – и на прилавке не появилась, а «пошла гулять» по рукам, побывав у зубного техника, продавца помидоров, адвоката, артистов и, наконец, попала к известному коневоду…

В роли мужа-адвоката Киреева и его супруги снялись… супруги Басовы. Это была первая их роль, где они играли супругов (второй станет фильм «Мимино», но режиссером его был не Басов, а Георгий Данелия). Вообще Басов и Титова, несмотря на то, что постоянно работали вместе, умудрялись сниматься и в фильмах других режиссеров, причем по отдельности. Например, он снялся в ролях Лужина в «Преступлении и наказании» (1970), хозяина «тараканьих бегов» в «Беге» (1971), фотографа в «Большой перемене» (1973), Дуремара в «Приключениях Буратино» (1975) и др.

У Титовой в период с 1965 по 1972 год вышло шесть фильмов без Басова: «Восточный коридор» (1967; Людмила), «Продавец воздуха» (1968; Нора Энгельбрект), «Фокусник» (1968; Даша), «Море нашей надежды» (1972; главная роль – Ольга), т/ф «Вашингтонский корреспондент» (1973; Марианна Купер), к/ф «Город на Кавказе» (1973; жена-«симулянтка»).

Рассказывает В. Титова: «К моей возможной известности, популярности он ревновал меня чудовищно. Это я знала всегда. Когда запускалась очередная картина, все вокруг шумели и судачили, что вот, мол, Басов опять будет снимать свою жену, а надо бы пригласить другую актрису. В результате всех этих разговоров я начала сниматься у других режиссеров, хотя Владимир Павлович был против. Он считал, что я должна играть только в его картинах…»

Скажем прямо, комедия «Нейлон 100 %» получилась слабенькая. Несмотря на то, что в своем фильме Басов собрал целую кучу советских киношных звезд в лице Эраста Гарина, Рины Зеленой, Евгения Евстигнеева, Михаила Пуговкина, Леонида Куравлева, Владимира Этуша, Бориса Новикова, Евгения Весника, Николая Парфенова, Станислава Чекана и других, однако результат получился, мягко говоря, скромным – малосмешное кино с вялым сюжетом и натужным юмором. Зато в этом фильме свою вторую роль в кино исполнил 7‑летний сын героев нашего рассказа Саша Басов, который сыграл роль соседского мальчика Пети. Трехлетнюю дочку Лизу решено было в фильме не задействовать.

О том, каким отцом был Басов, рассказывает В. Титова:

«Он был очень хорошим отцом. Все свободное время уделял детям, никогда не ругал их за двойки. Если чувствовал, что Саша и Лиза устали, разрешал пропускать занятия в школе – писал учителям записки…

Уезжая на съемки и оставляя детей с папой, я знала, что все будет в порядке. Он и обед приготовит, и спать уложит…

Недостатки у него, конечно, были. Например, он очень много говорил. Я крутилась по дому с двумя детьми, то надо успеть сделать, это… А он приходил и начинал говорить без остановки. Это я сейчас понимаю, что ему не хватало собеседника, поэтому он все выговаривал мне. Ему это было необходимо – выговорить и выверить все, что касается работы. Но тогда я злилась и кричала: «Замолчи! У меня сейчас голова лопнет!» А его сознание непрерывно работало…»

А вот что вспоминает сын Басова – Александр:

«Нас, детей, родители ни на йоту не баловали. Правила не знали исключений: в полдевятого, умытые, ложимся в постель. В семь – подъем. После обеда произносим: «Спасибо, все было очень вкусно!» (именно в такой редакции, никакой отсебятины) и просим разрешения встать из-за стола. Конфеты и пирожные были запрещены в принципе.

Мама питала надежду сделать из меня отличника. Поэтому, когда со второго класса начался английский язык, стала строго проверять домашние задания. Проблема была в том, что английского она не знала и брала меня на испуг. Но я не из пугливых. Помню, как однажды, будучи в игривом настроении, начал вместо английского что-то убедительно произносить на тарабарском. Мать слушает внимательно, кивает… И вдруг – о боже! – из кабинета выходит отец. А он-то английский знает! Но меня уже несет… Отец улыбается и задает мне вопрос – тоже по-тарабарски. Я по-тарабарски отвечаю. Он опять улыбается и уходит в кабинет. Мать пребывает в полной уверенности, что урок вызубрен…

К сожалению, в своей строгости мама порой перегибала палку. А именно, чего уж греха таить, прибегала к физическим наказаниям. Как все мальчишки, я плоховато учился, приходил домой в порванных штанах, задерживался дольше положенного, устраивал короткое замыкание, засунув в розетку два гвоздя – поэтому с ремнем мне приходилось общаться довольно часто. Отец был ярым противником этой практики. Он пытался остудить ситуацию, твердил: «Валя, перестань». Помню, как однажды он встал на четвереньки и заслонил меня от ремня своим телом. А мать была так возмущена каким-то моим неблаговидным поступком, что не могла остановиться. В результате отцу досталось вместо меня. За что меня тогда наказывали – уже не помню. А ремень помню. Думаю, сейчас мама об этой педагогической методе жалеет…