Елена Клепикова - Быть Иосифом Бродским. Апофеоз одиночества

Весна 1971. Когда именно – точно не помню, у нас дома состоялся этот турнир поэтов – Евтушенко, Кушнер, Бродский. Никогда до и после эти три поэта не встречались. Победителем из него, само собой, вышел ИБ. Благожелательный и по натуре добрый Женя Евтушенко отнесся к его победе легко, зато Саша Кушнер воспринял как свое поражение и затаил обиду, и она при нем пребудет до могилы. Подробности наших «квартирников» описаны в главе «Три поэта».

Июнь и ноябрь 1971. С подозрением на злокачественную опухоль в больнице на Охте у Финляндского вокзала и операция геморроя (а не грыжи, как ошибочно указано в его био) в больнице в Сестрорецке, когда ИБ под наркозом уполз с операционного стола: сознание отключено, а страх нет. Ложась в больницу, он пришел к Лене Клепиковой прощаться навсегда: «До встречи… на кладбище». Когда я пришел к нему в сестрорецкую больницу, ИБ упрекнул меня, что я прихожу к нему только, когда ему плохо, что было не так. См. главы «Бродский – это я!» и «Сравнительные жизнеописания не по Плутарху» в этой книге.

31 марта 1972. Рождение Анастасии Кузнецовой, дочери ИБ и балерины Марии Кузнецовой.

Май 1972. Вызов из Израиля, вызов в ОВИР, получение выездной визы.

2 июня 1972. Прощальная, со слезами «бесслезного» Бродского, встреча Владимира Соловьева и Елены Клепиковой с ИБ, который знакомит нас с открытым письмом Брежневу, хотя оно датировано днем отлета из России: «От зла, от гнева, от ненависти – пусть именуемыми праведными – никто не выигрывает. Мы все приговорены к одному и тому же: к смерти. Умру я, пишущий эти строки, умрете вы, их читающий. Останутся наши дела, но и они подвергнутся разрушению. Поэтому никто не должен мешать друг другу делать его дело. Условия существования слишком тяжелы, чтобы их еще усложнять». Подробности в помещенных в этом издании главе 9 из «Трех евреев» Владимира Соловьева и в главе «Возвращение к Бродскому» Елены Клепиковой.

4 июня 1972 года. Прилет в транзитную для советских эмигрантов Вену, откуда они отправлялись в разные концы света.

6 июня 1972. Встреча с Уистаном Оденом в Кирхштеттене, недалеко от Вены. Формальный характер встречи: не только здоровье, но и личность Одена разрушена алкоголем, жить ему осталось чуть больше года, а разговорный английский Бродского был тогда на нуле. Тем не менее, этот разговор глухонемых произвел на Бродского сильнейшее впечатление.

19 июня 1972. Встреча в клубе «Атенеум» в Лондоне с сэром Исайей Берлином, другом Пастернака, любовником Ахматовой и покровителем Бродского. См. главу «Анна, Иосиф и сэр Исайя».

21–23 июня 1972. Участие в Poetry International, Международном поэтическом фестивале в Лондоне.

9 июля 1972–1996. Прибытие в Детройт. США. С тех пор многочисленные интервью, творческие встречи с читателями, поэтические фестивали, литературные конференции, симпозиумы, коллоквиумы, путешествия по Америке и Европе.

Осень 1972–1996. – Семинар русской поэзии и курс поэтики в Мичиганском университете, Энн-Арбор, куда его устраивает Карл Проффер в качестве Poet-in-Residence с годовой зарплатой $12 000.

(Столько же, к слову, мы с Леной Клепиковой получим через пять лет от Куинс-колледжа вскоре по приезде в Америку – в качестве ScholarsinResidence.) С тех пор и до самой смерти ИБ не прекращает преподавательскую деятельность – в Куинс-колледже, Нью-йоркском и Колумбийском университетах, в консорциуме Пяти колледжей, расположенных по соседству в Массачусетсе, где ежегодно вел весенний семестр до конца жизни, в Кембридже по приглашению сэра Исайи и проч. Основной источник его относительного материального благополучия. Отзывы о Бродском на кафедре противоречивые, в основном отрицательные. См. главу «Голова профессора ИБ» в этом издании.

25 декабря 1972. Первая поездка на Рождество в вымечтанную с питерской юности Венецию. «И я поклялся, что если смогу выбраться из родной империи, то первым делом поеду в Венецию, сниму комнату на первом этаже какого-нибудь палаццо, чтобы волны от проходящих лодок плескали в окно, напишу пару элегий, туша сигареты о сырой каменный пол, буду кашлять и пить, и на исходе денег вместо билета на поезд куплю маленький браунинг и не сходя с места вышибу себе мозги, не сумев умереть в Венеции от естественных причин». Joseph Brodsky. Fondamenta degli Incurabili («Набережная неисце лимых»).

1974. Знакомство с Либерманами. Алекс, знаменитый художник, скульптор, фотограф, глава (почти полвека) медиаимперии «Conde Nast Publications», куда входят такие престижные издания, как «Вэнити Фэр», «Мадемуазель», «Вог», «Травелер», «Хаус энд Гарден» с их миллионными тиражами. Татьяна – б. Яковлева – да, та самая последняя любовь Маяковского и адресат его предсмертной любовной лирики.

А уж Либерманы перезнакомили ИБ с «everybody who was anybody».

Одним словом, страна Либермания. «Помяните мое слово, этот мальчик получит Нобелевскую премию», – предсказала Татьяна при первом знакомстве, услышав его стихи. К этому следует добавить, что Либерманы немало поспособствовали, чтобы Бродский ее получил. Как и другие випы нью-йоркского истеблишмента – такие, как писатель и публицист Сьюзен Зонтаг и издатель Роджер Страус, друзья ИБ.

12 мая 1976. Избрание в Американскую академию наук и искусств.

13 декабря 1976. Обширный инфаркт. Новый год проводит в больнице.

Январь 1977. Выход в «Ардисе», Энн Арбор, двух книг – «Конец прекрасной эпохи» и «Часть речи».

Июнь 1977. Переезд в дом № 44 на Мортон-стрит, Гринич-Виллидж, основное место его пребывания в Нью-Йорке, вплоть до 1993-го.

Очень гордился своим двухкомнатным полуподвальчиком с выходом в личный садик и тяжело переживал вынужденный женитьбой и семейными обстоятельствами переезд в Бруклин. Мортон-стрит через пару кварталов упирается в набережную Гудзона, куда через несколько дней после нашего приезда и привел автора этой книги Бродский полюбоваться видом. См. иллюстрации.

Сентябрь 1977 года. Сразу после приезда Владимира Соловьева и Елены Клепиковой на ПМЖ в Америку, ИБ приходит к нам в отель «Люцерн» на Манхэттене, рядом с Центральным парком, дарит свои новые книжки «Конец прекрасной эпохи» и «Часть речи», ведет в ресторан, читает стихотворение «Пятая годовщина» – ровно столько лет прошло со времени его отвала из СССР и, по совпадению, те же пять лет отделяют наш отъезд от его отъезда (см. и ср. две выездные визы среди иллюстраций). Жалуется на боли в сердце и говорит, что в следующем месяце принесет клятву, как натурализованный гражданин США (11 октября в Детройте).