Лев Годованник - Тайные гастроли. Ленинградская биография Владимира Высоцкого

Или вот такой эпизод

У Николая Попова была собрана неплохая библиотека. Высоцкий заинтересовался, а Николай, увидев интерес, предложил:

– Володя, книга, которую ты выберешь, – твоя.

Высоцкий, по словам Попова, выбрал две книги: «Жизнь Христа» французского филисофа Ренана в дореволюционном издании и Библию. С Библией вышел конфуз.

По словам Антонины, жены Николая (очаровательная женщина, руками которой был приготовлен стол в ту ночь с 5 на 6 июля 1972 года), Библия принадлежала мужу ее подруги – она взяла ее почитать. Антонина с ужасом наблюдала, как супруг широким жестом подарил ее Высоцкому (она зашла в комнату как раз в тот момент, когда Высоцкий, прижав Библию к груди, благодарил Попова), потому как знала: муж подруги – классический советский книголюб, который просто так ни с одной из своих книг не расстанется. А шел, напомним, 1972 год – сложно сказать, что тогда в романовском Ленинграде было труднее достать – Библию или автомат Калашникова.

Переговоры с подругой и с ее мужем ни к чему не привели. Попытки давить на чувство прекрасного – мол, ваша Библия теперь в руках величайшего поэта современности – наталкивались на железобетонное: вы у меня Библию взяли, вы мне ее и верните.

Антонина Попова рассказала мне, что ей пришлось написать Высоцкому письмо, где с бесконечными извинениями содержалась просьба вернуть Библию. По словам женщины, Библия в конце концов была возвращена законному владельцу.

Байка восьмая

Дальше – больше. Представим: ночь, квартира в сталинском доме у Черной речки. Десятка два человек активно общаются. Вдруг в дверь звонят. Хозяйка открывает и видит незнакомого мужчину с большим чемоданом. У мужчины характерная внешность борца – низкий лоб, большой подбородок, широкая кость и мощный торс.

– Я, – говорит, – к Володе.

С этими словами он оттесняет хозяйку могучим плечом, проходит в комнату, где сидят гости, и, не обращая ни на кого внимания, деловито достает из чемодана магнитофон и начинает записывать. Всем становится совершенно очевидно, что с Высоцким пришелец не знаком, но самого пришельца это нисколько не беспокоит. Пока магнитофон крутится, он достает из чемодана фотоаппарат, устанавливает вспышку и фотографирует всех, кто находился в тот момент в квартире.

В 5 часов утра Высоцкий сказал: «Все!» – взял за руку балерину и уехал. Гости стали расходиться, человек с чемоданом молча ушел – с тех пор его никто не видел.

Высоцкий на сцене ЛИЯФа во время выступления Ивана Дыховичного. Фото Сергея Хмелева

Байка девятая

Один очевидец следующим образом выражал свое возмущение вульгарным видом сопровождавшей Высоцкого балерины:

«У нее была неприлично короткая юбка, из-под которой, когда она нагибалась, виднелась задница. И она специально принимала такие позы, чтобы привлечь внимание Высоцкого, который вместо разговоров о творчестве, вместо песен смотрел на ноги и попу девушки!»

Мне показалось, что собеседник немного приврал – он не мог знать, куда смотрел Высоцкий, потому что, похоже, сам был слишком увлечен внешностью девушки. Особенно когда она нагибалась. Хотя я так и не понял – зачем она нагибалась-то? Не полы же мыть. Может, физик малость преувеличил, добавив к впечатлению, произведенному на него балериной, собственные эротические фантазии?

К тому же свою роль в формировании таких фантазий могло сыграть той жаркой летней ночью и спиртное, присутствовавшее на столе в изобилии. Впрочем, очевидцы утверждают, что сами они пили только сухое вино, Высоцкий – исключительно чай, а длинноногая балерина налегала на коньяк…

Кстати, «звезду балета» после окончания вечеринки доставили домой. Как бы ни хотелось очевидцам-физикам, для которых жизнь популярного актера представляется вечной восточной сказкой, но длинноногую красавицу Высоцкий «сдал на руки» ее маме, которая встречала дочь на балконе (были белые ночи). В гостиницу актера повезли одного.

Высоцкий на последнем концерте в ЛИЯФе в октябре 1974 года. Фото Владислава Толчина

Байка десятая

Бывший сотрудник ЛИЯФа Григорий Борухович рассказал мне занимательную историю. Якобы во время застолья Высоцкого спросили о том, что такое «бульники». Вопрос касался песни-сказки про нечисть, где есть такие строки:

Соловей-разбойник главный

Им устроил буйный пир.

А от них был змей трехглавый

И слуга его вампир.

Пили зелье в черепах,

Ели бульники,

Танцевали на гробах,

Богохульники…

По словам Григория Залмановича, Высоцкий ответил так: «бульники» – это трансформация от слова «булыжники», придуманная им самим для рифмы, – «булыжники» и «богохульники» не рифмуются.

Видимо, этот эпизод может показаться интересным для исследователей филологической стороны творчества поэта. Я попробовал провести собственное скромное изыскание с помощью «Словаря живого великорусского языка Даля». Там такого слова вообще нет, равно как и в словаре Ожегова. Впрочем, Даль предлагает несколько вариантов старых русских слов, которые употреблялись вместо слова «булыжник» и по звучанию напоминают «бульники». Например, «булыга» или «булыч». Кроме того, словом «бульбух», по Далю, обозначался водяной пузырь от брошенного камня.

К сожалению, выяснить подробности этого разговора теперь уже вряд ли возможно – Григорий Борухович умер от рака примерно через год после нашей встречи, а другие очевидцы этого разговора почти не помнят.

Зато – мир тесен – 11 лет спустя у меня в службе расследований Агентства журналистских расследований начала работать замечательная журналистка Ирина Борухович. Она оказалась дочерью Григория Залмановича.

Байка одиннадцатая

На один из концертов в ЛИЯФе Высоцкий приехал в одиночестве – во всяком случае, без женщины. И что вы думаете: воспоминания очевидцев тут же этот пробел восполнили. Незадолго до начала концерта Высоцкий, оказывается, умудрился познакомиться с очаровательной блондинкой, на которую так «запал», что выдвинул совершенно неожиданное требование:

– Я хочу, – якобы сказал Высоцкий, – чтобы эта девушка во время концерта сидела в первом ряду прямо передо мной. Буду петь для нее.

Очевидцы (и не один!) вспоминают, что требование артиста было незамедлительно выполнено: тот концерт предназначался исключительно новой музе. И еще 400 сотрудникам института – заодно.

Мне рассказали, что муза работала продавщицей в местном буфете.

Байка двенадцатая

Интересны воспоминания сотрудника ЛИЯФа Игоря Петрова. По его словам, после одного из концертов он подошел к Высоцкому с неожиданной просьбой: