Олег Мороз - Хронико либеральной революции. (Как удалось отстоять реформы)

Вечером 4 октября с крыш и чердаков близлежащих домов начали обстреливать здание издательства «Московская правда». Обстрел продолжался и после того, как здание взяли под охрану военные. Прекратился он лишь около двух ночи 5 октября.

В ночь на 5 октября в районе Белого дома было задержано около 300 человек. Половина из них имела при себе оружие. Характерная деталь: это в основном были офицеры армии, МБ, МВД. Один из задержанных, командир батареи, сообщил, что приказ защищать Белый дом он получил от командира полка.

О том, что в армии, в других силовых структурах было немало сочувствующих оппозиционерам, мы уже говорили. Но многие, как видим, не ограничились сочувствием, — взялись за оружие, послали в бой своих подчиненных.

Всего в Москве были задержаны 33 группы вооруженных людей, изъято 122 единицы оружия, 114 единиц взрывчатых веществ.

Впрочем, со снайперской войной не все так просто. Нельзя сказать, что всегда существовало четкое разделение: одни стреляли в сторонников Ельцина, другие — в сторонников Верховного Совета. По-видимому, были некие стрелки, которые палили и в тех, и в других, не различая, где свой, где чужой. Можно предположить, что главной их задачей было «обозлить» воюющих с обеих сторон, прежде всего тех, кто штурмовал Белый дом, заставить их действовать активнее. Надо полагать, именно с этой целью был убит офицер «Альфы» младший лейтенант Сергеев, о котором уже говорилось. Следствие установило, что пуля, сразившая его, была выпущена не из Белого дома, а из комнаты в соседнем строении, которая еще в советское время была зарезервирована за КГБ. Как уже говорилось, «Альфа» отказалась штурмовать Дом Советов, и нетрудно предположить, в чем заключался расчет убийц: это убийство заставит альфовцев изменить свое решение, пойти-таки на штурм. В действительности, повторяю, вышло иначе: «Альфа» не отступила от своего первоначального решения. При этом она сыграла иную, не менее важную роль: офицеры этого спецподразделения вместе с коллегами из «Вымпела» выступили в качестве парламентеров, убедили белодомовцев капитулировать, гарантировав им безопасность при выходе из здания, и обеспечивали эту безопасность, насколько могли. Другое дело, что их возможности оказались ограниченными, так что многим вышедшим из Дома Советов в дальнейшем не удалось избежать расправы…

Примерно так же, как и офицер «Альфы», были убиты несколько военных из 119-го парашютно-десантного полка. Этот полк тоже считался «колеблющимся», и задача у снайперов, по-видимому, была все та же: побудить десантников отбросить в сторону колебания.

Это наиболее известные факты, а сколько неизвестных, до которых никто не докопался (и не пытался докапываться)? Сколько было таким же образом убито зевак, прохожих? Потом в этих убийствах противники тоже обвиняли друг друга…

На языке профессиональных провокаторов действия таких снайперов именуются «пикадильей» по аналогии с тем, что практикуется во время боя быков: помощники тореадора вонзают в тело быка маленькие дротики, чтобы злее был…

Откуда взялись снайперы-провокаторы? К какому подразделению они принадлежали? Тайна сия до сих пор тщательно оберегается. Вскоре после октябрьских событий возникла версия, что все организовали Коржаков и его заместитель генерал Просвирин. Национал-патриоты, естественно, раззвонили на весь свет, будто снайперы были тайно привезены из Израиля (откуда же еще их могли привезти?); сразу после событий они, мол, столь же незаметно убыли из России. Корреспондент «Московского комсомольца» Марк Дейч опубликовал несколько иную версию. Он привел рассказ некоего неназванного сотрудника одной из спецслужб, который сообщил, что, по имеющейся у него информации, снайперы прибыли из нескольких европейских стран:

«В августе один из близких Коржакову людей, генерал Просвирин (генерал-майор Борис Просвирин, заместитель начальника охраны президента РФ. — М.Д.), через швейцарскую резидентуру установил неформальные контакты со спецслужбами нескольких европейских государств. 17 сентября с Кипра в «Шереметьево» прилетели несколько групп туристов, среди которых были только мужчины. Документы о прилете этих групп почему-то не сохранились… Как и документы на прилет некоей команды по регби, которую, если я не ошибаюсь, 27 сентября в аэропорту «Шереметьево» встречал сам Коржаков. Ни по линии Спорткомитета, ни по линии каких-либо спортивных клубов никаких соревнований по регби в тот период не было. До встречи этой группы сначала Коржаков, а потом Просвирин на оружейном складе милиции особого назначения в Реутове получили снайперские винтовки СВД… По той информации, которую получил я, — 50 и 52 винтовки соответственно».

Считается, что всего залетных снайперов было около сотни.

«Сразу же после октябрьских событий, — продолжал собеседник Дейча, — Москву покидали группы мужчин, среди которых можно было узнать тех, кто прилетал в качестве регбистов или туристов с Кипра. Они уезжали поездами на Варшаву, Берлин и Бухарест. Причем ехали они в тех купе, билеты в которые по заведенной много лет назад практике продавались по брони КГБ…».

Какая из версий верна? Вряд ли это так уж важно. Лично мне история с завезенными стрелками представляется чересчур экзотичной. Не думаю, чтобы достаточного количества снайперов нельзя было найти в родных пенатах. Опять-таки, за годы, прошедшие с тех пор, кто-нибудь из сотни тех заезжих молодцов, существуй они на самом деле, непременно бы проболтался об увлекательной экскурсии в Россию — опубликовал бы мемуары или что-нибудь в этом роде, дал бы за крупный гонорар интервью кому-нибудь из пронырливых журналистов, вызвав сенсацию. В реальности, насколько я знаю, ничего такого не было.

Конечно, для журналиста, занимающегося расследованиями, интересно докопаться до полной истины, «дойти до самой сути». Лично меня такая задача не особенно увлекает. По-моему, главное в общих чертах уже и без этого ясно. Все говорит о том, что снайперы, стрелявшие 3–4 октября и по чужим, и по своим, скорее всего действовали по заданию российских спецслужб.

Интересны характеристики, которые дал своим коллегам один из защитников Белого дома — генерал Борис Тарасов (его дневник оказался в материалах следствия). Запись от 1 октября, то есть накануне решающих событий:

«Военная подготовка к перевороту (так, напомню, в Белом доме именовали выход Указа № 1400. — О.М.) оказалась неудовлетворительной. Практически не оказалось людей, способных планировать действия.

Ачалов как организатор и мыслитель — величина, близкая к нулю. Смесь буффонады, неуправляемости и властности. Пишет документы безграмотно.