Валерия Орлова - Четыре любви маршала Жукова. Любовь как бой

С детьми Георгий общался мало, но это не было его виной.

И конечно, он не вел пуританский образ жизни. У него были связи на стороне, но ни одна из них не приносила ему удовлетворения.

Во время войны многое изменилось.

В 1941 году шли ожесточенные бои под Москвой. Сколько бы воодушевляющими не были победы над немцами, именно здесь гитлеровская армия потерпела первое серьезное поражение.

А для Георгия этот период был очень важен и по другой причине. Именно здесь, под Москвой, он познакомился с Лидией Захаровой. Он была старшим лейтенантом, а по должности — медсестрой. Дело в том, что после ранения Георгий уже не был так силен, как в молодости. Здоровье его было подорвано, и иногда у него случались приступы. Поэтому к нему приставили личную медсестру. Это и была Лида. Стройная, красивая, худенькая, она была для Георгия солнечным лучиком.

Георгий очень крепко к ней привязался и, несмотря на свой крутой нрав, относился к девушке очень душевно, берег ее, да и она не отходила от него ни на шаг, во всем ему помогала. Даже когда шел он на передовую, она следовала за ним. Застенчивая, стыдливая, Лидочка не терпела грубостей, а Георгий иногда до слез ее доводил своими солдатскими выражениями, хотя и, не скрывая этого, любил ее и старался беречь.

Лидия стала для Георгия фронтовой женой, настоящей боевой подругой. ППЖ в годы войны были не только у крупных военачальников, но и у многих командиров полков. Некоторые из них потом так и не расстались с фронтовыми подругами, бросив законных жен. Так поступил, к примеру, маршал Иван Конев, превратив свою ППЖ Тонечку в законную супругу. Однако большинство командиров с окончанием войны с фронтовыми подругами расстались.

Война подошла к концу, Красная Армия победила. Последний бой состоялся в Берлине, он был ожесточенным, но с врагом было полностью покончено. Остатки берлинского гарнизона сдались в плен. Многие из тех, кто дрался с оружием в руках, видимо, в последние дни разбежались и попрятались.

Это был день великого торжества советского народа, его вооруженных сил, наших союзников в этой войне и народов всего мира.

В приказе Верховного Главнокомандующего говорилось:

«Войска 1-го Белорусского фронта при содействии войск 1-го Украинского фронта после упорных уличных боев завершили разгром берлинской группы немецких войск и сегодня, 1 мая, полностью овладели столицей Германии городом Берлином — центром немецкого империализма и очагом немецкой агрессии».

После захвата имперской канцелярии Георгий поехал туда с генерал-полковником Берзариным, чтобы убедиться в самоубийстве Гитлера, Геббельса и других руководителей гитлеровцев.

Прибыв на место, Георгий оказался в затруднительном положении. Ему доложили, что все трупы немцы якобы закопали в местах захоронения, а где и кто закопал — толком никто не знал. Высказывались разные версии, порой противоречивые.

Захваченные пленные, главным образом раненые, о Гитлере и его окружении ничего не могли сказать.

Людей в имперской канцелярии обнаружили мало, всего несколько десятков человек. Видимо, находившиеся там руководящие офицеры и эсэсовцы в самый последний момент бежали через потайные выходы из здания имперской канцелярии и попрятались в городе.

Георгий искал место сожжения трупов Гитлера и Геббельса, но так и не нашел. Правда, остались потухшие очаги от каких-то костров, но они были малы: скорее всего там кипятили воду немецкие солдаты.

Георгий уже заканчивали осмотр имперской канцелярии, когда ему доложили, что в подземелье обнаружены трупы шестерых детей Геббельса. У Георгия не хватило духу спуститься туда и посмотреть на детей, умерщвленных матерью и отцом. На другой день недалеко от бункера были обнаружены трупы Геббельса и его жены. Для опознания был привлечен доктор, который подтвердил, что это именно они.

Из-за сложившихся обстоятельств Георгий поначалу сильно сомневался в том, что Гитлер действительно покончил с собой. Может, он успел удрать в самый последний момент, надеясь получить помощь извне?

Однако вскоре появилось подтверждение смерти Гитлера. Большинство фашистских главарей, в том числе Геринг, Гиммлер, Кейтель и Йодль, заблаговременно бежали из Берлина в разных направлениях. До последней минуты они вместе с Гитлером, как азартные игроки, не теряли надежды на «счастливую карту», которая может спасти фашистскую Германию и их самих. 30 апреля и даже 1 мая гитлеровские заправилы все еще пытались оттянуть время окончательного краха, затеяв переговоры о вызове в Берлин новоявленного правительства Дёница якобы для решения о капитуляции Германии.

Генерал Кребс, опытный военный дипломат, всеми способами пытался втянуть в длительные переговоры генерала Чуйкова, но эта хитрость не удалась. Соколовский, который был уполномочен вести переговоры, категорически заявил Кребсу: прекращение военных действий возможно лишь при условии полной и безоговорочной капитуляции немецко-фашистских войск перед всеми союзниками. На этом переговоры закончились.

Так как немцы тогда не приняли наших требований о безоговорочной капитуляции, советским войскам был дан приказ: немедленно добить врага.

Утром 3 мая вместе с Берзариным, Боковым, Телегиным и другими военачальниками Георгий осмотрел рейхстаг и места боев в этом районе. Сопровождал их и давал пояснения сын Вильгельма Пика Артур Пик, воевавший во время войны в качестве офицера Красной Армии. Он хорошо знал Берлин, и это облегчило изучение условий, в которых пришлось драться нашим войскам.

Каждый шаг, каждый кусок земли, каждый камень здесь яснее всяких слов свидетельствовал, что на подступах к имперской канцелярии и рейхстагу, в самих этих зданиях борьба шла не на жизнь, а на смерть.

Рейхстаг — это громаднейшее здание, стены которого артиллерией средних калибров не пробьешь. Тут нужны были тяжелые калибры. Купол рейхстага и различные массивные верхние надстройки давали возможность врагу сосредоточить многослойный огонь на всех подступах. Условия для борьбы в самом рейхстаге были очень тяжелые и сложные. Они требовали от бойцов не только мужества, но и мгновенной ориентировки, зоркой осторожности, быстрых перемещений от укрытия к укрытию и метких выстрелов по врагу. Со всеми этими задачами наши бойцы хорошо справились, но многие в тяжелых боях пали смертью храбрых.

Колонны при входе в рейхстаг и стены были испещрены надписями наших воинов. В лаконичных фразах, в простых росписях солдат, офицеров и генералов чувствовалась их гордость за советских людей, за Советские Вооруженные Силы, за Родину и ленинскую партию, за то, что, преодолев неимоверные трудности, они пришли в логово фашизма, Берлин, и в трудных сражениях одержали победу.