Павел Огурцов - Конспект

– Можно и так. Но такую информацию вы подадите лучше меня.

– Возражений нет. Вопрос только во времени: наша командировка кончается. Но такую информацию не хуже меня могут сделать и ваши архитекторы.

– Конечно, – сказал Сабуров.

– На этом и закончим, – сказал Васильев. – Вам протокол нужен?

– Протокол? – переспросила Дмитриевская и посмотрела на Ярославского.

– Я думаю – не нужен, – сказал Ярославский. – Это не согласование проекта и не выбор вариантов. Мы просто советовались с вами в процессе работы.

– К тому же протокол может связать нам руки, – сказала Дмитриевская. – А вдруг возникнет еще один вариант?

Все заулыбались.

– Минуточку! – сказал Беловол. – Есть еще один очень важный, практический вопрос. Допустим…

– На минуточку, – вставил секретарь горкома.

– Допустим, будет принят правобережный вариант. Потребуется расширение проезжей части на плотине. Без этого о правобережном варианте нечего и думать. Восстановление Днепрогэс начнется скоро, а схема планировки будет разрабатываться несколько месяцев. Необходимо срочно…

– Понятно, все понятно! – перебил его заведующий отделом обкома. – Вот вы скажите, как инженер, – расширение дороги на плотине с технической стороны…

– С технической стороны и расширение проезжей части на плотине, и строительство более широких мостов над шлюзом и аванкамерного осуществимы. Технических проблем тут нет. Проблема в другом. Необходимо решить этот вопрос сейчас и так, как если бы правобережный вариант уже был принят.

– А если он не будет принят? – спросил секретарь горкома.

– Ну и что? И без правобережного варианта ширина совершенно недостаточна. Ведь с черепашьей скоростью ездили по плотине. А трамвай? Разве это трамвай – одноколейный челнок от берега до берега? Кого он устраивал? Что же вы думаете, если правобережный вариант не будет принят, правый берег совсем не будет развиваться? Восстановят предприятия, будут строить жилье, будет расти население и увеличиваться поток транспорта через плотину. Надо вперед смотреть! А тем самым мы исключим возможность осуществления правобережного варианта. Это очень серьезный вопрос.

– Дорогу на плотине расширять надо, – сказал заведующий отделом. – Добьемся. И не такие вопросы решали. И терять времени нельзя. Но для этого нам уже сейчас надо знать – какая нужна ширина дороги с учетом двухкаретного трамвая – обратился он к Дмитриевской.

– Ширина трамвайного полотна известна, я вам завтра смогу ее назвать по справочнику. Ширина проезжей части определяется по количеству полос движения, а они рассчитываются, исходя из ожидаемого потока транспорта с учетом развития города. В Харькове, как только вернемся, мы займемся этим в первую очередь и сразу же вам сообщим. На это уйдет две-три недели.

– Время, время! – сказал заведующий отделом. – Я вот о чем вас прошу: как можно ускорьте ваши расчеты и сразу же нам телеграфируйте необходимую ширину.

– Хорошо.

Васильев, заведующий отделом, секретарь горкома и Беловол остались. Мы вышли и остановились на тротуаре, делясь впечатлениями. Настроение было приподнятое. Потом вышли задержавшиеся, перекинулись с нами несколькими фразами, еще раз попрощались и разошлись. Беловол остался, и мы еще постояли.

Дмитриевская соглашалась с Сабуровым: при всех достоинствах генерального плана его недостатком было почти полное отсутствие замкнутых пространств, и небольшие коррективы, которые она предлагала внести в генеральный план, в основном сводились к их созданию. В застроенных районах, воспользовавшись разрушениями, она удачно наметила такие площадки, и в старом городе предложила создать две новых площадки: одна – в его центре, небольшая, уютная, и другая – на месте разрушенного завода им. Войкова, со сквером и общественным зданием, предположительно – театром. Сожженный театр, переделанный из здания банка, находился в месте случайном и неудачном: в самой узкой части главной улицы, с узеньким тротуарчиком перед ним и со сценической коробкой, неприятно выглядевшей с Днепра. Когда мы обсуждали эти предложения Дмитриевской, позвонил Беловол и спросил – не хотим ли мы посмотреть на город с Днепра. Он договорился с речниками – они могут предоставить нам катер. Мы обрадовались такой возможности и попросили, чтобы катер был предоставлен на длительное время – хотелось посмотреть на город еще и с Хортицы и познакомиться с ней. Условились, что поездка состоится послезавтра утром.

На другой день Сабурову позвонил Васильев. Заканчивая разговор с ним, Григорий Георгиевич сказал:

– Ну, пусть приходит.

Потом обратился к Корочанской и ко мне:

– Чья очередь проектировать восстановление дома?

– Моя, – ответил я, – но могу ее уступить.

– Нет, – сказала Корочанская. Я еще не кончила свой проект.

– А я могу в любой момент выскочить в Харьков.

– А сколько времени займет ваша поездка? – спросил Сабуров. – Неделю? Больше?

– Нет, не больше.

– Ну, так это погоды не делает. Кстати, прошу меня извинить. Вот разрешение вашей жене на въезд в Запорожье, все забываю отдать. – Затем Сабуров обратился к Дмитриевской и Ярославскому: – Есть новость, касающаяся и вас. Васильев сказал, что они (кто именно он не сказал, да это и неважно) уже докладывали руководству о предложении разработать схему генплана в двух вариантах, и руководство с этим согласилось. Как только определится требуемая ширина проезжей части на плотине, они сразу же поднимут этот вопрос.

– Даже и эскизов не смотрели? И прекрасно, – сказала Дмитриевская. Пора нам домой. Как говорится: дорогие гости, не надоели ли вам хозяева?

Пришел заказчик проекта. Лет пятидесяти с небольшим. Манеры хорошо воспитанного человека, но лицо испитое и несет от него водочкой. Отрекомендовался главным инженером ОКС’а завода им. Войкова. Пригласил его к себе.

– Завод восстанавливается?

– Да, есть приказ государственного комитета обороны.

– Здравствуйте, я ваша тетя! – вдруг вскрикнула Дмитриевская и покраснела. – Извините, пожалуйста, это я своим мыслям.

– Проект делает Харьковский институт, но только проект завода. А нужно и жилье. Проектных организаций в городе нет, и в облисполкоме посоветовали обратиться к вам. На первый случай нам нужно восстановить дом под жилые квартиры.

– Ну, покажите, что у вас есть.

– Обмерочные чертежи.

Остов сожженного трехэтажного дома дореволюционной постройки. Две лестницы у торцов, коридорная система. Гостиница? Но нет вестибюля и обычных при нем помещений. Наверное, когда-то были меблированные комнаты.