Павел Огурцов - Конспект

– Пойдут в облисполком, обком и добьются своего. Надо учитывать сегодняшние возможности.

От заказчика опять пахло водкой. Спившийся интеллигент – подумал я. Он посмотрел планировку и, мягко улыбаясь, сказал:

– Вот и получилось. Давайте договариваться.

– Начальству покажите?

– Нет надобности. Доложу. Такие квартиры нас вполне устроят, да и лучшего не придумаешь. От вас нам потребуется немного: рабочие чертежи поэтажных планов и фасадов, поперечные разрезы по квартирам и по лестнице, чисто архитектурные – без начинки, эскизы столярки и крыши под железо и под черепицу или шифер – неизвестно что у нас будет. Вот, пожалуй, и все. Остальное сделаем сами.

– Так ведь для черепицы и шифера уклоны разные.

– Давайте под черепицу. Насобираем на разрушенных домах. Татарку.

– А полы?

– А что полы? Дощатые, конечно. Лес у нас будет. А метлахскую плитку уже собираем впрок.

– Перегородки деревянные или кирпичные?

– Кто его знает. Давайте деревянные, в случае чего поменяем на кирпичные.

– Еще такой вопрос. У меня здесь все квартиры – двухкомнатные. А можно сделать часть трехкомнатными, часть – однокомнатными. Попрошу вас оговорить набор квартир.

– Трудный вопрос. Заранее не угадаешь. Оставьте все двухкомнатными, а при необходимости мы сами изменим. К середине августа сделаете?

– Боюсь подвести. Заниматься вашим делом буду в нерабочее время, а у меня его мало – всегда могут оторвать срочным заданием. К тому же мне предстоит поездка, примерно, на неделю.

– Назовите свой срок.

– К сентябрю.

– Приходится соглашаться, выбора у нас нет. Сколько возьмете за работу?

Опыт у меня уже накоплен, и я назвал сумму, без запроса.

– И еще рулон кальки и несколько листов полуватмана. Работать не на чем.

– Договорились. Завтра приду с договором, принесу кальку и полуватман.

– Когда я сказал о рулоне кальки, Сабуров и Корочанская насторожились.

– Павка, насчет кальки ты гений, – сказала Корочанская. – Для всех?

– Конечно.

– Григорий Георгиевич, – сказала Дмитриевская. – Я вам оставлю начатый рулон кальки. Не взамен походного генплана, а кроме того.

– Лидия Николаевна! – сказал Ярославский. – А как вы отчитаетесь за походный генплан? Он же с грифом. Лучше отправить его спецпочтой.

– А! Нужен запрос, начальство потребует сделать дубликат, выставит счет. У вас же нет сейфа? Хранить будут в спецчасти облисполкома, каждый раз брать… Пока я работаю по Запорожью, у меня его никто не спросит. А привезу новую схему генплана – тогда и верну. Вы его только не потеряйте.

От заказчика пахло водкой постоянно. Он принес договор, рулон кальки и несколько листов полуватмана. В договоре все было оговорено пунктуально, но сумма оказалась на пятьсот рублей больше. В ответ на мое удивление он сказал:

– Это мне. Комиссионные.

– Нет. Я работать на таких условиях не буду.

– Матушка тяжело больна. Нужны деньги, – тихо сказал он, опустив голову и искоса на меня посматривая. Не знаю, какое здоровье у матушки, но деньги ему нужны на водку.

– Знаете что. Забирайте мои эскизы и проектируйте сами. Справитесь.

– Это ваше последнее слово?

– Совершенно верно.

Посидев молча, он сказал:

– Отложим разговор на завтра.

Договор унес с собой, кальку и полуватман оставил.

– Я думал, – сказал Сабуров, – комиссионные берут только на Кавказе.

На следующий день заказчик тихо сказал мне:

– Войдите в мое положение. Я назвал директору стоимость проекта. Как же я назову теперь другую? Пусть вся эта сумма будет вам.

– Нет. Вся эта сумма мне не нужна. Да возьмите вы эскизы и запроектируйте сами. Вот вам и выход из положения.

– А сколько вы положите за свои труды?

– Да нисколько. Возьмите так.

– Так не положено. Извините за откровенность, – странный вы человек. Ну, хорошо. Еще раз отложим этот разговор.

– Павка, что ты чудишь? – сказала Корочанская после его ухода. – Чего ты отказываешься от пятисот рублей? Ведь никаких расценок у нас нет.

– А ты не понимаешь? Этот алкоголик будет ходить за мной по пятам и ныть, чтобы я отдал ему его пятьсот рублей.

– Или просто их не отдаст, – сказал Сабуров.

В этот день уехали Дмитриевская и Ярославский.

На следующий день явился заказчик, молча положил на стол договор и постучал пальцем по сумме: она была такой, как мы договаривались. Я внимательно еще раз прочел договор и подписал.

Кто мне нашел комнату – не помню. Узнал об этом на работе. Сабуров сказал:

– Идите сейчас, пока кто-нибудь не перехватил.

Примерно полчаса в хорошем темпе. Последняя улица к Днепру. Глинобитный дом под черепицей, замусоренный двор, в комнате – некрашеные полы и убогая мебель. Неприветливые старик и старуха смотрели недоверчиво и допытывались – нет ли у нас детей и не собирается ли жена рожать. Сказали, чтобы за ответом пришел через неделю.

– Нельзя ли раньше?

– Ну, придите деньков через пять или четыре.

Будут наводить справки обо мне? Выбирать квартирантов?

На работе застал гостя. Георгий Михайлович Орлов, архитектор из Москвы. Лет пятидесяти, высокий, представительный. Работал с Весниными над проектом Днепрогеса, Соцгорода и правобережных поселков, назначен главным архитектором Днепростроя и будет с небольшой группой проектировщиков работать над восстановлением Днепрогеса. Приехал с правого берега на грузовой машине. Оказывается, в теле плотине есть патерны – тоннели для наблюдения за ее состоянием, один – ниже нижнего бьефа, другой – ниже верхнего, в одном из них – железнодорожные рельсы для сообщения между берегами. По этому тоннелю сейчас ездят машины с пропусками Днепростроя.

Орлов приехал познакомиться с нами, и, когда я пришел, он вместе с Сабуровым рассматривал проекты, поступившие на согласование. Он пригласил нас троих приехать к нему посмотреть его проекты, обещал прислать за нами машину и хотел договориться о дне и времени нашей поездки.

– Боюсь вас подвести, – ответил Сабуров. – Договоримся, а кого-нибудь из нас могут задержать срочные дела.

– Понимаю, – сказал Георгий Михайлович. – А может быть, встретимся в воскресенье? Вы здесь с семьями?

– Пока еще нет. В воскресенье – пожалуйста. Как вы смотрите, чтобы поехать в воскресенье? – спросил Сабуров Корочанскую и меня.

– С удовольствием, – ответил я.

– Я не смогу, ко мне муж приедет на воскресенье, – сказала Корочанская.

– Ну, приезжайте вы вдвоем, буду очень рад. Я здесь тоже без семьи.

В воскресенье после завтрака, когда мы вышли из столовой, возле облисполкома нас ждала грузовая машина. Орлов занимал квартиру в одноэтажном домике, здесь и работал.