Отар Кушанашвили - Я. Книга-месть

Неправда ваша, что я ненавижу артистов. Они смешные, как я могу их ненавидеть?! Нелепо церемонные, готовые ради заметки в «Желтой газете» на любую сделку, включая мужеложство; пригибаемые к земле грандиозным самомнением, обменивающиеся друг с другом лицемерными улыбками; избыточно приторные и деланно любезные… милые люди!

Но артисты все ж таки делятся на «до» и на «после». Артисты старого созыва, прежнего разбора хоть и не без греха, но куда им до нонешних, блудливых. Для нонешних умение казаться, но не быть – как мост над пропастью, а если они еще и запоют, мы вместе с ними и рухнем в эту пропасть. Этих ребят не возьмешь, не проймешь, не задушишь, не убьешь. Юлия Ковальчук, одна из пятисот семидесяти семи бывших «блестящих», подражая западным дамочкам и желая бабла, открыла собственную школу танцев. Имени себя то есть.

Потому что добрая и временами даже обаятельная Юлия пребывает в блаженном неведении относительно того, что люди пребывают в блаженном неведении относительно того, кто она такая. И ни Плисецкая никому здесь не указ, ни Алла Духова (которая «Тодес»), ни Мадонна – гуру натужно молодящихся людей. Юлия же мне, когда я более-менее деликатно выказал недоумение, ответствовала с улыбкой: но ведь люди пришли.

Еще более странные истории. Некто Дима Бикбаев (надо же, я фамилию запомнил!), судя по визуальному ряду, избыточно ухоженный, явно недоедающий оловянный солдатик из паствы Кости Меладзе, выступающий в дуэте «БиС», написал книгу! Чистокровный артист шапито новой волны описал – стоять, цитирую: свой «тернистый путь в шоубизнесе» и пообещал в аннотации, что всякий прочитавший «найдет для себя ответы на вечные вопросы». Я не шучу. Он тоже. А один – вот тут фамилии не помню – из группы «Челси» вознамерился открыть школу эстрадного мастерства… тоже имени себя, разумеется. (Ага, и преподавателями на полставки возьмет отживших свое Стиви Уандера и Эроса Рамазотти.) Анна Седокова вот-вот выпустит книгу, как правильно сношаться (а, забыл уточнить: Аня когда-то пела в «ВИА Гре»). И даже мой любимый Леня Агутин, в сравнении с которым все остальные имена – карликовые, хочет снять кино.

Я утверждаю: в том, что Леня Агутин дает жару, «повинна» любящая его безбрежно евойная женушка Варум (Маша).

Я не против. Лишь бы это было «высокооктановое» кино про поиск своего места в жизни. И про соответствие ему.

«Как девственница»

Игорь Николаев отметил 50-летие в стране Барака и под шатром женился на прелестнице Юлии. Дима Маликов отметил 40-летие, я встретил его и спросил: «Как?» – «Как девственница» – был ответ.

Так и тянет на манерную метафору: «День, когда я познакомился с Колей Фоменко, наполнил до краев чашу моих чувств».

Мы все у него учились.

В идеале, конечно, военные песни должен исполнять только Коля Расторгуев, но я уже большой мальчик, битый жизнью и вами; жизнь и вы только что не битой – бейсбольной – растолковали мне, что идеал суть химера. Каждый год после фарса, в который своим участием обращают священный Праздник поп-трутни, я начинаю вопить: надо возбранить группе «Тутси» петь про Тот Самый Синий Платочек.

Осталось только Владу Топалову облачиться в напрокатную гимнастерку и продекламировать «Жди меня». Посему – запретить делать это и любой другой группе, сочетающей имбецильное выражение мордашек с натужной – и всегда проигрышной – имитацией хоть какого-то понимания того, чем они занимаются, исполняя «Платочек» или «Темную ночь».

Внутреннее состояние наших артистов, от Б. Моисеева до Н. Трубача, таково, что лицемерие их второе имя. Заскорузшие в невежестве, в том числе душевном, как они могут петь песни, исполненные боли и вместе с тем света?!

У какого-нибудь Витаса на лбу написано, что он с червоточиной и думает лишь об увеличении жилплощади; однако ж выходит шельма и поет: «Как-то летом на рассвете». Леща бы дать за такую охальность.

Или вот сценка: на сцену всходит Саша Маршал в кителе, украшенном сорока пятью, я считал, медалями и орденами – партер, состоявший из ветеранов, охает. Начинается песня «Бьется в тесной печурке огонь», и пока я ломаю башку, к чему маскарад, подходящий Маршалу так же, как зайцу смокинг, ветераны тянутся к выходу. Правильно – они же чуткие к фальши.

Показательно, что артистам Игоря Матвиенко, окромя Расторгуева, возбранено участвовать в таких концертах, даром что это бесценная возможность казать рожи на главных каналах: Матвиенко считает, что сопляки опошляют Праздник, девальвируют Память, дискредитируют Бернеса и Утесова, оскорбляют макрокосм ветеранов. Может ли Авраам Руссо или там Гоша Куценко спеть песню, освященную раненой памятью, так, чтоб люди плакали или светлели лицами? Закройте уши, я сейчас выдам матерную тираду. А на слышанный мною уже не раз довод заступников «пусть хоть так… в такой форме выказывают пиетет» я отвечу, как отвечаю всегда: чем ТАК, в ТАКОЙ форме, лучше вообще не выказывать этот пиетет.

Не тот случай. Форма должна быть безупречной. Содержание такое потому что.

Интервью из журнала «GQ»[1]

Собчак. Отар, разреши обратить твое благосклонное внимание на наши с Ксенией ноги…

Кушанашвили. А что ноги?

Собчак. У нас есть такая традиция. Для наших интервью мы выбираем одежду не сговариваясь. Мы анализируем персонажа и одеваемся как бы в духе наших представлений о нем. Обычно эти представления настолько разные, что подчас мы даже выглядим по-идиотски.

Зато сегодня у нас полное единодушие. Только взгляни на эти суперсекси гипюровые колготки – у меня и моей подружки.

Соколова. Ага, мы твои черные мамбы!

Кушанашвили. Я польщен! Вы надели колготки, так как находите меня сексуальным! Это льстит старому заслуженному чабану. Я, как от вас выйду, пойду нажираться с друзьями-подонками – грузинскими бездельниками. И они уже знают, что я сейчас даю интервью самим Собчак и Соколовой. Так вот, мне грузины дали задание вас рассмотреть хорошенько, чтобы я им рассказал, какие вы в жизни. К вам попасть – это ведь как Ленина увидеть.

Соколова. Причем в гробу. Но хватит комплиментов! Давайте возьмем быка за рога – как говорят у вас, чабанов, на знойном Кавказе. В отличие от моей подруги, с которой тебя связывает многолетняя, почти нежная дружба…

Кушанашвили. О да, я обожаю Собчак! До сих пор не могу забыть, как лет этак десять назад она при мне в ресторане Марата Сафина на х… послала! Лучше нее на х… вообще никто не умеет посылать.

Собчак (удовлетворенно). Что есть, то есть.

Соколова. Так вот. История нашего с тобой знакомства, Отар, коротка…

Кушанашвили. Но романтична!

Соколова. Пару месяцев назад мы встретились на программе Андрея Малахова.

Кушанашвили. Да. Я нагло домогался тебя при всех в грязном коридоре «Останкино».

Собчак. А меня ни разу не домогался!

Кушанашвили. Я спросил ее: как с ней переспать?..

Соколова. И немедленно получил исполненный истинной девичьей скромности и достоинства ответ: «Нет ничего проще».

Кушанашвили. История началась красиво!

Соколова. Да, и она имела бы не менее красивое продолжение, если бы в грязном коридоре с неотвратимостью божественного возмездия не нарисовался маленький сгорбленный сексолог Полеев! Приблизившись ко мне, сексолог сказал: «Ксения, не верьте ни одному слову этого болтуна! Он горазд только п…здеть, а в деле он ноль без палочки».

Кушанашвили. Вот ведь скотина сексолог!

Собчак. Действительно. Так испоганить еще не начавшуюся историю любви!

Кушанашвили. И что, у меня нет надежды?

Соколова. Ну почему? Как говорят в ГУВД, «весна покажет, кто где срал». Я имею в виду, что твои шансы уложить меня в постель будут зависеть от того, как ты будешь отвечать на наши с Ксенией вопросы. Вот первый из них: прав ли сексолог Полеев? Действительно ли мужчина, который имеет внешние признаки секс-символа или, по крайней мере, постоянно говорит о сексе и бабах, когда доходит до дела, мало на что способен?

Кушанашвили. Мало на что способен в постели?! И это она говорит человеку, который практически спас российскую демографию, отцу семерых детей!

Собчак. Внебрачных?

Кушанашвили (уклончиво). Частично.

Соколова. Хорошо, по крайней мере, мы знаем, что семь раз в жизни ты это делал.

Собчак. Семь детей?! У тебя?! Это как-то не укладывается в образ скандального телеведущего, алкоголика и разгильдяя…

Кушанашвили. А я не такой. И пусть все об этом знают! Семь детей – ты вообще представляешь, какая на мне ответственность?! Их же всех надо обеспечить.