Элвис Пресли. Безрассудная любовь - Питер Гуральник
Первая песня, задушевная вещь Отиса Блэкуэлла с уклоном в госпел под названием «Make Me Know It», в действительности потребовала девятнадцати записей, что, видимо, еще немного продлило напряженное ожидание, а вторая «Soldier Воу», которую Элвис привез с собой из Германии, потребовала пятнадцати дублей. При записи третьей песни — «Stuck On You», довольно незамысловатой рок — н–ролльной композиции в среднем темпе на манер «All Shook Up», — они втянулись в работу, и даже трудности, с которыми они столкнулись при записи баллады «Fame and Fortune», которая действительно могла зацепить Элвиса своей темой социального восхождения, не испортили общего приятного ощущения от работы.
К тому времени Портер уяснил для себя, что, несмотря на всех боссов в аппаратной и музыкантов с громкими именами в комнате для записи, именно Элвис управлял всем. Предпоследняя вещь в этот вечер — «А Mess of Blues» — была, вероятно, кульминацией этого сессионного дня. Написанная Доком Помусом и Мортом Шуманом, новой командой авторов «Хилл энд Рейндж», специализировавшейся на ритм — н–блюзовом материале, эта песня была лишена шаблонности и предсказуемости, а некоторое озорство в обращении с жанром сообщало ей как раз то внутреннее ощущение свободы, которое с самого начала было присуще лучшим композициям Элвиса. В отличие, например, от «Stuck On You», она была создана под его образ, но не втискивала его в узкие рамки, а исполненный воодушевления вопль Элвиса в конце, эдакий вибрирующий фальцет, почти напоминает его радостное восклицание в завершение «Mystery Train». В принципе, обо всех вещах этой записи можно было сказать, что они очень высокого качества, и они завершили бесконечный день, как раз на восходе, буйно — непристойной «It Feels So Right», чьи диссонирующие аккорды хорошо соответствовали ее сексуальному содержанию.
В RCA немедленно воспользовались успехом этой работы. В течение семидесяти двух часов были сделаны оттиски 1,4 миллиона предварительных заказов нового сингла («Stuck On You» и «Fame and Fortune») и разосланы продавцам в напечатанных заранее конвертах, на которых в отсутствие определенных названий на момент печати было только заявлено: «Первая новая запись Элвиса для его 50 000 000 поклонников по всему миру». Они также пришли к окончательным договоренностям относительно второго сеанса студийной записи вслед за участием в телевизионной записи с Синатрой, который должен был обеспечить готовый альбом, уже названный как «Elvis Is Back», с планируемым выходом в середине апреля до отъезда Элвиса в Голливуд. После всех мучений переговоров с Полковником и всех тревог, которые он заставил их пережить — намеренно или просто из спортивного интереса, — руководители RCA Стив Шоулс и Билл Буллок наконец — то почувствовали, что могут немного передохнуть. Судя по его отношению к работе и качеству исполнения, они почти не сомневались: Элвис действительно вернулся.
Поездка на поезде в Майами для записи телевизионного шоу была едва ли не повторением триумфального возвращения домой двумя неделями раньше. Для Скотти Мура, который видел толпы сначала, «это было нечто нереальное. Единственное, что мне приходит в голову, — это прочитанное мной о том, как доставляли в Спрингфилд тело Линкольна, или виденное мной столпотворение, которое творилось, когда после смерти Рузвельта его тело везли из Джорджии. Вы просто не можете себе представить: каждый маленький перекресток, каждый маленький город был запружен людьми. Даже зная о том, что Полковник поехал вперед и позаботился о том, чтобы все были в курсе, было трудно привыкнуть к такому зрелищу».
Для Скотти впечатления, которые были связаны до сих пор с приездом Элвиса, имели все признаки настоящего воссоединения, сопровождавшегося не только наплывом старых воспоминаний, но возникновением некоторых болезненных переживаний, неизбежно сопряженных с воспоминаниями о прежних днях. Поездка на поезде была просто еще одной удачной возможностью попытаться воссоздать атмосферу непринужденных дружеских отношений, которая когда — то царила в дороге между ним, Элвисом и Ди Джеем. «Все заходили в его вагон и принимались хохмить. В какой — то момент, когда уже было поздно, около двух или трех ночи, он дал Ди Джею и мне парочку белых таблеток и сказал: «Вот, эти таблетки помогут вам оставаться бодрыми; их используют в армии, когда водят танки». Я не стал принимать свою таблетку, мне и без того хватило возбуждения. Но я раньше никогда не замечал за ним этого».
Для остальных парней было свойственно большее ощущение беспокойного ожидания. Для Джо, Ламара, двоюродного брата Элвиса Джина и вечного комика Клифа Гливза не было вопроса в том, чтобы бодрствовать, даже если они всего лишь играли в карты, пялились на девочек или перекидывались шутками ночь напролет. Для Джо, к которому закадычные мемфисские друзья Элвиса относились с некоторым недоверием, видя в нем «ловкача» из Чикаго, это, в сущности, было первое личное знакомство с шумным успехом. День на студии ввел его в совершенно новый мир, и теперь он находился на пути в Майами, имея реальную возможность познакомиться с самим Фрэнком Синатрой. Полковник, с которым он только что познакомился в Нэшвилле, явно присматривался к нему, и во многих отношениях он чувствовал себя так, словно его пробовали на должность, не поставив в известность относительно его возможных обязанностей. Но он был решительно настроен держать марку и заботиться о деле так же, как он заботился о нем в Париже, считая, что в конце концов старик его примет. Полковник, со своей стороны, оставался преимущественно в своем собственном узком кругу, внимательно наблюдая за происходящим вокруг, внезапно давая почувствовать свое присутствие, но втайне радуясь тому триумфу, которого добился в Нэшвилле его мальчик, уверенный теперь, что им ничто не помешает.
В отеле «Фонтенбло» Элвис и Джо поселились в двуспальном номере люкс на верхнем этаже, все остальные в смежных комнатах, а Полковник в конце коридора. Первая встреча между хозяином и гостем телевизионного шоу в большом танцзале была тщательно обставлена. Элвис был одет щеголевато — в бежевый пиджак спортивного покроя и черную шляпу, а Фрэнк нарочито небрежно — в бейсбольную кепку и свитер. Приятель Синатры комедийный актер Джои Бишоп подобострастно попросил автограф для своей племянницы и получил ответ Полковника, что за автограф будет взиматься плата в 1 доллар, в то время как Сэмми Дэвис Младший, который свел знакомство с Элвисом, когда тот впервые приехал в Голливуд, поприветствовал своего старого друга тепло и радостно.
