Валерий Ярушин - Судьба по имени Ариэль

После ФРГ, выступление на берлинском фестивале политической песни, организованной коммунистами, показалось нам экскурсией к аборигенам Аляски… У всех участников — такая одержимость, граничащая с безумием, поднятые вверх кулаки, и клятва сражаться с империализмом до конца… До какого — нам не уточняли… Одеться на сцену нужно было «никак!» То есть в чем ходишь, в том и поешь, это обязательно! Чем дранее джинсы, тем клевее! Мы тоже трясли кулаками, сурово насупив брови. На банкете я произнес страстный политический тост, который заканчивался тем, что неплохо бы нам встретиться еще и еще… Если б я знал, что сидя рядом с Эгоном Крэнцем, тогдашним комсомольским вожаком ГДР, «лебезил» перед политическим преступником, которого в конце девяностых международный трибунал посадит в тюрьму, как одного из сподвижников Эриха Хонеккера!..

После зарубежных гастролей, концерты для своих — это ни с чем не сравнимый праздник! Словно, изголодавшись, работаем «на износ», почти не чувствуя усталости!

Вспоминаю концерты на Байконуре, в городе Ленинске, в космонавтском городке. Как всегда, крики «Браво!», исполнение на должном уровне. Но после концерта подходит мужчина средних лет, отводит меня в сторону и заговорщическим шепотом говорит: «Валерий, все это очень хорошо, но скажите честно, я никому не скажу, вы ведь пели под фонограмму!» Я ему: «Да вы, что! Ни в коем разе!» Смотрю — не поверил он моим словам, ушел расстроенный… На следующий день был еще один концерт, там же. Во время выступления смотрю боковым зрением — кто-то внимательно наблюдает за кулисами. Оборачиваюсь — вчерашний знакомый! И вот, прощальный поклон, уходим в гримерку, и следом тот мужчина: «Задержитесь, пожалуйста!» Я остановился. «Валерий, дайте пожать вашу руку, я был не прав, это бесподобно!…»

А дома, в Челябинске в газете «Комсомолец» читаем такой расклад популярности. Здесь видно, как наступают более жесткие команды и чистых поп-групп наверху нет.

1. Машина времени

2. Ариэль

3. Земляне

4. Воскресенье

5. Круиз

1983 год, «Каждый день твой»

Наша гастрольная жизнь уже катила по привычному маршруту, почти не удивляя. Все обзавелись семьями, появились дети. Ловлю себя на мысли: что же дальше? Неужели кончилось то чувство новизны, желания поразить, во что бы то ни стало, публику? За собой не замечаю, тем обидней осознавать, что кто-то прохлаждается, а кто-то горит на сцене. У Бори — то же настроение… Напрямую мы не высказываем, но, вспоминая наш первый «раскол» за границей, понимаем — все, что происходит — не случайно. Но надо мной довлеет какое-то негласное «табу» — нельзя менять состав! Это никто мне впрямую не говорил, но я почти кожей чувствовал, что стал заложником в собственном коллективе…

…В феврале ЦК ВЛКСМ нас забрасывает во Вьетнам. Еще одна экзотика. Хотя, конечно, еще беднее, чем Куба. Такое впечатление, что мы попали в какую-то сказочную соломенную страну! Дома, заборы, шляпы на людях — все из соломы! Смешные коромысла, похожие на весы с чашками из соломы, и люди, словно муравьи, куда-то бегут…

Опять контрасты температур: в Москве — минус 18, здесь — плюс 25! Опять с Надей Бабкиной… Еще в самолете знакомимся с Жорой Мовсесяном — никакой он не солидный, свой, хохмач-анекдотист. Еще с нами Слава Полунин и его «Лицедеи». Компания — зашибись!

Еще в Москве меня попросили: спой что-нибудь на вьетнамском, не впервой же… Должен сказать, что с детства у меня осталась тяга к иностранным языкам. Причем часто учил какую-нибудь песню с тем прононсом, не зная перевода. Просто нравилась эта «тарабарщина»! В моей коллекции были песни на английском, французском, венгерском, молдавском, латышском, немецком, испанском, итальянском, даже на хинди, а вот вьетнамской не было… Надо, думаю, попробовать! Тем более, что мне принесли ноты и текст. Оказывается у вьетнамцев, не иероглифы, а буквы на латинице — ещё проще! И я стал учить: «Ко тю тим но ньо ньо, та да нге чон тим мынь…» Классно! Пока летели до первой посадки в Индии, решил проконсультироваться у переводчика — вьетнамской дамочки. Выдал ей это, приготовился к комплиментам, а она как начала хохотать — мне аж неприятно стало…»Как вы все забавно произносите — сказала смеющаяся дамочка, — но вас не поймут! А некоторые слова звучат, как нецензурные…» Тут мне стало страшно! Везде понимали, а здесь… «Самое главное, у вас, у европейцев, — сказала она — гласные протягиваются, а согласные глотаются, а у нас наоборот. Потом у вас низкий голос, вам нужно его поднять, потому что некоторые одинаково написанные слова звучат по разному. Интонация вверх — это одно значение, вниз — другое, а на одной ноте — третье…» Я покрылся холодным потом! Лажать ни в коем случае было нельзя, в зале должно быть правительство! Долго мы с ней репетировали, и у меня вскоре стало неплохо получаться…

Но, оказывается, трудности были еще впереди! Перед концертом забил «мандраж» — не могу запомнить текст. Наверное прибрел этот комплекс страха в самолете. Кто-то подсказал: «Давно ли сдавал экзамены? Вспомни микрошпаргалки.» — «Но ведь у меня руки заняты басом, куда приладить?» — «Возьми кусочек жвачки и приклей им к центру микрофона этот маленький листочек с текстом, из зала это будет незаметно», — посоветовал благожелатель. Я так и сделал, но не учел одного обстоятельства: мою «физиономию» показали крупным планом на весь Вьетнам…

Догадываетесь, как она выглядела?… Когда я спел первую строчку, народ в зале от смеха чуть не попадал со стульев. Мои глаза смотрели перед собой в одну точку, и я выглядел, видимо, как дебил. А публика продолжала хохотать, не понимая — почему этот косой солист из России коверкает их любимую песню… В этот момент мне бы позавидовали многие знаменитости — зрители аплодировали после каждой строчки! Наутро я проснулся героем Вьетнама! Люди на улицах моментально узнавали и махали ручкой. Но при этом внимательно заглядывали в глаза — вроде не косой…

Как в Германии, взяли с собой русскую водку, но вдруг узнаем, что здесь почему-то в чести шампанское. Думали: хотят на европейцев походить — похвально! Однако, узнав правду, долго смеялись… Как раз, этот благородный напиток они терпеть не могут, даже выливают на землю!.. Оказывается, им нужна сама бутылка из зеленого стекла. Они ее разбивают и делают из осколков поддельные изумруды… В том, что они — искусные ювелиры — мы вскоре убедились сами. Наши женщины нас научили скупать побольше серебряных изделий — кулонов, цепочек, разной дребедени — они там очень дешевые. Но предупредили: надо брать серебро с платиной, потому что иначе в Европе оно почернеет. Некоторые проигнорировали это условие, в том числе и наш Боря. Каплун выбрал цепь себе на шею особенно толстую, чтобы выпендриваться на сцене. Оно так и было. Как цепочка блестела! Во Вьетнаме… Всем известно, что барабанщики потеют, особенно артист из «Ариэля». Приехав домой, примерно после второго российского концерта она, окислившись, превратилась в черную!.. Один из наших поклонников неудачно пошутил, спросив у Бори: где же он достал такое чудо из каслинского литья? Хохма не имела успеха, потому что скоро я увидел цепочку в мусорном ведре…