Федор Бологов - В штабе гвардейской дивизии

Между тем, судя по данным разведки, гитлеровское командование начало спешно перебрасывать на криворожское направление войска, прибывшие на Украину из Западной Европы, а также часть сил с других участков фронта. Они, несомненно, предназначались для срыва дальнейшего наступления наших войск на этом направлении и удержания важнейшего экономического Никопольско-Криворожского района с его богатейшими запасами железной руды. Сопротивление противника нарастало.

На рубеже населенных пунктов Первомайский и Красный Яр мы встретили ожесточенное сопротивление вражеской пехотной дивизии, оборону которой с ходу прорвать не удалось.

Пришла пора осенних дождей, все дороги размыло, передвигаться приходилось по колено в грязи. Артиллерия застревала на каждом километре, тылы отстали и растянулись. Все это требовало передышки и проведения соответствующих мероприятий для продолжения наступления.

В начале ноября дивизия получила распоряжение перейти к обороне. Мы рассчитывали на получение пополнения личного состава, на подвоз необходимого количества боеприпасов и полное подтягивание тылов, но уже утром 12 ноября пришел приказ командира 26-го корпуса на наступление с утра 14 ноября. Нашей дивизии ставилась задача, прорвав оборону противника на рубеже поселок Первомайокий, хутор Бугай, развивать наступление в направлении Каменка.

Прочитав приказ, генерал Тихонов какое-то время молчал.

— Давайте думать вместе, — сказал он наконец, но в его голосе не чувствовалось обычной уверенности. Казалось, в глубине души он засомневался в успехе. Он знал, каковы силы у противника, здраво оценивал и боевые возможности своих частей.

Нелегко в данной обстановке было выбрать единственно верный путь к успеху, нелегко, но необходимо. И комдив, тщательно оценив обстановку, принял решение, согласно которому предполагалось атаковать противника, имея построение в один эшелон. В резерв приказал выделить: в дивизии — один стрелковый батальон, в полках — по роте автоматчиков.

Рано утром 14 ноября, после артиллерийской подготовки соединения корпуса, в том числе и 20-я гвардейская, перешли в наступление. Из-за недостатка боеприпасов артиллерийская подготовка была проведена в течение 30 минут, причем плотность удалось создать лишь до 80-100 орудии и минометов на один километр фронта. Враг сразу же обрушил на атакующих шквал огня, наши части были остановлены и откатились на исходные позиции.

Во второй половине дня комдив решил предпринять вторую попытку прорвать оборону врага, но и она не удалась. Тяжелые, изнурительные бои продолжались, но мы так и не смогли продвинуться вперед.

Обороняющися перед нами вражеские части, безусловно, несли потери, но у них было больше боеприпасов, их поддерживали танки и самоходные орудия. Мы всего этого не имели.

19 ноября на пополнение дивизии прибыло девятьсот человек — молодых, здоровых, рвущихся в бой парней. Их сразу же направили в стрелковые части. Но пополнение пополнением, а надо было искать другие способы ведения боя. Начальник штаба полковник Лимонт предложил перед нашей атакой поставить дымовую завесу и заставить врага вести огонь вслепую. Изучив это предложение, командир дивизии согласился и приказал нам вместе с начальником химической службы майором Н. И. Морозовым осуществить эту идею.

В 10 часов 22 ноября во всей полосе наступления дивизии перед противником возникла плотная дымовая завеса. Батальоны, прикрываясь ею, поднялись в атаку. Одновременно артиллерия дивизии произвела огневой налет. В результате решительных действий удалось прорвать вражескую оборону на двухкилометровом фронте. Преследуя врага, батальоны овладели Красным Яром, а к исходу дня выбили противника с господствующей высоты с отметкой 145,2, западнее этого населенного пункта.

Мужество и геройство проявили многие воины, среди которых особенно хочется отметить командира 6-й стрелковой роты 57-го гвардейского полка старшего лейтенанта Екатерину Степановну Новикову.

После постановки дымовой завесы мы с майором Морозовым остались на командном пункте 2-го батальона этого полка и увидели, как дружно поднялась в атаку 6-я рота, как первой ворвалась она во вражеские траншеи. Я спросил у майора Сыченко:

— Кто командует этой ротой?

— Екатерина Новикова, — ответил он.

— Вы что, шутите?

— Да нет! Действительно старший лейтенант Екатерина Степановна Новикова. — И командир батальона рассказал нам о ней более подробно.

Эта мужественная двадцатитрехлетняя девушка, делившая с красноармейцами все тяготы окопной и боевой жизни, с 4 октября 1943 года умело командовала стрелковой ротой. Она не раз проявляла храбрость и стойкость, распорядительность и инициативу. Воины роты не только уважали ее, они гордились ею. Рота под ее командованием выполняла самые сложные боевые задачи.

Говорят, если среди мужчин воюет женщина, то силы мужчин удваиваются. Е. С. Новикова вселяла в бойцов уверенность в своих силах, они шли за ней и побеждали. Вот и в тот день подразделение действовало уверенно и четко. Противник силою до двух рот при поддержке двух танков контратаковал гвардейцев Новиковой, но она не растерялась. По ее команде рота быстро приготовилась к отражению натиска врага. На флангах дружно застрочили пулеметы, в танки полетели гранаты. От меткого выстрела бронебойщика загорелась одна машина. Для стрельбы прямой наводкой было выдвинуто орудие, и вскоре запылал второй танк. Тогда Новикова поднялась во весь рост и звонким голосом крикнула:

— Рота, за Родину, на врага, вперед!

Воодушевленные мужеством командира, гвардейцы первыми ворвались на высоту 145,2. Немало славных дел совершила Екатерина Степановна и в дальнейшем, — но в боях в районе поселка Менжинка 2 января 1944 года была тяжело ранена осколком вражеской мины, отправлена в госпиталь, и, к сожалению, в дивизию больше не вернулась.

За умелое проведение этого боя командир 26-го гвардейского стрелкового корпуса генерал П. А. Фирсов объявил всему личному составу дивизии благодарность. Однако другие соединения полностью прорвать оборону противника не смогли, и с утра 23 ноября гитлеровцы начали сильные контратаки на флангах нашей дивизии. С высоты 145,2 открывался прекрасный обзор обороны врага, на глубину 12–15 километров, поэтому противник стремился во что бы то ни стало овладеть ею.

Генерал Тихонов, заранее предугадав замысел врага, еще ночью приказал закрепиться на достигнутом рубеже. Для оказания помощи в полки выехали все его заместители.

Рано утром 23 ноября я услышал с НП дивизии гром разрывов на высоте. Это противник начал огневой налет. Тихонов приказал полковнику Батляеву немедленно подавить вражеские батареи, а командиру 15-го противотанкового дивизиона майору П. Е. Гашко развернуть дивизион в районе высоты и не допустить прорыва вражеских танков.