И станет солнышко в руках моих огромным солнцем. История женщины, которая поверила в любовь - Саша Зверева
Но чем больше я жалела себя, боялась потуг, тем больше добавляла себе работы. Я быстро поняла, что от меня требуется: не жалея себя, через боль «выдувать» свою девочку, которая в эти минуты напоминала мне огромный бронетранспортер, прокладывающий дорогу. Мое тело как будто бы уже не зависело ни от чего. Я чувствовала всем своим нутром движение ребенка внутри. Я помогала, меняя типы дыхания. Пф-ф-ф-ф, пх-х-х-х! Я и ты. Ты и я.
Голос Светы:
– Какая у нас космическая Сашка! Смотрите, какая красивая!
Волны удовольствия и страха смешались. Последние секунды перед рождением Василисы взорвались тысячей салютов в моей голове и теле! Ощущение блаженства! Я не забуду этот миг никогда! Эти секунды поменяли во мне раз и навсегда отношение к женщинам и к рождению ребенка. В каждой клетке отложились память о радости родов, удовольствие и любовь к процессу рождения ребенка!
Я больше не могла верить страшным рассказам, мне больно было слышать, когда женщины описывали это как мясорубку, кошмарный опыт и страдания. Несравненное наслаждение от собственной блестяще проделанной работы и счастье быть женщиной! Это чувство хочется передавать дальше из поколения в поколение, рассказывать дочерям и внучкам.
Подсознательно эти чувства зрели во мне долгие годы, пока я не смогла трансформировать их в знания, чтобы передавать эту энергию другим.
Василиса в прямом смысле выплыла в этот мир: впервые я увидела ее под водой. Через несколько секунд человечек оказался в моих руках. Она не кричала. Ее переход был настолько плавным, что она просто открыла глазки и лежала, покрякивая. Я поцеловала ее, убрав лишнюю слизь из дыхательных путей. Я знала, что пуповину нельзя резать сразу же – ребенок должен забрать из нее свою кровь. Легкие открывались мягко, Васька быстро покраснела.
Я смотрела с улыбкой и тревогой, какая она «баба-ягунья» – со скрюченным носиком, завернутым ушком, смешными пальчиками и вытянутой головой. Я все переспрашивала: «Она точно изменится?» Акушерки смеялись.
Моя девочка менялась так быстро! Она была невероятно красивым младенцем! Я смотрела на нее и плакала от любви. Окситоциновые волны до сих пор накрывают меня, хотя с момента «первого фейерверка» прошло много лет.
И сейчас я смотрю на мою девочку, которая ведет мою машину, – поворот головы, хитрая улыбка… Протягиваю ей ладонь – она по-дружески хлопает по ней и обхватывает пальцами. И мы едем так молча, а я слизываю со своих щек слезы счастья и благодарю Бога за эту любовь.
Здесь хочу сделать небольшую паузу и вспомнить, сколько же осуждения со стороны «общественности» я получила за дерзость родить дома. Именно поэтому хочу предостеречь девочек, которые доверяют моему мнению и видят мой опыт: не нужно рожать дома только потому, что так поступила та самая Саша Зверева, мама четверых детей. Во-первых, я не просто прошла базовые подготовительные курсы по уходу за ребенком, а детально изучила процесс родов. Во-вторых, рядом со мной находился муж в полной готовности везти меня в роддом, в котором уже был подписан контракт на платные роды. В-третьих, беременность вела опытная акушерка, которая, оценив ситуацию, зная мой анамнез и состояние на момент вхождения в роды, предоставила мне выбор. Я понимала (хотя в тот момент – не совсем), что любой выбор имеет последствия, и доверилась интуиции и подсказкам тела, полагаясь на знания, которые получила на курсах, из книг и от врачей высшей категории.
Женщины, которые выбирают домашние роды, обладают определенным складом ума и сильным характером. Они настолько серьезно подходят к этому вопросу и тщательно готовятся, что заподозрить их в безрассудстве, осуждать и обвинять в чем-то не имеет никакого смысла. Многие женщины, родившие дома, впоследствии получают дополнительное образование, проходят специализированные программы и становятся доулами, чтобы передавать свой опыт мягких вольных родов другим. Как, собственно, случилось и со мной.
Вернемся в 2003 год. Когда через день после родов я вышла из дома и поехала на УЗИ, буквально на час оставив Васю дома со своей сестрой, от моего сердца будто начала разматываться ниточка. Я не понимала, что это за чувство. Оно пугало и удивляло одновременно. Думать о ребенке каждую секунду – все, что теперь было важно для меня. Остальное отодвинулось на второй план. Я поделилась своими чувствами с Илюшей. И он подтвердил, что у него в сердце тоже появилась эта «ниточка».
В эти секунды, мчась по Ленинскому, я раз и навсегда поняла и даже почувствовала это физически: моя жизнь никогда не будет такой, как прежде!
Родители Ильи ахали и причитали по поводу наших домашних родов. Мы сообщили всем уже с утра. Постепенно начали приезжать близкие и друзья, чтобы посмотреть на наше доморожденное чудо. Надев маски, Илюшины родители разглядывали крошку:
– У нее такое же родимое пятно на сгибе руки, как у меня! Как будто россыпь веснушек!
Бабушка узнавала свои гены. Девочка была копией папы, особенно это выражалось в форме глаз. Про анализ ДНК больше никто не вспоминал, как и про мои слезы и убитые нервы.
Илья так и не подарил мне цветы. Первый букет со словами «Спасибо за дочь» я получила полгода спустя. Я списала это на то, что он закрутился и забыл.
Надо ли описывать первый год после рождения первенца, когда душа вздрагивает от каждого чиха? Как хорошо, что у меня была Света, которой можно было позвонить в любое время. Ее поддержка была особенно важна после визита очередного врача, который, услышав, что мы не делали прививку БЦЖ, мог брякнуть:
– Да вы в лифте проедете – вот вам туберкулез! Это же абсолютно беззащитный ребенок! Надо его защитить – привить!
Света успокаивала. Я перелистывала конспекты лекций Червонской, вспоминая адовую машину «Большой Фармы». Несмотря на запугивания, которые сыпались со всех сторон, моя уверенность в правильности выбранного пути только крепла. Мы вызывали всех необходимых специалистов на дом. Никогда в жизни не были в поликлинике. По молодости делали диагностику НСГ (нейросонография) в определенные месяцы жизни. Сейчас же визиты к остеопату решают любой вопрос.
Глава 8. Зависимость
Как ни странно, Вадим очень полюбил Василису. Относился к ней практически как к собственному ребенку. Помогал финансово, дарил подарки.
