Самые слики. Хроники «Формулы-1» - Виталий Юрьевич Хрошин
На втором старте Култхард вернулся на поул, а Херберт снова отыграл три места, но не прошло и круга, как вдохновленный трибунами Алези буквально унизил Джонни обиднейшим обгоном. По ходу дела была потеряна еще пара позиций, и к восьмому кругу наш герой ехал только восьмым.
Гран-при Италии 1995 года стал настоящим спектаклем разочарований: возглавлявший пелотон Култхард снова вылетел, затем столкнулись Хилл и Шумахер, а чем закончилась история захвативших лидерство пилотов «Скудерии», мы рассказывали в главе о Жане Алези. Сейчас для нас важнее другое – воспользовавшись осечками соперников, за восемь кругов до финиша Херберт вышел-таки в лидеры и довел заезд до победы.
Гонка в Монце хорошо иллюстрирует весь сезон Джонни. Он много проигрывал в квалификациях, а подиумы и очки зарабатывал, в основном, не благодаря скорости, а за счет аккуратного пилотажа и стабильности, подкарауливая соперников на ошибках и сходах. Атмосфера в коллективе тоже, прямо скажем, не помогала ситуации: нашего британца попросту не было видно в лучах славы напарника-чемпиона – он сгорал в этом сиянии без остатка. Джонни решил покинуть Benetton по итогам года, а уговаривать его остаться взбешенный уходом Шумахера Бриаторе не особо и собирался.
Флавио вообще не воспринимал меня за пилота, он постоянно кричал на меня… За любую мизерную ошибку мне устраивали разнос. Мотивации это не добавляло нисколько, зато я стал нервным и раздражительным. Чем больше на меня давили, тем хуже я выступал, а чем хуже я выступал, тем больше на меня давили.
1996–1997. FORD ПРОТИВ FERRARI
Для Херберта тогда не было бы счастья, да несчастье помогло. В новом гонщике нуждался Петер Заубер – швейцарец честно и долго ждал возвращения в собственную одноименную команду Карла Вендлингера, но тот, физически оправившись от травм, полученных еще в Монако в 1994-м, психологически продолжать карьеру в «Ф-1» оказался не готов. Очереди из талантливых претендентов на место Карла в молодую команду не возникло, и Петер остановил свой выбор на британце – с ним подписали контракт на год с опционом еще на два, а о большем на тот момент наш герой не мог и мечтать.
Поначалу, правда, Херберт много уступал Френтцену, но, когда период адаптации прошел, англичанин стал оказывать на напарника нешуточное давление. В Монако же, в сумасшедшей дождевой гонке, Джонни, стартовав 13-м, доехал до подиума.
После всех проблем начала сезона приехать на подиум в Монако было действительно круто. Там очень сложная трасса, а в дождь вообще никакие прогнозы не имеют смысла. В гонке я опередил на пит-стопе Жака Вильнёва, после чего нужно было лишь удержать его позади. Жак заставил меня попотеть. А потом кто-то из Forti позаботился о нем. Я был третьим, последним из тех, кто финишировал, но напарник тоже попал в классификацию. Мы набрали много очков.
К сожалению, четыре балла, заработанные в Монако, стали единственными для Джонни в том сезоне. Френтцен в итоге набрал семь и получил приглашение от Фрэнка Уильямса. Чем обернулась эта история для немецкого пилота, мы еще расскажем в главе 8, а пока же разберемся в причине неудач Sauber.
А причина тривиальна – новый сырой мотор Ford Cosworth V10, с которым в команде мучились весь год. На первых тестах Джонни выехал на трассу и тут же вернулся в боксы со словами: «Этот движок сейчас сдохнет, а мне лень идти в боксы через полтрассы, у меня нога больная». Механики несколько часов проверяли несчастный двигатель, сотрудники Cosworth изучили телеметрию и… не нашли ничего подозрительного. Все решили, будто Херберту просто почудилось, ведь тесты проходили на следующий день после вечеринки по случаю старта сезона, но Джонни упорствовал: «Я знаю, вы мне не верите, и у меня один шанс доказать вам свою правоту». Машину начали готовить к выезду на трассу, мотор фыркнул и угас вечным сном. «Надо было меня слушать», – гордо произнес Херберт, глядя на механиков, которые стыдливо опускали глаза.
Вдобавок, обкатав сырые движки на машинах Заубера, фордовцы ушли к Джеки Стюарту. Нужно было что-то решать – дальше так продолжаться не могло, команда нуждалась в надежном партнере, мотористе, двигатели которого заведомо не будут 100 %-ным хламом.
Решение пришло само собой: руководство Ferrari искало, кому бы втюхать прошлогодние движки, а заодно и трудоустроить своего тестера Николу Ларини. Заубер согласился, моторы брендировали именем титульного спонсора Petronas, и команда на долгие годы стала партнером «Скудерии». Итальянцы поставили простые условия: «Мы дадим вам движки (а позже и прошлогодние шасси), конечно, за деньги, но недорого, подарим вам гениального моториста Осаму Гото (все равно увольнять собирались) для доводки моторов, а вы, взамен, нам помогаете».
Ставки были сделаны. Предстояла серьезная битва, однако Маленький Джимми не производил впечатления серьезного, матерого хищника. Джонни всегда умел веселить народ, но, пожалуй, именно в Sauber, команде с по-настоящему дружеской атмосферой, да еще и после сверхтрудного сезона в Benetton, раскрылся со своими приколами в полной мере.
Однажды он шутки ради дважды подтолкнул машину Тани, невесты Хайнца-Харальда Френтцена, когда они ехали на автодром в Хоккенхайме.
Откуда мне было знать, что это личная машина Тани? Я увидел Френси за рулем и решил приколоться. Я думал, это была арендованная машина, на своих уже никто в мире не ездит. Это же глупо!
В другой раз, глядя, как эта машина тормознула у въезда на автодром и ее окружили фанаты, Херберт заметил, что Френси в салоне нет, хотя минуту назад он в ней был. Джонни не придумал ничего лучше, чем подбежать к автомобилю и открыть при фанатах багажник, где и прятался Хайнц-Харальд. Вид обескураженного Френтцена всех изрядно повеселил.
В 1997-м у Sauber получилась по-настоящему быстрая машина, но ввиду недостатка тестов и поздней подготовки к сезону на трассе пилотам приходилось несладко. Херберт регулярно претендовал на очки, уже в Имоле мог закончить гонку на подиуме, но подвела техника. Однако почти во всех гонках,
