Анна Малинина - Жизненный путь Марины

— Ты будешь провожать нас на аэродроме, мамочка?

— Нет, не поеду. Придётся ведь и Танюшу взять с собой — девочка разволнуется. Дальние проводы — лишние слёзы, Мариночка! Пусть уж Рома один тебя провожает…

Марина уехала на аэродром: там ночевал весь экипаж «Родины».

Между двумя перелётами. М. М. Раскова в доме отдыха «Подлипки» летом 1938 года.

Их разбудили ещё до рассвета. Доктор дал лекарство. Папанин дал особые спички, в резиновой оболочке, которые зажигались даже мокрые. Одну такую коробочку Марина положила в свой карман. Проверили оружие, патроны, парашюты, вещевые мешки, продовольствие. Наконец всё* собрано, всё подготовлено.

Подали завтрак. Марина съела куриную котлету с лимоном и выпила стакан чаю. Ей дали особый спортивный шоколад, потому что ей предстояло долго и непрерывно, без замены, очень напряжённо работать.

Перед тем как выйти на лётное поле, три лётчицы сели за стол и написали:

В этот утренний час, когда наш самолёт «Родина» покидает Москву и мы берём курс на Восток, наши мысли и чувства обращены к Вам, наш друг и учитель, дорогой товарищ Сталин.

В эти дни над миром летает много самолётов. Фашистские машины бомбят города и мирное население Испании и Китая, грозно кружат над границами Чехословацкой республики. Фашистская авиация несёт миру войну, смерть, гибель культуры.

Советская авиация создана для охраны мира. Перелёты наших лётчиков служат делу мирного строительства и прогресса человечества. Наши пилоты сокращают расстояния, несут культуру в отдалённые районы, крепят дружбу народов. Но в грозный час советские самолёты со страшной силой обрушатся на врага и во имя мира и прогресса человечества сотрут с лица земли любого агрессора.

В нашей стране нет ничего дороже интересов Родины. Мужчины и женщины одинаково любят своё отечество,

безгранично преданы партии, советскому правительству, народу, Вам, дорогой Иосиф Виссарионович. Мы начинаем свой дальний полёт для того, чтобы продемонстрировать перед всем миром решимость советских женщин, их любовь к Родине.

Советские лётчики не раз изумляли мир своими подвигами. Мы уверены, что, вдохновлённые Вами и окрылённые Вашей заботой, мы также принесём нашей Родине, партии Ленина — Сталина, Вам, дорогой наш учитель и друг, Иосиф Виссарионович, — новую победу.

…Все на местах. Раздалась команда: «Запускай моторы!» Провожающие отошли в стороны, и машина на полном газу побежала. Вскоре она легко и плавно оторвалась от земли.

ПЕРЕЛЁТ МОСКВА — ДАЛЬНИЙ ВОСТОК

Всё шло хорошо, но через 50 километров облака закрыли землю, и Марине пришлось ориентироваться только по приборам, лететь вслепую, за облаками.

Вылетели в 8 часов 16 минут. Время приближалось к 16 часам, а в 16 часов 15 минут будет темно. Они летят на восток, поэтому темнота встретит их гораздо раньше, чем наступит в Москве. Высота 4500 метров. Летят без кислородных масок.

В разрыве облаков мелькнул Иртыш. Темнота наступает быстро. Ночью штурману хорошо определять место по звёздам. Марина передаёт в Москву, где они летят. Москва хорошо слышит, отвечает. Высота 7500 метров. Марина надела кислородную маску. В эфире наступила тишина: ясно, что радиостанция, приёмник и передатчик испортились; лампочка не зажигается. Летят только по звёздам. Марина достаёт карманный фонарик и смотрит наружный термометр: 34 градуса мороза.

Перед стартом у самолёта «Родина». 1938 год.

Шесть часов Полина вела самолёт; у Красноярска она передаёт штурвал Валентине. Марина получает записку от Полины: «Что случилось с Валей? Чего её несёт на такую высоту!» Марина отвечает коротко: «Обледенение».

Подруги замечают, что самолёт покрывается тонкой коркой льда. Штурманская кабина обледенела так, — ‘что ничего не видно. Ледяная корка своей тяжестью потянет самолёт вниз, и у моторов не хватит мощности держать самолёт в воздухе… На большой высоте обледенение прекращается, стёкла кабины становятся прозрачными. Вдруг машину начинает трепать: она попала в шквал. Стёкла опять замёрзли. Марина решает открыть люки, чтобы в кабине стало холодно, в надежде, что стёкла тогда прояснятся… Хотя стёкла очистились, но ничего кругом не видно, кроме облаков. В кабине 33 градуса мороза.

Наступает рассвет, а в Москве в это время полночь.

При первых лучах солнца Марина осматривает свою кабину: хотя в ней 36 градусов мороза, но стёкла непроницаемы, приборы замёрзли, и с них на пол свисают длинные сосульки. Летят уже шестнадцать часов. Марина скалывает ножом лёд со стёкол и видит величественную картину. Земля пробуждается. Под самолётом гребни гор, покрытые снегом, освещены яркими лучами восходящего солнца. Глазам больно смотреть на яркую белизну. Внизу густой туман, который не даёт рассмотреть реки, нанесённые на карту.

Солнце уже высоко. Марина пользуется им для своих астрономических наблюдений. По её расчётам, через полчаса Охотское море. Машина не приспособлена для полётов над морем, значит надо быть начеку.

Марина пытается отогреть радиостанцию. Она снимает с ноги унту и закрывает ею приборы. Потом осторожно включает ток. Лампочка на передатчике загорается. Марина хватается за ключ и даёт сигнал Москве. Москва непрерывно вызывает Марину. Внезапно передатчик Москвы замолк. Марина решает, что там приняли её радиограмму. Через несколько секунд Москва передала: «Повторите». На этом кончилась связь с Москвой. Переключиться на Хабаровск не удалось, потому что ручка примёрзла.

Внезапно туман оборвался, и Марина увидела под самолётом Охотское море, а справа — берег. Высота 7000 метров. Марина бросает в эфир слово: «Ждите!» и выключает передатчик. Затем она берёт карту и определяет местонахождение. Она сообщает подругам, что они находятся над Тугурским заливом Охотского моря. Задание партии и правительства выполнено: они прилетели на Дальний Восток.

Теперь надо думать о посадке. Марина советует сесть в Николаевске — на — Амуре, до которого не более часа полёта. Валентина настаивает на посадке в Комсомольске. «.

8 часов 02 минуты. Под самолётом река Амур.

10 часов по московскому времени. Загорается красная лампочка — знак того, что горючее кончается.