Арон Симанович - Распутин и евреи

Распутин не играл, но он приходил на наши обеды, если на них присутствовали люди, которых он ценил. Не приходится говорить о том, что наши обеды устраивались с большим великолепием: ели и пили на славу. Распутину подавались его любимые блюда. Это было необходимо потому, что он не ел мяса, сладких блюд и пирожных. Во время войны вина Распутину доставлялись из царских погребов или магазина Бродовича. Если Распутин хотел пить вино вне дома, то его сопровождал полицейский автомобиль с двадцатью бутылками мадеры.

Министр внутренних дел Маклаков однажды поручил своему чиновнику особых поручений Николаеву произвести ревизию клуба. Николаев нам сообщил по секрету, что целью ревизии является подыскание причин к закрытию клуба. Сначала мы не хотели запутывать Распутина в это дело. Секретарь клуба Розен был юрисконсультом очень влиятельного реакционного «Союза Архангела Михаила». Мы шутили над тем, что Маклаков, несмотря на участие в клубе Розена, осмеливался выступать против него. Розен был этим сильно взбешен и говорил, что он уже найдет способ указать Маклакову его место. Несмотря на это, мы получили через два дня сообщение градоначальника, что клуб за несоблюдение устава закрывается.

Это уже было со стороны Маклакова явное объявление нам войны, и мы решили добиться падения министра.

По этому поводу я обратился к Распутину и имел с ним следующий телефонный разговор.

- Слушай, - говорил я, - нашей хорошей жизни настал конец.

- Почему? - спросил удивленный Распутин.

- Закрыли наш клуб, потому что ты его посещал. Нам за это хотят отомстить.

- Приходи ко мне, дурак, - ответил Распутин.

Я поехал. Он хотел знать, что случилось. Я старался осветить дело так, что закрытие клуба являлось только интригой против Распутина.

Распутин обратился к градоначальнику Драчевскому, которому были подчинены клубы и писал ему:

«Милый, дорогой градоначальник, только в одном месте я мог отдохнуть.

Отмени твое распоряжение о закрытии клуба, не делай глупостей. Ты не смеешь подставлять нам к горлу нож. Выслушай подателя сего».

Мы послали к градоначальнику депутацию, которая состояла из графа Толстого, Розена и Бермонта. Градоначальник принял депутацию очень любезно, но сообщил ей, что постановление о закрытии клуба состоялось без его ведома. Он ничего лично против клуба не имеет. Распоряжение о закрытии клуба дано министром внутренних дел. «Я получил от него даже выговор за то, что задержал на два дня закрытие клуба», - пояснил он.

Я поехал к Распутину и подробно передал ему наши переговоры с градоначальником. Чтобы его больше разозлить, я прибавил, что Маклаков закрыл наш клуб только потому, что он считает клуб гнездом Распутина, где, по словам Маклакова, конокрад-Распутин устраивает свои оргии.

Распутин очень разозлился. Он бегал по комнате и ругал Маклакова площадными словами, причем нужно заметить, что Распутин умел ругаться. Он владел такими отборными ругательствами, что даже мужчинам становилось не по себе от них.

- Если он думает, что он оседлает меня потому, что у него длинные усы и он умеет развлекать наследника, и поэтому он творит разные глупости, то он весьма ошибается. Я ему покажу... Уж помянет он меня.

Он подсел к своему письменному столу и написал министру следующее письмо:

«Слушай, министр. Ты думаешь, что потому, что царь привез тебя из Чернигова вследствие твоей длинной бороды, и потому, что ты комедиант, ты можешь делать все, что ты хочешь. Когда ты приехал из Чернигова, твои усы были напыщены, но я их тебе сорву. Ты закрыл мой клуб, и за это ты получишь щелчок от меня. Благодари Бога и отца Григория, что я ограничусь лишь щелчком. Ты был дураком и дураком останешься. Ты можешь на меня жаловаться, мне начхать на тебя».

Распутин передал мне письмо, вызвал по телефону начальника охранного отделения и потребовал подать ему автомобиль. В нем он немедленно отправился в Царское Село, чтобы жаловаться на Маклакова царю. Перед отъездом он просил Николая освободиться от других занятий, так как он имеет к нему важное дело.

Министра внутренних дел немедленно уволили. Распутин сообщил мне результат своих переговоров по телефону, и я просил членов нашего клуба отправиться к Маклакову, чтобы передать ему письмо Распутина.

- Почему вы не передали мне письма Распутина до моего увольнения? - воскликнул в отчаянии Маклаков. - Я закрыл клуб потому, что Распутин творил там разные безобразия.

- Распутин знал, что вы безобразничаете в других местах, но ничего против вас не предпринимал, - ответил один из членов нашего клуба.

Приведенный выше поступок Распутина поднял сильно его популярность в обществе. Все чиновники старались ему понравиться и услужить. Стремление заискивать у Распутина принимало иногда весьма некрасивые формы. Мне приходилось часто наблюдать, как высокопоставленные лица, миллионеры и духовные лица унижались перед этим неотесанным мужиком. Одного слова его было достаточно, чтобы решить судьбу человека. Стремление получить при посредстве всемогущего Распутина всякие выгоды являлось поводом к выявлению всевозможных низменных страстей.

Что может натворить министр внутренних дел

В первые годы после появления Распутина в свете на него имела большое влияние графиня Клейнмихель. Она имела салон, находилась в прекрасных отношениях со всеми кругами высшего петербургского общества, и с нею считались даже при дворе. В ее салоне вращались дипломаты и высшие государственные сановники, финансисты и множество дам высшего общества. Старая графиня была ловка и умна, а также умела со всеми ладить. Она была очень дружна с графиней Игнатьевой, которая была председательницей реакционного общества «Звездная Палата». Обе дамы занялись Распутиным, чтобы использовать его влияние на царя в своих интересах, но скоро должны были прийти к заключению, что Распутин не допускает себя использовать в качестве слепого орудия. После этого он стал им казаться подозрительным. Они начали натравлять монаха Илиодора против Распутина. До тех пор Распутин и Илиодор были друзьями. Теперь Илиодор сделался злейшим врагом Распутина и начал строить всевозможные козни против Распутина.

В то время - я уже не могу припомнить, в каком это было году - Распутин находился в своем родном селе Покровском, в Сибири. Его старый друг, епископ Варнава, который был ему обязан своим епископским посохом, направился туда и старался его уверить, что было бы лучше помириться с Илиодором. Далее он рассказывал, что друг Илиодора, бывший нижегородский губернатор Хвостов, очень охотно взял бы на себя посредничество между обоими. Вследствие этой услуги Хвостов надеялся попасть в министры внутренних дел.