Прошедшее время несовершенного вида… и не только - Гриша Брускин

Муж Терезы, Карлос, в красном берете и в турецких свободных шальварах, подпоясанных широким кожаным поясом с монистами, гарцевал на превосходной лошади.

Атмосфера ужина при свечах напоминала рассказы Эдгара По.

Красавица

На следующий день карета в сопровождении кавалькады всадников отправилась в соседнее поместье к известному архитектору, который устраивал прием по случаю открытия выставки.

В разгар вечера хозяйка дома, Нора, типичная жгучая аргентинка, подошла ко мне и сказала:

– А я знаю одно русское слово.

– Какое? – поинтересовался я.

– «Красавица». Так мама меня в детстве звала, – пояснила «аргентинка».

Топильня или кипятильня

Моего приятеля Жака родители, спасаясь от большевиков, вывезли из России в возрасте шести лет.

Как-то он начал по-русски рассказывать анекдот:

– Идет один муравьёк. А навстречу ему другой, но без всякой эдюкации…

В другой раз сообщил:

– Знаете, Гриша, у меня были в гостях советские космоноты и астроноты.

Узнав, что у нас на даче холодно, посоветовал «купить топильню или, наконец, кипятильню и теплить воздух».

Баба Карла

Другой мой приятель, известный галерист из Кельна, тоже своеобразно изъясняется по-русски.

Например, вместо «флигель» он говорит «флюгель». Папу Карло превращает в Бабу Карлу.

А галереи в Нью-Йорке, по его мнению, «растут как на грибах».

Дайте ходу параходу

Ресторан «Русский самовар» – известное место в Нью-Йорке.

Там бывает весь цвет русской эмиграции. Заезжают звезды из России.

Одно время в «Самоваре» работала певица и гадалка Женя Шевченко.

Старая толстая Женя била себя по заду бубном и пела: «Дайте ходу параходу».

Гадая, рассказывала во всех подробностях свою собственную жизнь. Шумно вздыхала и кричала басом:

– Задыхаюсь! Коней! И в степь!

Момент у моря

Владелец «Русского самовара» – симпатичный вальяжный Роман Каплан – рассказывал:

– Бэлла Ахмадулина отмечает свой день рождения. Полно народу.

Тут подваливает поддавшая Женя.

Просит внимания.

И громко объявляет, что хочет исполнить русский романс «Две розы» в честь именинницы – великой русской поэтессы… БЭЛЛЫ АХМАТОВОЙ (!)

Мало того. Вместо слов «…и остался… лишь momentum mori» эта плебейка поет «и остался… лишь момент у моря».

Представляешь, солнышко? Эта Женя… неинтеллигентный человек… необразованная хамка… плебейка… Я подумал, на х… она мне нужна?

Женя была уволена.

Sic transit

Мы пришли с Темой поужинать в «Самовар».

Удивившись, как парень возмужал, хорошо образованный Роман обнял его за плечи и с умилением сказал:

– Sic transit, блядь!

Долгожданный контракт

У меня в Нью-Йорке был близкий друг Саша Эдельман.

Когда я приехал в Америку, Саша жил по-королевски: прекрасная квартира, лофт в Сохо, дом с офисами, автомобиль с шофером, коллекция картин, красавица жена и очаровательные дети.

Ввязавшись в рискованное дело, он потерял все, включая семью. Имущество пошло с молотка.

Имея светлую голову, Саша придумывал проекты с целью заработать не десять тысяч, не сто, и даже не миллион, а сразу тридцать или пятьдесят миллионов.

Попыхивая сигарой, не покладая рук, мой друг работал по двадцать часов в сутки.

Наконец, он пригласил меня в ресторан и сообщил, что завтра подписывает долгожданный контракт.

Ночью Саша умер от разрыва сердца.

Я все говорю в лицо

В Еврейском музее в Нью-Йорке открылась выставка «Russian Jewish Artists in a Century of Change 1890–1990».

На обложке каталога воспроизвели мою картину «Памятники».

Один русский художник, участник выставки, сказал:

– Старик, знаешь, я все говорю в лицо, а не за спиной. Мне очень понравилась выставка и каталог. Честно, не понравилась только одна вещь.

– Какая? – с любопытством спросил я.

– Обложка каталога.

Подождав, он добавил:

– Ну, я понимаю, если бы Шагал или Левитан. Но почему именно ты?

Цимцум, Адам Кадмон и Ситрей Тора

Мне позвонил мой старый знакомый, художник.

– Гриш, расскажи о празднике Пурим. Заказали работу. Не знаю, за что зацепиться.

Вскоре он зашел ко мне домой.

– У тебя есть что-нибудь почитать по каббале? Давно хочу узнать, что это такое.

Я дал ему книгу раввина Филиппа Ш. Берга «Введение в каббалу».

Спустя полгода мы с Алесей оказались у художника в мастерской. Он показывал гостям свои абстрактные работы 70-х годов.

– Вот это – Цимцум, а это – Адам Кадмон, а вот там – Ситрей Тора, – без запинки сыпал приятель каббалистическими терминами, объясняя содержание картин.

Я попросил вернуть книгу.

Позже прочел в статье одного американского искусствоведа, что мой приятель первым в России еще в 50-е годы использовал идеи еврейской мистики в изобразительном искусстве, создал теорию.

Стоял, так сказать, у истоков.

А разве ваша жена носит одежду?

Одна моя близкая приятельница из Лозанны, известная своей коллекцией современного искусства, устроила прием в связи с выставкой в местном музее.

На вечеринку пришел художник Джефф Кунс. Джефф был женат в то время на знаменитой порнозвезде Чичоллине.

Он восхитился нарядом хозяйки дома.

– Откуда такое элегантное платье? – поинтересовался художник.

– От Унгаро, – сообщила она.

– О, я бы хотел купить моей жене такое же! – воскликнул Кунс.

– А разве ваша жена носит одежду? – удивилась моя знакомая.

С «собачьим сердцем» в груди

В Нью-Йорке Джеффри Дейч показывал Кулика.

Попавшийся по дороге Джефф Кунс сказал мне, что тоже идет посмотреть на голого русского.

Олег, с «собачьим сердцем» в груди, метался в железной клетке. Выразительным взглядом он дал понять, что заметил меня.

Жена Олега, Люда Бредихина, предложила подойти и поздороваться. Внизу клетки виднелось маленькое собачье окошко.

Кулик жарко облизал мне руку.

Приказ

Я стоял и разговаривал с друзьями во дворе галереи Марата Гельмана. Подошел Олег Кулик.

Лева Рубинштейн предупредил:

– Я никого из здесь присутствующих не имею конкретно в виду. Но Лужков накануне 850-летия Москвы отдал приказ отстрелять всех бездомных собак.

Частушка

Приятель в Москве рассказал, что слышал частушку, начинающуюся словами:

«Гриша Брускин – парень русский…»

Конца, к сожалению, он не запомнил.

Но ведь ты женат

К моему другу, художнику Вовке Радунскому, пришла мама.

Потянув носом, она заметила, что Вовкина собака Ушик очень плохо пахнет.

– Да, – согласился Вовка, – мы давно его не мыли.

– Не в этом дело, – спокойно возразила мама, – он плохо пахнет, потому что не кастрирован.

Завязался спор. В конце концов Вовка выдвинул аргумент:

– Меня тоже не кастрировали. Я же не пахну!