Pink Floyd. Закат дольше дня - Игорь Котин
Оформление вкладыша CD Ричард поручил Сторму Торгерсону, Питеру Кёрзону и их команде, включающей фотографа Тони Мэя, компьютерщика Джейсона Редди, а также дизайнеров Джулиана Миллза и Финли Коэна. Результат получился на уровне лучших работ Hipgnosis: на лицевой стороне изображена женщина, ныряющая в воду и рассыпающаяся на фарфоровые осколки, на другой – обратный процесс, процесс исцеления от хандры, возрождение. На вкладку CD-упаковки помещён фотопортрет Райта, расположенный посреди четырёх цветовых секторов, которые, вероятно, соответствуют четырём стихиям, символизирующим разные периоды жизни героини. По этому же принципу решено и внутреннее оформление буклета. На самом диске на фоне поверхности скалы или коры дерева изображены сферические капли воды с отражёнными в них фрагментами красной и синей ткани.
Структурно альбом – тетралогия в квадрате: каждая из его четырёх частей-сюит состоит из четырёх взаимосвязанных композиций. Удивительно, что не случилось выпуска на виниле, ведь такое построение прекрасно подходит для двойного LP.
Первая часть открывается шумом дождя или горной реки, на фоне которого следует громоподобный удар, вызванный выравниванием давления при выходе плода из материнского чрева. Композиция называется «Breaking Water», что в англоязычных странах является идиомой начала родов и переводится приблизительно как «отошли воды». Грохот продолжается рокочущим бульканьем, похожим на разновидность грозы, при которой раскаты беспрерывно длятся несколько минут. В действительности же – это звукопись шумов, окружающих ребёнка в момент рождения. Одновременно откуда-то со двора доносятся чей-то недовольный возглас и какой-то треск, хлопок автомобильной дверцы и рокот заводящегося двигателя, приглушённый собачий лай… Всё это окутано густым синтезаторным «маревом» и дополнено смутным анонсом голосов О'Коннор и Мура, где различимы лишь слова последнего: «I know, I go» («Я знаю, я иду»). Добро пожаловать в эту более чем странную реальность, в наш АдоРай.
Эпизод рождения героини перетекает в хитовую «Night of a Thousand Furry Toys». Вокал композитора гармонирует с синтезаторными пассажами в духе «Keep Talking», подголосками виолончели, гитарными соло Ренвика и вставкой из детских криков. Небольшую часть текста исполняет Мур, его голос звучит как из телефонной трубки. Песня описывает дуализм и сложность мира, в котором оказывается новорождённый. В самом конце появляется ноющий, предельно депрессивный стон, явно принадлежащий женщине. Меланхоличный звон музыкальной шкатулки завершает песню, соединяя её со следующей.
«Hidden Fear» – полная печального и сосредоточенного раздумья – синтез органных и духовых пассажей, тоскливого текста и «оперного» вокала Райта.
Завершает первый цикл мрачный, пронизанный безысходностью инструментал авторства Мура «Runaway». Стук вагонов вписывается в музыку подобно полноценному элементу аранжировки. Гитара – Ренвик.
Все четыре композиции – разные этапы детства героини, крайне драматичный период, скрывающий корни её будущих психологических трагедий.
Вторая сюита, отсечённая внушительной паузой, состоит уже из трёх инструменталов и лишь одной песни. В первых двух треках – «Unfair Ground» (здесь стоит обратить внимание на трёхнотный басовый рисунок, отсылающий к некоторым живым версиям «Interstellar Overdrive» и к «Round and Around») и «Satellite» – нетривиальные пассажи и плотная аранжировка вновь укреплены вплетением тэйп-эффектов. Похоже, одним из тщетных способов бегства Милли от чувства пустоты были… экстремальные аттракционы вроде американских горок. Даже скоростная «Satellite», скорее всего, лишь музыкальный образ одного из таких «путешествий», на этот раз – в полувиртуальном варианте. Композиция содержит сокрушительные аккорды в стиле вступления «Time» и реальную запись докладов, поступавших на Землю с лунного посадочного модуля. Гитара в первом треке – Миллер, во втором – Ренвик.
Далее следует баллада «Woman of Custom» с гитарой Доминика, раскрывающая психологический портрет героини, а сменяет её эпическая миниатюра «Interlude», основанная на характерных для Ричарда пассажах рояля. («Woman of Custom» Мур написал ещё до работы над «Broken China», и она просто подошла, став единственной песней альбома без копирайта Райта, но, тем не менее, полностью им спетой.)
Третья часть передаёт весь гнёт навалившейся депрессии, что сначала находит воплощение в монументальной зарисовке с символическим названием «Black Cloud». Затем эта метафора конкретизируется в тексте заунывно-мелодичной «Far from the Harbour Wall», включающей психоделическое отступление. Гитара в обоих треках – Ренвик. На смену ей приходит миниатюра «Drowning» с гитарой Миллера, воскрешающая в памяти вступление «Voices». Музыка создаёт атмосферу погружения в черноту глубин «вдали от причала». (Здесь стоит вспомнить реальный эпизод, который, возможно, объясняет не только название инструментала и обложку альбома, но и слова из пинкфлойдовской «Keep Talking» «I feel like I'm drowning» («Я чувствую, будто тону»). Ричард работал с Pink Floyd над «The Division Bell», когда раздался звонок Милли. Женщина сообщила, что, плавая в бассейне, неожиданно ощутила непреодолимую усталость, ей показалось, что она может утонуть. Дело закончилось госпитализацией в психдиспансер.)
Последний номер третьей четвёрки – уникальный дуэт О'Коннор и Райта «Reaching for the Rail», в одном из фрагментов усиленный шумом праздной публики (здесь на некоторое время ударные уходят с первого плана и доносятся как бы изнутри шумовых эффектов, что является одной из давних идей Pink Floyd). Темп, мелодика и вокальное взаимодополнение напоминают «Burning Bridges». Голос Шинейд звучит очень искренне, что неудивительно, если учесть, что по количеству мрачных изгибов её судьба даст фору многим. В песне во всей красе описываются чувства и ощущения героини, попавшей в больницу. Гитарное соло – Ренвик. В музыке коды возвращаются краски «Black Cloud», зацикливая третью часть альбома.
Последняя пауза, и вот – завершающий сегмент, состоящий из трёх песен и одного инструментала. Пришёл час освобождения героини от надуманных монстров, час её Прорыва.
«Blue Room in Venice» – аранжировочно и вокально близка к «Hidden Fear». Текст же подобен описанию выхода на спиритический контакт. (Параллель между уходящим состоянием Милдред и самой смертью?) Из этого транса выплывает медитативно-созерцательная «Sweet July», с упором на соло-гитару Миллера. Композиция держится на гармониях в духе «The Great Gig in the Sky» и «Marooned», выглядя произведением, полностью соответствующим стандартам Pink Floyd (тем более что Миллер здесь почти неотличим от Гилмора). Музыка, усиленная выразительными стереоходами, обволакивает слух словно пряный июльский вечер, воспевает глубокое слияние с природой. Вероятно, способность растворяться в окружающем Райт предлагает в качестве одного из надёжных средств битвы c депрессией.
А далее – напоённая свежестью бриза «Along the Shoreline» с мелодичной гитарой Тима и синтезаторным соло в стиле «Run Like Hell», «How Do You Do It?» и «Keep Talking». Скачущий гитарный риффинг Болтона воспринимается как очередной реверанс Гилмору, одновременно воскрешая в памяти работу Сноуи Уайта в «Drop in from the Top». Вокал композитора едва заметно фильтруется вокодером.
И вот – финал: целиком спетая О'Коннор баллада «Breakthrough». В основе аранжировки – небесный фон органа (вступление – отсылка к первым секундам «Far from the Harbour Wall»), умиротворяющие пассажи акустической гитары Миллера и клавишные фразы в духе «Echoes». Ритм-гитара – Ренвик. Композиция воспевает триумф Света и Тепла, обнадёживая попавших в сети уныния и апатии шансом абсолютного Высвобождения. Ведь даже из почвы мира печалей, мира, заполненного мыслями о тщете, способно вырасти Дерево, где листва – это ноты Вечности, а крона – Музыка Бесконечного Созидания… «You feel untied, beatified / And loved for evermore» («Ты чувствуешь себя раскованной, счастливой / И навеки любимой»).
Прицел на возрастное расширение аудитории вылился в своеобразное радио-EP: «Runaway» (R. Wright's Lemonade Mix), «Runaway» (Leggit Dub), «Night of a Thousand Furry Toys» (Inverted Gravy Mix). Логично, что работа по переориентации «допотопных» флойдовских гармоний к стандартам «кислотных» девяностых пришлась на долю таких гуру, как Алекс Патерсон, Кристиан Трэш Уистон («Runaway»), Уильям Орбит и Мэтт Дюкэсс («Night of a Thousand Furry Toys»). И всё же в случае с «лимонадным» миксом «Runaway» комбинация прог-рока и эмбиент-хауса получилась вполне в духе Pink Floyd. Булькающие и пульсирующие пассажи тёмных электронных узоров рисуют
