Евгений Нилов - Зелинский

Тогда подняли свой голос профессора. Минуя университетское начальство, попечителя и министра, они обратились к молодому царю Николаю Второму в защиту студенчества. Эту петицию подписали 42 профессора, подписал ее и Николай Дмитриевич Зелинский.

Всем отважившимся на этот поступок от министерства просвещения был объявлен строжайший выговор.

Так закончился второй год пребывания Николая Дмитриевича в Московском университете.

Новый, 1895 год начинался не более спокойно. Те же московские ученые снова выступили на защиту высланных и арестованных студентов. Среди высланных находились активные участники социал-демократического движения: Михайловский, Виноградов, Семашко, Дрелинг и другие.

Марксистские идеи стали проникать в среду московского студенчества еще с 80-х годов. Появились русские переводы Маркса, Энгельса, а в 90-х годах уже образовались марксистские кружки.

В августе 1893 года в Москву, по пути из Саратова в Петербург, заехал В. И. Ленин. Как вспоминает студент Мицкевич, беседа с Лениным произвела на московских марксистов огромное впечатление. Для поддержания постоянной связи между Петербургом и Москвою Ленин дал Мицкевичу московский адрес своей сестры Анны Ильиничны Ульяновой-Елизаровой. С ней и ее мужем М. Т. Елизаровым жил и брат Ленина — Дмитрий Ильич Ульянов, один из активных деятелей марксистских студенческих кружков. Так с этого времени стали проникать в Московский университет идеи марксизма.

Мы не знаем точно, когда Николай Дмитриевич впервые познакомился с произведениями основоположников марксизма. Очевидно только, что, прекрасно владея немецким языком, он не нуждался в их переводе и мог читать ранее в подлиннике. Труды Зелинского уже к тому времени говорят не только о его материалистическом мировоззрении, но и о диалектическом понимании законов природы.

Позднее, в 1905 году, Николай Дмитриевич был близок к марксистскому кружку через своего сотрудника и друга Б. М. Беркенгейма, который состоял в руководстве революционной организации университета.

Несмотря на напряженную обстановку в университете, волнения студентов, аресты, высылки, несмотря на то, что Николай Дмитриевич тяжело переживал эти события, работа в лаборатории не нарушалась. Это требовало большого усилия воли. Исключительная работоспособность молодого профессора, его умение увлечь проблемами науки своих учеников дали возможность широко развернуть исследования.

Особенное внимание уделял Николай Дмитриевич в это время исследованию нефти. Но чем дальше продолжались эти исследования, тем яснее становилась исключительная сложность естественного продукту. Николай Дмитриевич сказал однажды: «Когда химик знакомится со строением нефтяных углеводородов, изучает их свойства, он не может не удивиться, насколько легко природа создала эти удивительные формы, которые так трудно приготовить синтетически».

И все же он готовил их — один за другим создавал искусственные углеводороды.

Но мало создать новое вещество, надо его всесторонне охарактеризовать, надо найти в составе нефти его близнеца — продукт с близкой характеристикой — и доказать химическое тождество этих близнецов. А для того чтобы получить из нефти этих близнецов, надо разработать методы их выделения.

Задача химического исследования нефти, как всякого продукта, встречающегося в природе в виде сложной смеси, заключается в том, чтобы изолировать из нее отдельные индивидуальные вещества и исследовать их. Первой стадией была разгонка нефти на фракции, кипящие в определенном интервале температур, и тщательная очистка их. Затем эти погоны разделялись снова на фракции в более узком интервале.

Фракционирование приходилось повторять несколько десятков и сотен раз. Но и такая поистине сизифова работа не всегда оказывалась достаточной, выделенные этим путем отдельные фракции не представляли собой химически чистые вещества, а состояли из смеси нескольких углеводородов. Дальнейшее разделение смеси методом фракционирования было уже невозможно. В. В. Марковниковым был предложен сложный способ последовательного превращения нефтяного углеводорода в ряд производных с тщательной их очисткой всеми доступными методами.

Вначале Николай Дмитриевич пошел этим путем, улучшая и рационализируя методы, применявшиеся ранее Марковниковым.

Вскоре, однако, совершенно новые пути всецело привлекли внимание Зелинского.

Дело в том, что при первичной перегонке нефть подвергается только физическим изменениям. От нее отгоняются легко кипящие фракции — бензин, керосин, после чего остаются густые смазочные масла и, наконец, твердый остаток — вар. Химическая же природа углеводородов нефти при этом не изменяется.

Для увеличения выхода из нефти легких составляющих (бензина, керосина), а также для получения продуктов большей химической ценности (ароматических углеводородов) разработаны методы глубокой переработки, при которой происходит изменение строения самих молекул углеводородов. Такими методами являются крекинг и пиролиз нефти.

При крекинге длинные цепочки молекул тяжелых фракций нефти под влиянием высокой температуры и давления разрываются на короткие — из нескольких звеньев. Благодаря этому увеличивается количество низкокипящих продуктов, состоящих из малого числа звеньев, — бензина и керосина.

Сущность процесса, получившего название «пиролиз», заключается в том, что длинные цепочки молекул углеводородов нефти не только разрываются на мелкие звенья, как при крекинге, но из их осколков образуются новые соединения с кольцевым строением — ароматические углеводороды. Эти углеводороды, как мы уже знаем, химически активны и служат сырьем для многих химических производств.

Применение в этих процессах катализаторов — веществ, ускоряющих реакцию, — дало возможность проводить их при более низких температурах и увеличить выход ценных продуктов. Процессы каталитического крекинга и пиролиза являются усовершенствованием методов глубокой переработки нефти, они возникли значительно позже, и основная заслуга в их развитии принадлежала Н. Д. Зелинскому и его школе.

Многие процессы переработки нефти с целью получения из нее ценных продуктов — изобретения русских специалистов. Но, как это часто бывало с открытиями русских ученых, процессы эти использовались раньше за границей, а затем уже, получив там названия, а часто и нового «автора», возвращались в Россию.

Так, например, братья Дубинины на кустарном «фотогенном» заводике в Моздоке в 1823 году получили впервые керосин (названный тогда фотогеном). В Германии же считали, что первым выделил керосин в 1830 году немецкий ученый Рейхенбах. В Америке керосин впервые был получен Силиманом в 1833 году.