Ирина Измайлова - Тайна Игоря Талькова. «На растерзание вандалам»

И снова словцо, которое вызвало у цензуры определенного рода аллергию. И снова совершенно зря. Иуда Искариот, предавший Христа, был действительно евреем. Но так же как и все остальные апостолы! А имя его сделалось символом предательства и подлости уж никак не по национальному признаку, но потому, что именно этот человек, кем бы он ни был, совершил самое масштабное преступление в истории человечества – предал и отправил на казнь самого Господа Бога!

Так или иначе, но появление «России» в эфире вызвало у определенной части нашей публики шок, а Игоря Талькова прочно окрестили в интеллигентской среде антисемитом.

Зато для подавляющего большинства русских людей песня стала подлинным открытием и сделалась своеобразным знаменем, символом любви к поруганному Отечеству с осознанием всего, что с ним произошло.

Это действительно один из подлинных шедевров творчества Игоря Талькова. В этой песне все гармонично, все едино: мелодия, слова, ритм, покоряющий и завораживающий.

Известно, что Тальков написал «Россию» буквально за две минуты: просто сел и записал слова и ноты. Словно ему кто-то их диктовал. И когда слушаешь песню, отчетливо понимаешь, Кто именно.

Владимир Тальков, которому Игорь, как это часто бывало, первому показал вновь написанную песню, был потрясен ею. И испугался. Испугался уже не за карьеру брата, не за отношение к нему боссов от Министерства культуры. Он испугался за его жизнь. То, ЧТО прозвучало в песне, было уже не просто за пределами дозволенного, оно посягало на жестко табуированную тему, которая и сейчас хоть и освобождена от «табу», но всячески деликатно обходится стороной.

«После концерта Игорь ушел отдыхать к себе в номер, в тот вечер он не собирался работать. А на следующий день, часов в 9 утра, прибежал ко мне с гитарой:

– У тебя чай есть? Давай быстрее выпьем чаю, и я спою тебе свою новую песню.

– Когда же ты ее написал?

– Да вот сегодня ночью нашло на меня что-то, я и написал.

Попили чаю, и Игорь исполнил мне «Россию», тогда еще в совершенно сыром варианте. Песня меня потрясла. Но когда прошел первый шок, я встревожился, так как увидел в ней до предела смелые мысли, а это могло очень повредить Игорю и даже вообще «закрыть» его как артиста. Нельзя забывать, что в то время еще не были развенчаны наши вожди и кумиры, был в силе старый государственный аппарат. Только-только начали появляться первые публикации довольно смелого характера, но правда о Ленине еще умалчивалась, скрывалась.

В частности, меня смутили такие слова в песне: «кровавый царь – великий гений».

– Игорь, здесь явно просматривается Ленин. Давай-ка изменим текст, пусть лучше эти слова прозвучат вот так «великий вождь – кровавый гений». В этом случае все будут считать, что речь идет о Сталине, ведь именно Сталин у нас проходил как «вождь всех времен и народов».

– Нет, тогда теряется смысл, а я хочу, чтобы люди поняли, что речь идет именно о Ленине.

– Игорь, я совершенно уверен, что «России» тебе не простят. Твоя песня совершенно не похожа на все песни о России, которые пелись до сих пор, песни, пропитанные ложным духом советского патриотизма. Это песня истинно русского человека, у которого действительно душа болит за Родину, за поруганную честь России. Всего три куплета, а в них все: великое прошлое нашей Родины и ее жалкое настоящее, и боль, и сострадание. Добавить больше нечего. Этой песней ты подписал себе смертный приговор.

Он подумал и ответил:

– Отступать дальше некуда, а свернуть с пути – значит предать свое дело[56].

Еще и еще раз стоит поблагодарить Владимира Молчанова за его подлинную отвагу и патриотизм. Чтобы снять великолепный клип, нужны ведь были и солидные средства, но редактор пошел на это, понимая, КАКУЮ песню дарит своим слушателям и КАКОГО певца открывает.

После этого аудитория по-настоящему узнала Игоря Талькова.

В 1990–1991 годах Тальков на пике популярности. Запрет с его песен был снят (что уж теперь запрещать, когда все уже слышали «Россию»?), они звучали в разных теле– и радиопередачах, их включали в свой репертуар многие известные исполнители, концерты с участием Талькова и его сольные выступления собирали громадные аудитории. Причем во всех городах России, куда бы он ни ехал.

Певец мог теперь и выезжать за границу.

Правда, сам Тальков, по его же словам, никогда не придавал особого значения географии своих выступлений. Он с одинаковым энтузиазмом ехал на гастроли в русскую глубинку, в какой-нибудь курортный город, за рубеж. Он не сомневался, что зал в любом случае будет полон и ему удастся завоевать внимание любых слушателей. Поэтому выбор маршрута Тальков всегда доверял своим директорам.

Но каждый раз его волновало подлинное понимание слушателей, что вызывало ответную благодарность.

Выступления в немецком городе Гамбурге стали для певца настоящим открытием. Зал, как обычно, заполнился «до краев». Игорь ожидал, что придут в основном эмигранты из России, но их-то как раз на концерте почти не было. Слушать русского барда пришли немцы, люди разных поколений, от ветеранов войны до подростков. Тальков спросил:

– А как они поймут-то? Я же пою только на русском.

– Не волнуйтесь. Будет перевод.

Хороший литературный перевод песен был сделан заранее, и перед каждым номером программы на сцену выходил профессор Гамбургского университета и читал собравшимся текст песни, которую им предстояло услышать. Потом Игорь пел, и после исполнения зал взрывался аплодисментами.

Что покорило немцев в этих песнях? Искренность и глубина? Или та огромная боль, боль за Отечество, которую так полно сумел выразить и в словах, и в музыке Игорь Тальков? Боль за роковую ошибку, за историческое преступление, некогда совершенное народом против самого себя… Кому было понять это лучше, чем немцам?

И в самом деле, трудно найти страну и народ, историческая трагедия которого была бы столь похожа на нашу. И столь же мучительной, долгой и жестокой оказалась расплата.

Покажите мне такую страну,Где славят тирана,Где победу в войне над собойОтмечает народ.

Покажите мне такую страну,Где каждый – обманут,Где назад означает вперед,И наоборот.

Не вращайте глобус,Вы не найдете,На планете Земля стран таких не отыскать,Кроме той роковой,В которой вы все не живете,Не живете, потому что нельзя это жизньюназвать[57].

Историческую оценку происходившему и происходящему Тальков дает всегда остро и жестко, как человек, для которого каждая боль Родины – это его боль, каждая ее ошибка – его личная ошибка, даже если он не имеет к этому непосредственного отношения.