Никита Михалков - Территория моей любви

Но сам факт, что Таня сразу проецирует прочитанное или увиденное на отношения между нами, еще раз подтверждал мне ее удивительную чистоту, наивность и… любовь, которая, как чуткое всматривание в любимого человека, не прерывается в ней ни на миг.

И по большому счету я чрезвычайно благодарен Татьяне, потому как, что бы там ни было, как бы там ни было, она, помня мною сказанное, никогда не мешала работе и при всей своей фантазии и экспансивности была тем самым надежным тылом, который позволял мне отдаваться любимому своему делу безоглядно.

…Быт наш постепенно налаживался, появилась более или менее приличная квартира на Малой Грузинской.

Тема родился, когда мы уже туда переехали, но схватки у Тани начались на Николиной Горе, поздним вечером 7 декабря. Я помню, как она довольно спокойно сказала, что «кажется, началось», и быстро собралась в дорогу, взяла с собой самоучитель какой-то медицинский, простыню, ножницы, спирт и йод.

От одной мысли, что мне придется пользоваться любым из этих предметов, я приходил в ужас, но тем не менее деваться было некуда. Я посадил ее на переднее сиденье, откинул спинку и на «копейке» с летней резиной рванул в Москву.

Таня тихо сидела и слушала себя, только иногда вскрикивала, и при каждом ее вскрике я покрывался ледяным потом.

Где-то в районе Горок‑2, на Рублевке, я притормозил около человека, который на пустом ночном шоссе ловил машину. Причем остановился и подхватил его в машину я по абсолютно рациональным причинам. Если что-нибудь случится и мне придется принимать роды, нужно, чтобы хоть кто-то был рядом – для того чтобы что-то подать, остановить какую-то машину, вызвать «скорую», – во всяком случае, человек рядом мог оказаться полезен. Когда же этот человек сел в машину и понял, что происходит, я, случайно взглянув в зеркало заднего вида, увидел его лицо, полное ужаса и сожаления, что он сел именно к нам.

Думаю, он предпочел бы простоять до утра в ожидании попутки, чем ехать в нашей компании.

Наконец мы выскочили на Кутузовский проспект около Триумфальной арки. Была глубокая ночь, ни одной машины, присыпанный снегом лед под колесами, и какой-то шальной милиционер, увидевший несущиеся «Жигули», кинулся с жезлом наперевес меня останавливать. Я дал по тормозам, и меня два раза развернуло вокруг собственной оси. Единственное, что я успел, открыв окно во время этой карусели, крикнуть гаишнику, что везу жену рожать, и он мне вдогонку махнул своим жезлом, давая понять: кати дальше.

Итак, пронеслись через мост, свернули направо, на Красную Пресню, и наконец на Черногрязской улице я затормозил около роддома. Вывел Таню, аккуратно по ступенькам довел ее до двери…

Когда я вернулся в машину, попутчика моего уже не было, а на заднем сиденье лежали три рубля, оставленные им, видимо, в благодарность за «острые ощущения». Эти три рубля, я помню, потом застеклил, как первые денежки, заработанные Темой.

Наутро позвонили из роддома и сказали, что у меня родился сын.

Тема и Аня с родителями

Со временем я убеждался, что Таня – еще и очень мудрая женщина. Причем мудрая интуитивно. Даже если в мелочах, в отдельных случаях, она может ошибиться, что-то не то сделать или сказать, то по гамбургскому счету ни женский, ни материнский инстинкт никогда ее не подводил. К тому же она хорошо усваивает все уроки жизни.

Сегодня она – самостоятельный человек со своим делом, ее «Русский силуэт» знает вся страна. И уже давно Татьяна Михалкова мало напоминает ту женщину, которую я умывал в мужском туалете Дома кино.

На кинофестивале «Золотой орел». 2010 г.

Думаю, что мне с Татьяной повезло больше, чем ей со мной.

Я с трудом представляю себе кого-нибудь на ее месте, кто мог бы устоять в этом шальном потоке жизни. Она очень темпераментный человек, резко и ярко реагирует на всякого рода раздражители, но замечательнейшее ее качество заключается в том, что она так же легко переключается на что-то положительное. Для нее состояние созидательной радости куда более естественное, чем какое-либо другое.

И еще мы с ней похожи тем, что мы азартны. Я не знаю другого человека, который может провести в ее возрасте и с ее статусом шесть часов на дискотеке. Причем не просто тихо сидеть, а танцевать… Мне представить себя танцующим шесть часов на дискотеке довольно трудно, а Татьяна может – безмятежно и безостановочно, на полную катушку, с наслаждением!

И в то же время в ней все больше основательности: все-таки трое детей – это не один ребенок, это серьезно. А теперь и внуки…

…Страстно любящий своих детей

Многие, и Таня в том числе, порой упрекали меня в том, что я слишком мало провожу времени с детьми. Но таковы были обстоятельства. Когда я мог себе и им это позволить, они приезжали ко мне на съемки. Когда это было неудобно и ненужно, оставались дома. Тут дело вовсе не в отсутствии желания или времени, а в том, что опыт жизни в нашей семье, с моими мамой и отцом, научил меня, что любое сюсюкание или излишнее внимание к ребенку приводит к тому, что он теряет тот самый жизненный иммунитет, о котором я говорил.

Это бесконечное сюсюканье приводит порой к очень тяжелым последствиям, когда родители преувеличивают возможности и способности своих детей, заставляя их порой заниматься тем, на что они не способны. И это как раз разрушение той гармонии, когда то, что хочешь, совпадает с тем, что можешь.

Как и для моих родителей по отношению к нам с братом, для меня было всегда важно внимательно следить за происходящим, но появляться только тогда, когда ты понимаешь, что без тебя обойтись невозможно. Так, я ничего не делал, чтобы выросшие Аня и Тема, а потом и Надя поступили в институт. Ничего не делал по одной простой причине: все равно злые языки, которые страшнее пистолета, скажут, что моих детей «устроили». Просто потому, что они Михалковы.

Татьяна долго не понимала, почему я поступаю так, и даже обижалась. Все помогают своим детям, как только могут! Сначала я пытался что-то ей объяснить, но вскоре понял, что важнее объяснить это не столько ей, сколько ребятам. И я сказал им однажды: «Максимум, что я могу сделать, – это ничего не делать и никого ни о чем не просить. Все равно будет сказано, что вам помог я. Вы же будете знать, ни с кем не споря и ни перед кем не оправдываясь, что это неправда. И в этом будет ваша сила и ваша гордость».

Никита Михалков с новорожденной дочкой Надей. 1986 г.