Нелли Гореславская - Валентин Распутин. Русский гений

«Правительство наше относится к народу, судьбой которого оно распоряжается, по всему судя, как к инородному телу, не считая нужным вкладывать в него деньги», – говорит Валентин Григорьевич в беседе с В. Кожемяко («Слезы богатых и слезы бедных», в кн. В. Кожемяко «Валентин Распутин. Боль души»). – …Миллионы воинов [Великой Отечественной войны] знали во имя чего они шли на смерть, и миллионы тыловиков также знали, во имя чего они надрывали жилы. Чтобы спаси Отечество, чтобы было оно на веки веков. И спасли, оправдав и освятив тем самым великие жертвы. Теперь же, когда Отечество наше во всех его материальных, духовных и нравственных ипостасях извращено так, что и смотреть нет сил, когда тысячелетние его приобретения выбрасываются на свалку или, как вторчермет, идут в переплавку в печах мирового порядка, когда культура отдана в руки разнузданных шоуменов, а образование преобразуется в функциональное натаскивание и программное выскабливание родного духа, когда страна живет не за счет производительного труда, а за счет обкрадывания будущих поколений, когда примерами для подражания становятся не Папанин и Гагарин, а Чубайс и Абрамович, когда… Много таких несчастных «когда», но самое-самое: когда от справедливости остался только пустой звук и попрана она в главном – в изгнании с российской земли духовной нашей Родины».

«Попрана справедливость» – вот это действительно было, есть и будет неизменным двигателем и публицистики, и прозы Валентина Распутина, заставляющим его браться за перо. Все остальное – производное. Отсюда и «вынужденность» (Панкеев И. «Валентин Распутин: По страницам произведений») обращения Распутина к публицистике, невозможность оставаться равнодушным: «Распутин – вынужденный публицист, но вынужденность эта не вымученность, а невозможность молчать, мириться, оставаться спокойным в то время, когда глаза видят, уши слышат, душа болит».

Ситуацию, сложившуюся после распада СССР, В. Г. Распутин рассматривает как крушение русского государства и атаку на русскую культуру и русские богатства. Россия принимает чужие права, чужую культуру, язык, экономику, социальное и политическое устройство – «все то, что навязывалось ей на протяжении долгого времени».

Писатель так высказывается в газете «Литературная Россия» (4 янв., 1992) о содержании национальной идеи: «Какая, говорите, идея спасет Россию… ответ, я думаю, содержится в самом вопросе. Какая идея спасет Китай? – Китайская. Японию – японская. Россию может спасти только российская идея. Все несчастья России происходят оттого, что ей никак не дают жить собственной головой…»

Всего за два с половиной года пала Россия, Союз распался на куски, русские оказались брошенными на произвол судьбы. А страна как при «братстве страдала, так страдает и больше всех теряет при разделе. Снова все издержки за ее счет, снова ее рвут на части и предъявляют права на ее собственность».

В июле 2009 года писатель побывал в Кодинске – городе строителей Богучанской ГЭС. После поездки на смотровую площадку строящейся ГЭС в РДК «Рассвет» состоялась его встреча с читателями. Выступление В. Г. Распутина было опубликовано в районной газете «Советское Приангарье» в статье под названием «Совесть России».

Писатель вспоминает об уничтожении своей родной деревни Аталанки, о тяжелом и страшном прощании с родиной. В. Г. Распутин говорит о напрасной гибели города, т. к. были уже опыты – строительство Братской ГЭС, Усть-Илимской, Красноярской. Самая мощная оказалась Братская ГЭС, а теперь такая мощность уже не нужна, и дает электроэнергию на две трети. Писатель предупреждает, что то же самое будет и с Богучанской ГЭС, т. к. энергия пойдет не во блага страны, а в Китай. «Скажите, как жить без этих ангарских лесов, без этих дивных по красоте, богатых лесов? А после затопления их не станет». Когда-то гидроэлектростанции строились народом и для народа, а сейчас – олигархи будут торговать энергией «в свой карман».

Глядя на то, что происходит в России, В. Распутин с горечью и сердечной болью говорит: «Наше государство будто разделилось. Если есть где-то нефть, если есть где-то газ или золото, то мы только этим и занимаемся. Ну а где нефти и газа нет, там еще можно землю шевелить, получать какие-то урожаи. Хотя и это необязательно: нефть сейчас не проблема, на нефть можно купить что угодно, тот же хлеб из-за границы привезти. Посмотрите: в последнее время урожаи, несмотря ни на что, у нас все-таки были. Дальше они нас так баловать не будут, без хлебушка-то обходиться будет трудно. Этот хлеб ведь не только в закрома государства предназначался, но и в закрома людей, которые работают на земле.

Нынче положение будет, конечно, тяжелое. С хлебом тяжелое, не с нефтью. С ней положение тяжелым не бывает – протянул трубу и качай сколько угодно. Только что будем делать, когда все выкачаем, – об этом никто не думает. Живем в каком-то обреченном государстве. Богатом, очень богатом – и обреченном.

У нас замечательный президент, его любит весь мир. Он умеет обходиться и с нашими парламентариями, и с народом. Много ездит, немало делает для России, для того чтобы была и торговля, и все остальное. Но делается все это однобоко. Он знает, как получать нефть, газ, знает, где и как зарабатывать деньги и хорошо зарабатывать. Все остальное брошено, в том числе и большая часть российских деревень… Было время, когда деревни обновлялись, люди стали жить лучше. А теперь полный развал и будет покупать землю, если уже не покупает. А это самое страшное, и это нам еще предстоит. На Западе крупные компании уже скупают землю, причем даже тайком от власти – землю стараются продавать так, чтобы никто ничего не знал.

Это, разумеется, дойдет и до нас. Сначала – до Западной Сибири, там земли все-таки побогаче. Но у нас, в Восточной Сибири, земля хороша тем, что находится возле могучих рек, возле прекрасных, не до конца еще вырубленных лесов. Наша земля очень лакомая, она будет скупаться буквально в ближайшие годы. И это последнее, что у нас еще есть.» (Распутин В. Г. «К душе файл не прикрепишь»).

Русский – значит православный

Важным фактором на этапе зрелого творчества является Православие. Распутин обращается к вере осознанно. Сам писатель в одном из интервью в 2006 г. сказал: «Достоевский говорил: «Русский человек – православный человек». Раньше я видел тут какую-то нарочитость, позже стал относиться к этому иначе».

Как указывает И. С. Тендитник, в 1978 г. он принимает Святое Крещение в Ельце от старца Исаакия. Архимандрит Исаакий (И. В. Виноградов, 1895–1981) – участник Первой мировой и Гражданской войн, белоэмигрант, окончивший Православный Свято-Сергиевский богословский институт в Париже и во время учебы постриженный в монахи митрополитом Евлогием (B. C. Георгиевским). В 1945 г. он был арестован органами СМЕРШ в Праге и осужден за сотрудничество с Русским общевоинским союзом. Пройдя карагандинский лагерь НКВД и ссылку, поселился в Ельце, стал настоятелем Свято-Вознесенского собора. Таким образом, оказывается значимым не только факт воцерковления В. Распутина, но и сама фигура вероучителя, обеспечивающего прямой контакт с традицией русской религиозной философии, с интеллектуальной традицией Русского Зарубежья (П. П. Каминский).