Мария Павлова - Илья Фрэз

«Я нахожусь под впечатлением фильма «Я вас любил…». Вы бы видели, какое впечатление фильм произвел на ребят, даже на плохих, с которыми мучаются учителя. Ведь Вы можете быть нашими вторыми учителями… Еще раз прошу Вас — ставьте побольше фильмов о нас!»

«Мне 16 лет, как и главному герою Коле Голикову, я тоже задумывался над вопросом, каким быть. И фильм помог мне ответить на многие вопросы».

«Это — один из немногих фильмов, поправившихся нам полностью. Много было попыток показать на экране первое чувство, но такой правдивости и жизненности, как в Вашем фильме, мы еще не встречали».

Такие письма приходили режиссеру из самых разных городов страны.

А известный детский писатель Джанни Родари сказал: «Мне кажется, будь побольше таких детских фильмов, как лента Ильи Фрэза «Я вас любил…», юноши и девушки многих стран научились бы уважать и беречь красоту зарождающегося первого большого чувства». Об успехе и признании свидетельствовала и первая премия, присужденная картине на III Всесоюзном кинофестивале в Ленинграде (1968 г.).

В год выхода фильма «Я вас любил…» внимание критики, зрителей было сосредоточено на главном герое фильма — Коле Голикове. На теме связанного с ним первого юношеского чувства. Между тем чуткий к нравственным колебаниям времени, Илья Фрэз в материале сценария М. Львовского ощутил симптомы болезни, о которой через несколько лет с тревогой заговорят в своих фильмах молодые режиссеры 70-х — И. Авербах, Д. Асанова, В. Меньшов. Речь идет об уже упоминаемом Жене Липатове, в образе которого, как отмечал Фрэз, ему «хотелось показать результат неправильного эстетического воспитания в школе, когда обращаются к разуму, игнорируя чувство, а это… воспитывает вульгарное, циничное, поверхностное отношение к предметам искусства и, что самое главное, в результате — к жизни тоже»[17].

В самом деле, «интеллектуал», привыкший царить на уроках, Женя, ни разу не запнувшись, отбарабанит о том, что «каждая строка Пушкина — это шедевр» (хотя в глубине души он убежден, что при желании мог бы писать стихи не хуже Пушкина), о том, что нельзя «рассматривать поэта вне конкретной исторической обстановки». Своего, личного, созвучного его душе отношения ни к Пушкину, ни к какому другому поэту у него нет. Тогда, в середине 60-х, это тревожило режиссера прежде всего как глухота эстетическая. Но пройдет немного времени — и в героине фильма И. Авербаха «Чужие письма» Зине Бегунковой, в герое фильма В. Меньшова «Розыгрыш» Олеге Комаровском вульгарным, циничным, поверхностным будет уже не только отношение к искусству, но и к жизни тоже, к людям.

Женя Липатов у Фрэза еще не стал тем рассудительно-деловым подростком, который в свои шестнадцать лет уже мысленно вычерчивает график, когда и что должно случиться в его жизни, как Олег Комаровский. Но в его бесстрастном, безличностном отношении к «ненужным» в его техническом будущем предметам искусства, в его мелком предательстве своего друга Коли уже просматриваются будущие олеги комаровские, зины бегунковы и другие аналогичные герои-подростки фильмов 70-х годов. Потребовалось время, чтобы само это явление выкристаллизовалось в жизни, и духовная трансформация, которая произойдет с второстепенным героем фильма Фрэза 1967 года, станет предметом исследования некоторых фильмов для детей и юношества последующих лет.

К разговору об этом мы еще вернемся. Но здесь хочется еще раз подчеркнуть, что заслуга авторов фильма «Я вас любил…» — сценариста М. Львовского и режиссера И. Фрэза — не только в открытии темы воспитания чувств, но еще и в том, что они едва ли не первыми ощутили социальную опасность бездуховности некоторой части подрастающего поколения, опасность потребительского отношения к жизни и к обществу.

«…НЕ БУДУ ОСТРОВОМ, А — МАТЕРИКОМ»

Своеобразие нового поколения юных рождения второй половины 50-х — начала 60-х годов во многом определило остроту проблематики детского и юношеского кинематографа годов 70-х. Оно вызвало ряд бурных, не лишенных тревоги дискуссий. О нем размышляли социологи и педагоги, психологи и публицисты, писатели и деятели искусств. В этом не было ничего удивительного: спор о поколениях возник не впервые — во все времена старшие с пристрастным вниманием всматривались в молодых, идущих им на смену…

За все время существования советского государства это было первое поколение, которое не знало ни социальных потрясений, ни войны, ни голода. Их родители, сами, по существу, лишенные детства, делали все возможное, чтобы жизнь детей была радостной и светлой. Они взяли на себя не только заботу о материальном благополучии подрастающего поколения, но подчас и право и обязанность решения за них сложных жизненных проблем. Облегченное во всех отношениях существование — с одной стороны, отсутствие самостоятельности и серьезных обязанностей — с другой, породило у некоторой части молодежи повышенное потребительское отношение к жизни, к людям, к родителям.

Другим фактором, определившим формирование духовного мира этого поколения, стала научно-техническая революция, охватившая буквально все сферы жизни. В наши дни даже на детских игрушках — отпечаток времени технического прогресса: не только самолеты, паровозы, автомобили интересуют ребят, но и ракеты, планетоходы, луномобили, роботы… Если в 1940 году в стране было два телецентра и всего 400 телевизоров, то к концу 60-х годов телецентров насчитывалась почти тысяча, а число телевизоров к этому времени увеличилось почти до тридцати миллионов. Мощное развитие телевидения обрушило на подростков невиданный ранее поток информации из всех областей жизни, науки, культуры, который дети не всегда способны осмыслить. Современный подросток знает куда больше, чем его сверстник в прошлые десятилетия. Однако получают дети эти знания благодаря радио, телевидению, кинематографу, можно сказать, готовыми, без большого личного усилия, без участия души и воображения, и им начинает казаться, что они обо всем все знают. Отсюда — не только широта объема знаний, но порой высокомерная уверенность в их исчерпывающей глубине, абсолютности. Кроме того, теперь дети (как, впрочем, и некоторые взрослые) почти все свое свободное время проводят не с книгой, а у телевизоров, общение с природой ограничивается зачастую телепередачами «В мире животных» и «Клуб путешественников». А это развивает не только гиподинамию, о которой с тревогой заговорили медики, но и явление в общественно-социальном смысле куда более опасное — бездуховность. Уже с детства ребенок привыкает ощущать себя не частью природы, а туристом в ней, черствея душой, теряя способность к непосредственному, живому состраданию.