Книга жизни. Воспоминания и размышления. Материалы к истории моего времени - Семен Маркович Дубнов
14 декабря. …Написал вчера для «Jüdische Rundschau» заметку к юбилею Бялика: об апофеозе духа в его трилогии «На пороге бетгамидраш» и др. Писал взволнованно, переносясь мыслью в Одессу 1897–1903 гг. Недавно Бялик и Равницкий просидели у меня вечер; мы беседовали обо всем, как в былые годы, и мнилось: тень одесского кружка пронеслась по комнате...
1923
1 января. Серые утренние сумерки на чужбине. Не так рисовалась мне эта чужбина год тому назад, среди руин Петербурга, когда родное стало чужим, когда дом стал тюрьмой. Я ждал ясного и тихого заката жизни в непрерывной ликвидации жизненного труда. Ликвидация идет, но кругом не тихо и не ясно: живем в тревожной атмосфере. Дает себя чувствовать горечь чужбины; ее собственное горе, разруха и нужда вдвойне гнетут иностранца. Мировые перспективы мрачны. Нет мира на земле и в душах людей.
Стал писать приложения к томам «Новейшей истории» на основании новых источников. В промежутки пишу мелочи для некоторых журналов. Вчера написал (по-древнееврейски) «Обрывки воспоминаний и мыслей» о Сауле Гурвиче для художественного журнала «Римон». На миг перенесся в далекое прошлое, пролетел путь 1877–1922. Ровно год тому назад я еще переписывался с покойным о моем «исходе», а два года назад прощался с ним в Петербурге.
19 января. …Были в последние дни поэт Черниховский{769} и один из моих лучших слушателей в петербургской «академии» Рубашов, теперь видный сионистский деятель и писатель. Сейчас прочел в газете о смерти Нордау в Париже, а через несколько минут мне позвонили по телефону, чтобы я дал лаконическую его характеристику для Еврейского телеграфного агентства. Я сказал, что ушла большая сила, деятель «героической эпохи» сионизма, что я когда-то полемизировал с его крайними выводами из великой правды о «еврейском горе», но фигура оратора сионистских конгрессов мне не раз напоминала фигуры библейских пророков.
1 февраля. Сейчас вернулся из «Кант»-отель, где посетил Бялика и Равницкого, приехавших на пару дней из Гамбурга. Всегда в наших свиданиях есть элемент тоски по прошедшему... Простился с ними, с Р[убашовым], вероятно, надолго: он в марте уезжает в Палестину. Когда после беседы на Кантштрассе о прошлом, о старых друзьях, мы расстались у вокзала Савиньиплатц, сердце у меня сжалось безграничной тоской...
27 апреля. Несколько дней в непрерывном чтении книг для дополнений к III тому «Новейшей истории»: об инциденте Грец — Трейчке{770}, о Германе Когене, о «Tagebücher» Герцля. Толстые два тома Герцля одолел в три дня, прикованный к этой блестящей исповеди. Моя характеристика Герцля в тексте подтвердилась вполне, и в дополнениях мне придется дать лишь несколько деталей.
Приходили посетители. Между ними один баварский еврей, молодой доктор-юрист, горячий ортодокс из «Агудас Исраэль»{771}, но некогда вынесший глубокое впечатление из моего историко-философского опыта «Что такое еврейская история» в немецком переводе. Еще пример сильного действия этого патетического творения юных дней, ныне отвергнутого автором. Еще минувшей зимой я отказал в разрешении итальянского перевода этого очерка корреспонденту из Рима, а на днях получил из Стокгольма сборник на шведском языке с извлечением из того же очерка. Вспоминаю, как покойный философ Лацарус в 1898 г. был тронут этой работой. Эмоциональное действует сильнее, чем идеологическое. Некогда думать о переработке «опыта», ибо захватила сложная работа дня.
5 июля. Вчера копировал для «Архива революции»{772} Чериковера отрывки из моих дневников 1917–1918 гг. Брал только относящиеся к еврейству строки... Сегодня принялся писать статейку «Jüdische Geschichte» (концепция и методология) для краткой еврейской энциклопедии на немецком языке.
11 сентября (Рош-гашана 5684 г.). Второе Рош-гашана в Берлине. Год назад я был здесь еще новичком. Кругом кипело, шумели издатели, налаживалась большая работа — полиглотная «История». Прошел год: часть работы сделана, но издательский кризис грозит оставшейся части ее, более крупной и важной...
Последнее небывалое землетрясение в Японии, уничтожившее столицу и много городов, увлекло мысль в область космического, самую опасную для душевного равновесия. С этих леденящих высот кидало мысль в кромешный ад Украины 1919–1920 гг. В последние дни читал кошмарную книгу «Решумот». Одно описание (о резне в Тепляке) особенно потрясло меня: типичная история украинского местечка 1919 г., модель ужаса, пережитого сотнями таких местечек... Читая об этих ужасах человеческой стихии, я думаю: куда счастливее японцы, истребленные природной стихией! Космические потрясения омрачают ум, человеческие — ранят сердце. Такова моя молитва в эти «ямим нораим», в утренние лучезарные часы на залитом солнцем балконе, в редкие часы прогулок по нашей улице, среди сжатых полей, мимо садов и вилл.
28 сентября. Политический кризис Германии как будто близится к концу. Правительство отказалось от пассивного сопротивления на Руре. Теперь слово за Францией и Англией. Но в Германии опасаются восстаний справа и слева...
4 октября. Германия снова на краю пропасти: отставка кабинета Штреземана и разрушение надежды на большую министерскую коалицию... Население так измучено, что оно жаждет какого бы то ни было переворота, лишь бы избавиться от кошмарного дня, когда дороговизна скачет уже по часам и подходит к миллиардам. Содержатель обувного магазина, у которого я вчера купил теплые комнатные туфли за полмиллиарда, сказал: «Besser ein Ende mit Schrecken, als Schrecken ohne Ende»{773} — девиз всей обывательской Германии.
25 октября. За прошедшие две недели в Германии произошли события, из которых каждое в отдельности могло бы ввергнуть в бездну анархии любое государство. «Путчи» справа и слева, разгул монархистов в Баварии и прямой ее вызов имперскому правительству, коммунистические министры в правительстве Саксонии, захваты городов сепаратистами на Рейне, вчерашняя попытка коммунистов захватить власть в Гамбурге и сражение на улицах... По всей Германии катится волна голодных демонстраций и бунтов. В Берлине тоже разгромлено толпою немало булочных, а в последние дни совсем трудно было достать хлеб.
6 ноября. Дожили: в Берлине репетиция уличного погрома с избиением евреев. Вчера цена одного хлеба вскочила с 25 на 140 миллиардов. И вот толпа громила хлебные лавки, а в еврейских районах били прохожих евреев... Германия стоит перед решительным кризисом: она может со всей своей культурой потонуть либо в ч_е_р_н_о_м море, либо в к_р_а_с_н_о_м.
Глава 70
Издательский кризис и авторские заботы (1924)
Зимняя сказка в окрестностях Берлина. Переселение в центр города. — Заботы об издании дальнейших томов «Истории». — Студенческая эмиграция в Берлине: картина-символ. — Прощание с Бяликом. — Квартира близ парка Груневальд, но у хозяйки-мегеры. — Соседи: мученик немецкой философской словесности; бывший
