Очередь за надеждой. Автобиография с открытым финалом - Борис Борисович Надеждин
Физтех-песня – это еще и возможность пообщаться с молодым поколением, сегодняшними студентами. Здорово, что подобная традиция, как факел, передается из поколения в поколение уже более полувека. На этом концерте выступали физтехи возраста от двадцати до восьмидесяти пяти лет. И в конце все вместе пели «Гимн Физтеха» и «Дубинушку» – гимн физиков.
Книга эта уже была написана. Но после концерта я подумал, что хочу «на посошок» поделиться своими стихами. И сопроводить их комментариями, которые на сцене прозвучали бы, пожалуй, неуместно.
Понятно, что бардовская песня – синтетический жанр. И текст, отторгнутый от гитары и голоса, может выглядеть иногда беспомощным. Будто бы его выставили на мороз без теплой одежды. Но я человек закаленный…
Впрочем, эти и многие другие мои песни можно найти на YouTube.
«Прощальный вальс»У меня написано много лирических песен. И для каждой был повод – влюбленность. Меру любви, как мне кажется, можно определить количеством стихов и песен, написанных в этот период.
В 1980-м в моей юной жизни случился мимолетный роман. Мы познакомились в летнем лагере на Оке… И родилась очень искренняя песня. По-моему, в семнадцать только такие и пишутся.
За эту песню я получил приз как начинающий исполнитель. А потом песня зажила самостоятельно. Так бывает. Иногда на слетах кээспэшников я слышал, как у костра незнакомые мне люди поют эту песню. На одном сайте даже прочел: «очень трогательное стихотворение – жаль, автор неизвестен».
Год пролетел, как день, как час,Он не вернется.Тонкая нить, что держит нас,Вот-вот порвется.Вдруг зазвучит прощальный вальс,Сердце сожмется.Вдруг заблестит слеза у глаз,И не прольется.Вдруг захотим назад, опятьВ прошлую осень.Время нельзя направить вспять,Но мы попросим.Скажем ему: зачем так гнать?Невмоготу нам.Скажет оно: зачем страдать,Я помогу вам.Я помогу забыть и дниВаши и ночи.Я потушу в душе огниТем, кто захочет,Только останетесь одни,Сердце остынет.Только глаза твои, а в них,Будто в пустыне.Год пролетел как день, как час,Он не вернется.Тонкая нить, что держит нас,Вот-вот порвется.Вдруг зазвучит прощальный вальс,Сердце сожмется.Вдруг заблестит слеза у глаз,И не прольется.«Осенний этюд»1991 год. Уже другая эпоха. Мне почти тридцать, ей чуть больше двадцати. Я влюбился без памяти – увел девушку прямо во время ее медового месяца. Любовь была не безоблачной. Мы расходились – снова сходились. Но все-таки через два года поженились. Таких бурных и долгих романов у меня было два. Второй – с моей нынешней женой. Я скажу об этом чуть позже.
Вскружил мне голову осенний ясный день,Такой октябрьский, прозрачный и прохладный.А я бреду, такой нелепый и нескладный —Иду куда-то, а куда – подумать лень.Вот-вот зима опять набросится на насХолодным ветром дикой, яростной метели.И я, как хлеб озимый, буду зреть в постели,А может, как в оранжерее ананас.Потом весна придет, и зазвенит капель,Наполнят воздух птицы щебетаньем смелым.И, как медведь, от зимней спячки очумелый,Покину я свою любимую постель.А в ней останутся листки календаря,Что мной исписаны безумными стихами.Листочки скомканы, и нежными духамиОни чуть пахнут: ты их порвала – а зря!И будет снова лето, полное надежд.Надежд на то, как бы с тобой уехать к морю,И в тех краях, где, как известно, вор на воре,Быть от тебя и без ума, и без одежд…Вскружил мне голову осенний ясный день…«Триста сорок часов»Это не песня. А одно из множества стихотворений, что я посвятил своей жене Наталии.
Триста сорок часов – две мучительных недели летом 2010 года, когда она уехала отдыхать в Хорватию. Роман наш только начал развиваться. Я сходил с ума, ревновал, метался от одиночества. И каждый день в течение этих триста сорока часов, то есть четырнадцати дней, писал ей стихи. По стихотворению в день. И отправлял их по электронной почте в Хорватию. Мне казалось, что так легче будет дышать. Что эти стихи помогают мне просто дожить до ее возвращения. Просто не умереть от ожидания. Триста сорок часов – это же так долго, когда ты влюблен! В итоге мой напор увенчался успехом – осенью 2010-го мы поженились. И у нас родились два замечательных сына, Борис в 2011-м и Михаил в 2013-м.
Стихи были разные. И очень интимные… Я выбрал вот это.
Проползли наконец триста сорок часов страшно длинных.Ты явилась, как солнце из ночи полярной холодной.Я принес ежевику, чернику и дыню, малину,Также кактус японский в горшочке, цветок очень модный.Ты впустила меня и сказала: совсем ненадолго.Я вошел, как впервые, стесняясь к тебе прикоснуться.Только руки мои не послушались доводов долга,Только губы твои и мои не смогли разомкнуться.На рассвете расстались с тобою, хотя и не сразу —То часы позабыл, то мобильник девался куда-то.Впрочем, что мне часы – нам, счастливым, не надо ни разуЗа часами следить, отмечая минуты и даты.Я поехал домой, унося желтый сладкий напиток.И еще унося теплых губ твоих прикосновенье.И еще унося море нежности, страсти избыток.Будь подольше, продлись, нереального счастья мгновенье!АкростихиА еще я часто пишу стихи по случаю. Например, если у кого-то из детей выпускной вечер. Или выступление в лицее. Бывает, поем вместе с детьми. Иногда я даже собираю целый хор из детей и родителей.
Очень люблю жанр акростиха (форма стихотворения, в которой начальные буквы каждой новой строки образуют имя и фамилию). Кому только я не писал акростихи: Немцову, Хакамаде, Чубайсу, Ельцину, некоторым сегодняшним губернаторам и депутатам, с которыми когда-то дружил. Ну и, разумеется, друзьям, учителям детей… Это всегда отличный подарок на день рождения.
Кстати, была такая история. Отмечали день рождения Бориса Немцова на работе, в Доме Правительства, в его кабинете вице-премьера. Я, как всегда, с гитарой. Пою. Ну не шепотом же. Пою громко. А дверь полуоткрыта.
По коридору мимо шли, как впоследствии оказалось, журналисты. В те времена журналисты спокойно могли ходить по Белому дому. И на следующий день появилась статья в газете – дескать, из кабинета вице-премьера доносились вой и крики, как на пьяной свадьбе, и, скорее всего, это был голос Бориса Надеждина.
Началось служебное расследование. И вышло распоряжение, запрещающее проносить музыкальные инструменты в здание Белого дома. После этого инцидента охранники на входе уточняли, когда я шел на работу: гитару или дудку какую не несете?
На день рождения Бориса НемцоваБольшой политик должен быть Борис,
Однако, «понимаешь», это мало!
Реформы, как ты с ними ни… возись,
Идут уже пять лет, куда попало.
Сменив зампредов, медленных умом,
Наш Государь призвал в Москву Немцова.
ЕЭС России, МПС, Газпром
Молиться за Царя теперь готовы.
Царь любит реформаторов младых,
От злых писак обороняет их,
Велит добиться им свершений новых!
Песня о РодинеЯ написал ее в 1992-м. Песня довольно мрачная и… пророческая. Я уже говорил, что попал во власть в начале 90-х и с огромным энтузиазмом воспринимал все перемены в стране. Но через два года, когда начался конфликт Ельцина с Верховным Советом, я увидел, как себя ведут люди, которые еще недавно мне казались героями. И постепенно начал понимать, что происходит на самом деле.
Это песня как диагноз того времени. Но, к сожалению, подобный диагноз актуален и сегодня.
Твоими молитвами полнится чаша терпенья,Твоими устами до меда никак не достать.А слезы кровавые бродят у точки кипенья,Но сонный твой Бог вновь забудет явить благодать.И все возвернется на чертовы замкнуты круги,Те круги своя, ты других не желаешь иметь.Из кругов железных сплетется не панцирь кольчуги,Но снова оковы, и цепь, и привычная клеть.Тебя чуть поманит залетной химерой свобода,И падут цари, и посыплются головы с плеч.Твой сонный спаситель проспит свои тридцать три года:Милее химеры любимая теплая печь.Я скоро устану тебя отрывать от забвенья,Я скоро пойму, что оковы тебе – как
