Анна Гагарина - Слово о сыне

И хотя письмо было написано рукой отца, я знал, что писалось оно вместе с матерью. «До последней кровинки»,— были ее слова.

Отец и раньше давал мне умные наставления, говорил, что честность, как солнечный луч, должна пронизывать собой всю жизнь, учебу и службу солдата, войти в его плоть и кровь. Отец требовал, чтобы я соблюдал порядок не только при начальниках, но всегда и всюду.

— Военная гордость — глубокое народное чувство,— говорил он Валентину, мне и Борису — своим сыновьям.

И мы на всю жизнь запомнили его слова».

...Не впервые привожу слова Юры из его книги. Они для меня как привет из спокойного прошлого от моего сына и как свидетельство его неизменного внимания и уважения к нам, родителям.

Не прекращал он переписываться и с родными. Сестра сообщала, что Юра подробно рассказывает о своей жизни. К этому времени Надя (дочь Марии) вышла замуж за Сашу Щекочихина, военного переводчика, и они уехали к месту его службы в ГДР. Юра свои письма обращал теперь к брату Володе.

«Володя, здравствуй!

Сегодня вот наконец-то решил написать тебе письмо. Хотел написать раньше, но, как говорят, не хватило хотения. Доехал до Чкалова хорошо. В Чкалов приехал вечером. Как раз на площадях зажгли елки, мороз был сильный. Было очень красиво. Здесь в училище нас ожидало разочарование. Оказалось, что нам продлили срок учебы еще на год. Так что следующей осенью опять приеду к вам курсантом. А тут еще одну новость не совсем приятную получили в середине месяца. Получку дали вместо 200 руб. всего лишь 100. Т. е. срезали ровно вдвое. Правда это сделали в счет улучшения питания, но питания-то нам и так вполне хватало. Ну что ж, приходится покориться, выбора быть не может.

В этом месяце побывал делегатом на двух комсомольских конференциях. В своем училище и на окружной. Там услышал много интересного и полезного... Сейчас занимаемся, изучаем теорию. Живем пока на гарнизоне, но через несколько дней должны переехать в училище...

А как у тебя дела? Как занимаешься? Как дела со спортом? Куда думаешь поступать? Пиши обо всем подробнее. Пришли мне Надин адрес. Привет большой маме, т. Оле, Лиде, Гале. До свидания. С приветом Юрий. 25.01.57 год».

Сейчас перечитываю Юрины письма, и глаза невольно задерживаются на некоторых строках: «...приходится покориться, выбора быть не может». Вот так он всегда — не ныл. Не начинал ругать все вокруг. Выбора нет — нет и нытья, а есть работа, деятельность.

И сразу же к комсомольским делам переходил. Потому что дела общественные очень его захватывали. А если Юра чем увлекался, то не мог не поделиться с близкими.

С уважением писал он нам о своих командирах, о распорядке, дисциплине. Никогда не жаловался на строгость военных требований. Мне кажется, что он не чувствовал какого-либо стеснения от выполнения правил. Он ведь был очень организованным, любил порядок во всем и всегда: в занятиях, одежде, делах. Я неизменно любовалась: какие же у него аккуратные тетради, конспекты, чертежи! Посмотреть приятно! Самые обычные, а будто на выставку приготовленные. Подтянут и строен он был в любой форме — учащегося, студента, курсанта.

Накануне мартовского праздника пришло мне из училища письмо. Командир Рябиков писал: «Уважаемая Анна Тимофеевна! В Международный женский день 8 марта командование части, где служит Ваш сын Гагарин Юрий поздравляет Вас со всенародным праздником. Вы, Анна Тимофеевна, можете гордиться своим сыном. Он отлично овладевает воинской наукой, показывает образцы воинской дисциплины, активно участвует в общественной жизни подразделения. Командование благодарит Вас за воспитание сына, ставшего отличным воином, и желает Вам счастья в жизни и успехов в труде».

Каждой матери приятно, когда слышит она похвалу своему ребенку. Отрадно было получить такое поздравление именно в начале марта. Для меня в эти дни двойной праздник: 8-го марта наш общий, а 9-го — день рождения Юры.

Юра писал часто. Вот передо мной еще одно его письмо Володе. Первое, что я привела, было написано 25 января 1957 года, а меньше чем через два месяца пришло еще одно письмо двоюродному брату. Его он написал с места практики. Немножко и выговаривает заленившемуся брату и в то же время подбадривает (Володя тогда плохо выступил на лыжных соревнованиях и очень переживал это). Ну а уж местность да погоду начнет описывать — сразу представляешь завьюженную степь. Вот это письмо:

«Вова, здравствуй!

Вчера вечером получил от тебя письмо, за что большое тебе спасибо. Решил вот сегодня написать письмо, хотя времени свободного у меня не больше, чем у тебя. Я недавно послал письмо Лиде, в котором просил узнать, почему от тебя нет долго ответа... Живем мы сейчас среди широкой оренбургской степи. Кругом метель, вьюга, да ветер гуляет, как в трубе. В феврале у нас была отличная погода, а с самого начала марта и до сих пор даже не хочется носа наружу высовывать. Все время ветер, вьюги, бураны. Порой бывают такие, что в десяти метрах ничего не видно. В такую погоду даже никого никуда не пускают из казармы. Уже надоела такая канитель, скорей бы приходила весна. Спасибо за поздравление с Днем Советской Армии. Ничего, что поздно. В следующий раз исправишься. Вообще-то, печально у тебя с лыжами получилось. Знаешь, бывает так, что кажется, все складывается против тебя. Но главное — не сдаваться и добиваться своего. Я думаю, ты так и делаешь. Конечно, обидно бывает, когда так получается, но ты не волнуйся. Сейчас ведь у тебя главное — это учеба. И я рад за тебя, что все идет хорошо. Вот когда будешь учиться в институте, тогда дашь полную волю своим спортивным способностям. Куда ты думаешь идти после окончания десяти классов?»

...«Главное — не сдаваться и добиваться своего». С таким настроением Юра жил всегда. Он и окружающих заражал бодростью, уверенностью в счастье, которого только и нужно, чтоб добиться.

А потом в письме — речь о разных событиях и, конечно, об учебе, приближавшихся экзаменах. Думаю, он Володе о своей учебе часто писал, чтобы показать ему пример. Володя к Юре очень тянулся, старался ему подражать. Юра, чувствуя свою ответственность, наставлял его: «Сейчас некогда разъезжать. Учим серьезную технику. Требуется много серьезного труда, чтобы знать. А знать ее необходимо хорошо. Вот и приходится поднажимать. Скоро приближаются экзамены, будет вообще горячая пора. Наде я давно уже послал письмо, но от нее пока ничего не получил. Думаю, что скоро получу».

Письмо это большое. Идет-идет серьезное объяснение, а потом Юра добавит: «Ну, понял что-нибудь?» Будто над собой усмехнется. Он любил шуткой, улыбкой, перемежать разговор. Так и в письмах: