Юрий Сушко - Я убил Степана Бандеру
Впоследствии на Нюрнбергском процессе один из высших чинов абвера, генерал Эрвин Штольц показывал: «После окончания войны с Польшей Германия усиленно готовилась к агрессии против Советского Союза. С этой целью по линии абвера предпринимались шаги по активизации подрывной деятельности, так как меры, которые осуществлялись с участием Андрея Мельника (Консул-1) и другой агентуры, представлялись недостаточными. Для этого был завербован известный… националист Степан Бандера (Серый). Кто вербовал Бандеру, я не помню, но на связи он находился со мной. Выполняя приказ относительно разворачивания диверсионно-подрывной работы на территории СССР, я лично связался с украинскими националистами… Были даны указания их руководителям, нашим агентам Мельнику и Бандере по подрыву прифронтового тыла советских войск путём организации провокационных выступлений, чтобы убедить международное сообщество в так называемой деморализации советского тыла в целом…»
Более года понадобилось руководителям Организации, чтобы подготовить и окончательно отшлифовать Манифест ОУН, обнародованный в декабре 1940 года.
«Мы, украинцы, поднимаем знамя борьбы за свободу народов и человека. Боремся за освобождение украинского народа и всех угнетённых Москвой народов. Призываем революционеров всех угнетённых Москвой народов к общей борьбе и сотрудничеству с украинскими революционерами-националистами. И только посредством полного развала московской империи и путём Украинской Национальной Революции и вооружённых восстаний всех порабощённых народов построим Украинское государство и освободим угнетённые Москвой народы. Восстанет Украина и развеет тьму неволи!»
Одновременно принимается текст торжественной присяги членов ОУН:
«Присягаю и обязуюсь перед Богом, перед украинским народом – перед собственным сознанием как член Революционной ОУН – всегда и везде работать и бороться за Украинскую Самостоятельную Соборную Державу, за осуществление идей и программ ОУН для добра и величия Украины, украинского народа, человека, а через это – для добра всего человечества.
Присягаю в этом труде и борьбе отдать все свои силы во имя этого, а при необходимости и свою жизнь. Обязуюсь точно и по совести исполнять все обязанности члена ОУН и выполнять все её приказы и поручения. Так помоги мне, Господи!»
Наивно рассчитывая на бескорыстную помощь Гитлера в обретении Украиной независимости, вожаки ОУН без устали твердили о будущем государственном обустройстве ещё не существующей державы: «Формой государственной власти должна быть политико-милитаристская диктатура ОУН. Наша власть должна быть страшной… Ни один приговор не обжалуется, а исполняется сразу же. Кодексом является собственная националистическая совесть…»В Кракове Степан Андреевич параллельно с «делами державными» устраивает и свою собственную судьбу, близко сойдясь с Ярославой Опаривской. Вполне возможно, что поводом для сближения стали общие впечатления от учёбы во Львовской политехнике, где Ярослава в своё время также постигала агротехнические науки. Правда, чуть позже Бандеры.
Несмотря на то что Ярослава была дочерью полкового священника (погибшего во время мировой войны), она слыла девушкой вольнолюбивой и отчаянной. Весной 1939 года она даже была задержана полицией с группой студентов за организацию уличных шествий и волнений.
После капитуляции Польши Ярослава из Львова перебралась в Краков, где и произошла встреча с Бандерой.
Свадьбу молодые отметили скромно и тихо. Об изменениях в семейном положении Бандеры узнали лишь близкие. О медовом месяце и речи, конечно, не было. «Не до того сейчас, Слава, розумиешь?..» («…понимаешь?..») – «Авжеж!» («Разумеется!») – может быть, именно таким был семейный диалог на эту тему. Выбирая невесту, Бандера не мог игнорировать «Правила жизни украинского националиста», а именно пункт 39, который гласил: «Почитай женщин, которые должны стать Тебе товарищами по духу, идеям и действиям…» Следующее правило наставляло: «Цени высоко материнство, как источник продолжения жизни. Из Твоей семьи создай ковчег чистоты Твоей Расы и Нации».
«Наступал новый 1940 год, – вспоминал член Провода ОУН Василь Кук. – Приближались рождественские праздники. Девчата и женщины организовали товарищеско-семейный Святвечер, на который были приглашены присутствовавшие тогда в Кракове руководящие члены ОУН, бывшие политзаключенные и прибывшие с Украины – Бандера, Лебедь, Климишин с жёнами, Стецько, Мирон, Тасин, Грицай, Старух, Турковский, Ломницкий… Всего – около пятидесяти человек…»
«Мы старались тот наш первый святой вечер в Кракове отпраздновать как можно лучше, – продолжил рассказ Мыкола Климишин. – Наши подруги позаботились о том, чтобы и борщ был, и вареники, и кутья… Ждали полковника Сушко, который должен был открыть вечер, но он запаздывал».
Обошлись без полковника. На правах хозяина дома коротким тостом открыл праздник Климишин. «После этого я предложил дать слово Бандере… Вечер был очень приятный и прошёл так, что оставил самые добрые воспоминания…»
Таковы были малые семейные радости там, за кордоном.
А на родной земле, провозгласив создание самостоятельного государства – Закарпатской Украины, земляки уже собирали народное ополчение в Карпатскую Сечь и мечтательно распевали:Нам поможе вуйко Гитлер
I батько Волошин
Чехів воювати…
(Нам поможет дядька Гитлер
И отец Волошин
Чехов победить…)
С дерзким своеволием смутьянов с упомянутыми всуе чехами вместе с мадьярами при молчаливом согласии советской стороны покончили безжалостно и быстро.
Советам и без того хлопот хватало на присоединённых землях в рамках единой государственности Украины (пусть даже с декоративной самостоятельностью). Надо отдать должное новой власти: в 1939–1940 годах количество школ с украинским языком преподавания здесь увеличилось со 139 до 6 тысяч. На родном языке преподаватели стали читать лекции и вести семинары во Львовском университете. Открывались педагогические техникумы и институты, новые медицинские учреждения. С востока Украины сюда командировались квалифицированные учителя, врачи, библиотекари, клубные работники.
Политбюро ЦК ВКП(б) 1 октября 1939 года приняло постановление «Вопросы развития Западной Украины и Западной Белоруссии» – детально проработанную программу действий. В нём особое внимание уделялось политическим вопросам. Ставилась задача: «Приступить к созданию коммунистических организаций в Западной Украине и Западной Белоруссии». Не доверяя местным кадрам, в Галичину направлялись проверенные, опытные работники из восточных регионов. Секретарями райкомов партии туда прибыло около 500 человек. Тех, кто отказывался подчиниться «оргнабору», ожидало исключение из партии (в лучшем случае). Даже спустя пять лет после войны лишь каждый десятый из львовских коммунистов был уроженцем здешних мест.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
