Владимир Ионов - Житие тщеславного индивида

– Только руку держи так, чтобы наколка на кисти не бросалась в глаза, – подсказал почти шепотом.

Вошли в просторный полутемный кабинет, где за массивным дубовым столом сидит некрупный человек в полосатой бело-голубой рубашке – заместитель Генерального директора ТАСС Ошеверов.

– Владимир Ионов. Рекомендуется на должность собственного корреспондента по Ульяновской области, – четко представил меня Беляев и по стойке «смирно» вытянулся у дверей кабинета.

Не поднимаясь навстречу, Ошеверов, показал рукой, мол, проходи, садись. И я понял, что здесь не до приятных разговоров «со знакомством». Полистав тощую папочку с моими бумагами, Ошеверов поднял на меня безразличный взгляд.

– Надеюсь, вы понимаете, какая ответственность ложится на вас в связи с местом вашего назначения.

– Понимаю.

– Есть какие-то просьбы, предложения?

– Просьб нет, предложение одно: как можно быстрее приступить к работе.

– Ну, если так, приступайте. – И не подав мне руки в подтверждение своего решения, Ошеверов протянул Беляеву папку с моим личным делом. – Давай через пять минут следующего.

Со следующим у Беляева вышел казус. По дороге к кабинету Ошеверова, он не предупредил кандидата в собкоры по Тамбовской области, что отвечать на вопросы нужно, как на полковом плацу, и того понесло в доверительную словоохотливость, которую Ошеверов быстро оборвал:

– Вы свободны. Решение вам сообщат.

Собкором по Тамбовской области коллега Степанов стал лишь после нелепой смерти Ошеверова в «кремлевке» от послеоперационного тромба.

Прохладность приема у заместителя Генерального директора показала, что в ТАСС не терпят словоблудия, здесь нужно четкое и логичное изложение фактов. Для меня, привыкшего к плавности речи, к сложноподчиненным предложениям это будет трудно.

В Ульяновске на меня сразу же обрушилось ответственейшее задание. На вручение городу ордена приехал секретарь ЦК КПСС А.Ф.Пономарев. Случилось это настолько неожиданно, что «контора», как мы называли ТАСС, не успела прислать мне в подкрепление кого-нибудь из Москвы. Сказали только, чтобы я связался с помощником Пономарева, который подготовит изложение доклада хозяина, а от меня требуется лишь нескольких строк о событии и пребывании гостя в городе.

Вообще для «конторы» это было ЧП, что она оставила меня одного на освещение такого события, как приезд в город секретаря ЦК. Обычно должны работать двое, потому, что мало ли что может случиться с одним, а материал должен поступить в редакцию во что бы то ни стало и не позднее, чем через пятнадцать минут после окончания события.

Помощником у Пономарева оказался очень толковый человек, изложение доклада у него уже было готово, а с моей добавкой к тексту вышла закавыка. Я написал: «Затем тов. Пономарев посетил Ульяновский автомобильный завод, где интересовался ходом реконструкции предприятия».

– Стоп! – сказал помощник. – Всему миру известно, что товарищ Пономарев ведает в ЦК вопросами международных связей. А, если вы пишите, что он « интересовался ходом реконструкции», значит, его перебросили с международной тематики на промышленную? Начнутся всевозможные толкования вашей информации, чего нам совсем не нужно.

– Но он мог спросить, как идет реконструкция? – попробовал я защититься.

– Мог, но когда его знакомили с ходом реконструкции. Вот так и напишем.

На следующий день материал опубликовали все центральные газеты. Я сверил его с тем, что передал – не переставлено ни одной запятой. Позвонил Баринов: «В конторе сказали, что тебе можно доверять серьезные задания». И началось!

– Старик, завтра в Уфе отмечают сорокалетие освоения Башкирского нефтяного месторождения. Дуй туда и к вечеру передашь беседу с первым секретарем обкома, интервью с кем-нибудь о перспективах «Башнефти» и выступление рабочего об условиях труда на промыслах. Работаешь один. Собкора там ещёе нет.

Отработал, как в угаре. Выручил второй секретарь обкома Соколов. Дал экземпляр своего доклада на торжественном собрании нефтяников, вызвал мне ученого из НИИ и бурильщика с промысла. Я быстро написал все тексты, интервью с ученым и работягой перегнал в редакцию, беседу с «первым» нужно согласовать. Иду к его помощнику, объясняю задачу. Тот машет руками:

– Никаких бесед! Товарищ Нуриев очень занят.

– Вы не поняли, – объясняю. – Текст беседы готов. Надо только прочитать.

– Ой, как хорошо! – простодушно обрадовался помощник. – Мне ничего писать не надо. А прочитать мы быстро. – И через пять минут вынес из кабинета Нуриева текст с резолюцией: «Согласен».

Не успел очухаться от Башкирии, еще звонок из ТАСС:

– Слушай, тут Филипповский из Ростова-на Дону прислал интервью первого секретаря обкома к сорокалетию СССР. «Контору» текст не устраивает. Лети в Ростов, подготовь статью Бондаренко. А с Филипповским даже не общайся, иначе он сожрет тебя за приезд в его «епархию».

Статью с помощью материалов, предоставленных помощником Бондаренко, написал за день, связав в ней Ростов со всеми союзными республиками. И прежде, чем показать материал секретарю обкома, решил «обкатать» его в «конторе», перегнав по телетайпу. Без местного отделения ТАСС обойтись не удалось, и Филипповский тут же узнал, что его замещает какой-то приезжий парень. Прилетел в отделение и устроил такой скандал, что мне аж собственные ботинки стали велики. По нему выходило, что я подонок, не уважающий старых собкоров, и от меня теперь будут шарахаться все коллеги, а в приемную Бондаренко он сейчас же позвонит и скажет, что я самозванец. И начальству в ТАСС доложит, как низко ведет себя молодежь, игнорируя собственного корреспондента при таком важном задании.

Получалось действительно нехорошо: приезд человека со стороны для организации статьи первого секретаря обкома как бы показывал, что работающий здесь журналист ни на что не способен. Но меня ведь специально просили избежать встречи со стариком – не рассказывать же ему об этом. Пришлось весь удар принимать на себя. И это при моем-то взрывном характере! Но сдержался. Тем более, что Филипповский, позвонив в редакцию, быстро переключил свой гнев на Баринова и Беляева. А я из этой истории сделал вывод: «конторе» не следует подчиняться слепо.

Прочитав текст, Бондаренко пригласил меня в кабинет.

– Оказывается, я умею писать хорошие актуальные статьи, – улыбнулся он. – Спасибо за помощь. Чем я могу помочь?

– Он хотел бы познакомиться с областью получше, тем более, что когда-то работал у нас в Донецке на шахте, – опередил меня помощник.

– Прекрасно. Тогда давай, Георгий, возьми гостя в свои руки. Отвези его и в Донецк, пусть посмотрит, что стало с городом, когда Каменскую область соединили с нашей, – распорядился Бондаренко и пожал мне руку.