Пётр Фурса - Мачты и трюмы Российского флота

– Товарищ капитан второго ранга! Старший лейтенант... со схода прибыл. Замечаний нет.

И упал. Обращаясь к офицерам, командир грустно сказал:

– Флот вынужден выбрасывать подобных человеков за борт. Но мне его по-человечески жаль.

В такой ситуации никакой речи даже быть не могло о “высоком профессиональном уровне в организационном, лечебно-профилактическом, санитарно-гигиеническом, противоэпидемическом обеспечении и медицинском снабжении части” (основные разделы медицинского обеспечения).

Вот тебе, товарищ Иванов, случай! Лови его! Совершай подвиг!

Глава 10

ЗНАКОМСТВО

Первый день на крейсере я провел, черпая и впитывая информацию, рождающую новые понятия о военно-морской медицинской профессии. С одной стороны – подвиг хотелось совершить немедленно, с другой – к нему нужно было пробираться через завалы, успешно созданные предшественниками. Не разгонишься. Выше... не прыгнешь. Но за барьером недоверия к медицине стояли люди. Матросы и офицеры корабля. Своим трудом, порой каторжным, они получили право на все виды медицинской помощи. От первой до специализированной. “Война – есть травматическая эпидемия” (Н.И. Пирогов). В условиях массового поступления раненых и пораженных, организация оказания помощи имеет свою специфику. Основное в этом кровавом деле – этапность. Возьмем одного раненого. Геройски сражаясь на боевом посту (например, на автомате зенитного калибра), отражая налет вражеской авиации, он получает ранение. В бедро. Немедленно начинается борьба за жизнь пострадавшего. “В порядке само– и взаимопомощи” оказывается ему ПЕРВАЯ медицинская помощь. Товарищами по оружию. Жгут. Шина. Обезболивание. До выхода корабля из боя герой находится на боевом посту. И если товарищи не обучены правилам оказания этой помощи, исход может быть трагическим. Даже без участия врачей. Важнейшая задача медицинской службы – научить делу врачевания каждого, кто живет на корабле, готовясь к защите социалистического Отечества. Иначе жертвы будут неоправданно огромными. Для этого существует медицинская подготовка. Забытая на флоте. Загнанная в угол. Однако, планы занятий имеются. И даже знаменитое “вып.” в наличии.

Корабль вышел из боя. Раненых нужно доставить на ПМП (пост медицинской помощи). Это дело только на первый взгляд кажется простым. На Земле можно ползти самому, запрячь собаку, положить бойца на лыжи, сделать носилки из русской березы, соорудить плот. На корабле все это исключено: крутые трапы, люки, глубокие шахты. Для подобной эквилибристики существуют специальные корабельные носилки, санитарные лямки, медицинские тали. Приемы их использования очень сложны. Личный состав должен владеть ими в совершенстве. Следовательно – кропотливая учеба и тренировки. До дрожи в коленях. Просвещай народ, док!

Второй этап – доврачебный. В дело вступают средние медицинские работники – фельдшера. Они должны выполнить только четко определенный перечень медицинских манипуляций. Не больше и не меньше. Например, вместо жгута, наложенного на боевом посту, наложить на поврежденную вену зажим. Все. Остальное дело врачебное. Врачи имеют право оказывать медицинскую помощь только в строгой последовательности: первая врачебная, квалифицированная, специализированная. Каждая из них четко регламентирована. Таким образом, если мы имеем сотню раненых, то помощь оказывается всем одинаково: сначала – первая, всем; потом – доврачебная, всем; потом – первая врачебная, всем; и только уж после оказания всем раненым всех перечисленных видов помощи врач имеет право приступить к оказанию квалифицированной. Иначе, взявшись сразу за оказание квалифицированной, требующей длительной работы (операция, например) своему другу или орущему начальнику, врач рискует совершить преступление, своими действиями приведя к гибели десятки людей. Это незыблемое правило. Закон военной медицины. Схема, правда, дана здесь очень упрощенно. Но она должна быть отработана на каждом корабле безукоризненно. Пусть читающая эти строки “центральная фигура на флоте” (командир) посмотрит на свой корабль... Пусть честно признается самому себе, не начальнику, прибывшему с проверкой... Эх, юные командиры, не нюхавшие пороху и крови морских баталий! Эх!

Всю систему должен отрабатывать не только корабельный “док”, но и любой офицер. Для всех ведь С.О. Макаров сказал: “Помни войну!”

Согласитесь: чтобы обучить и отработать всю систему нужен опыт, настойчивость, знания и время. Которое – деньги. И ведь это только один из разделов подготовки военного моряка. Один из десятков. Вопрос: где брать время на все разделы? И хотя корабельная жизнь расписана так, что обеспечивает непрерывность обучения (в руководящих циркулярах), где в таком случае брать время на отпуск, выходные и командировки? Поэтому выходных у корабельных офицеров практически нет. Плюс к этому, корабельный врач обязан: принимать больных и лечить их амбулаторно и стационарно, профилактировать болезни, поддерживать связь с береговыми лечебными учреждениями, посещать больных в госпитале, проводить медицинские осмотры, организовывать санитарное просвещение, следить за гигиеной питания от момента загрузки продовольствия на корабль до выхода готовых блюд, контролировать прием воды, стирку белья, уничтожать насекомых и грызунов, проводить политические занятия, обследовать специалистов по профилю, читать политические информации, получать, учитывать и списывать медикаменты, вести гору медицинской документации, совершенствовать идейно-теоретический уровень, конспектируя, а не просто читая, материалы съездов и пленумов, речи руководителей, “Малую землю”, “Возрождение” и “Целину”. И даже закон о социалистическом предприятии. При этом кратком перечне обязанностей, под номером один – обязанность любить жену и быть “отличным семьянином”, воспитывать детей, культурно отдыхать, посещая театры, самостоятельно ремонтировать жилище после сдачи дома строителями из стройбата при полном отсутствии строительных материалов и навыков штукатура-маляра, ходить в гости и принимать гостей, выезжать на природу, быть в курсе литературных новинок и на хорошем счету у начальства. Для корабельного офицера перечень № 1 исключает перечень № 2. Разве что насчет ремонта и жены оставляет лазейку. Пусть за нас отгуляет начальство из береговых учреждений. Благо, зарплата у них такая же.

Я пытался осмыслить всю сложность стоящих передо мной задач. И не мог. Не позволял дефицит опыта. Вот уж воистину: оптимист – плохо информированный пессимист.

Ночь прошла. Ласковые звуки горна, колоколов громкого боя и голос дежурного по кораблю в шесть часов нежно проворковали: “Вставайте, граф! Вас ждут великие дела”. Ошалело вскочив, ударившись лбом о верхнюю койку, судорожно нашарив выключатель и включив свет, я сообразил, что уже утро, хотя рассвет и не забрезжил в окошке – окошка не было. Так! Зарядкой пусть занимается дежурная служба. Надо умыться. Поворот крана. Воды в бачке нет. До сигнала “команде умываться” – полчаса. Во рту – привкус вчерашнего табака. “Койки убрать!” Есть! Убираем. “Команде умываться!” Давим на клапан. Воды нет. В течение десяти минут. Дежурный трюмный, собака. Ах, вот уже полилась, родимая. С горем пополам умылись. Воду надо беречь. На море ведь, в океане! Далее – одевание, и... марш на завтрак. По команде. Чай. Хлеб. Масло. Сахар. Приятного чая! (флотск.). Сыт. Да и чай очень вкусный. Грузинский, второй сорт. В каюту. Сигарета, другая. Тьфу. Малая приборка.