Майк Науменко. Бегство из зоопарка - Александр Исаакович Кушнир
Дело в том, что незадолго до описываемых событий Науменко короткое время «халтурил» на Северном Кавказе, в Домбае. Там он вместе с приятелями-музыкантами вел дискотеки на горнолыжном курорте. И в один из зимних дней 1980 года он неожиданно встретил у подножия олимпийских вершин одноклассника Диму Калашника — того самого, который подарил ему в школе выцветшие фотографии с аккордами The Beatles.
«Стояла изумительная солнечная погода, и вокруг было ослепительно-голубое небо, — вспоминает Калашник. — Мы, пораженные нашей встречей, сидели на лавочке и просто молчали... Чтобы не вспугнуть ощущение тишины ледников и ослепительных пейзажей молодых гор. И вдруг Миша негромко говорит: «Дима, а если бы сейчас прилетел ангел и спросил тебя: «Ты доволен жизнью, которую прожил?» Что бы ты ему ответил?» Я подумал и честно признался: «Наверное, нет». А мой школьный друг улыбнулся и уверенно заявил: «А я бы ответил, что жизнью доволен полностью». Он сказал это, как жирную точку поставил».
Часть II. Путешествие в рок-н-ролл (1979–1982)
Вкус магнитного хлеба
Если некоторое время вы попытаетесь быть вымышленной личностью, вы поймете, что вымышленные люди зачастую более реальны, чем люди с телами и бьющимися сердцами...
Ричард Бах, Иллюзии, перевод Майка Науменко
Со звукорежиссерами Аллой Соловей и Игорем Свердловым Майк подружился во время прибалтийских гастролей Театра кукол в августе 1979 года. В те дни Науменко был увлечен переводом новой философской притчи Ричарда Баха «Иллюзии». Саму книгу в оригинальном варианте ему подарила Таня Науменко, и по дороге в Вильнюс Майк прочитал ее в автобусе — от начала и до конца. После чего, сильно впечатленный, решил перевести на русский язык — как минимум, для себя и своих приятелей.
«Это была бескорыстная внутренняя потребность, — признавался он впоследствии в одном из интервью. — Мне хотелось, чтобы эту книгу прочитали мои друзья, да и просто какие-то люди».
Толстую пачку машинописных листов, напечатанных с помощью Тани, Майк первоначально даже побаивался брать в руки. Надо сказать, что выглядела эта бумажная конструкция крайне громоздко. К тому же в условиях отсутствия копировальной техники изобретательный переводчик придумал для книги так называемый «цветной дизайн».
«Дело в том, что в оригинальном варианте текст «Иллюзий» был напечатан двумя шрифтами — прямым и курсивным, — вспоминали приятели Майка. — Науменко, чтобы отразить эту историю, всякий раз менял копировальную бумагу — с черной на фиолетовую — чтобы показать эту разницу. Когда в оригинальном варианте шел курсив, он закладывал в печатную машинку фиолетовую копирку и набивал этот фрагмент. Затем опять переходил на черную. В общем, трудоемкая была у него затея».
Фотограф Андрей «Вилли» Усов стал одним из первых, кто получил тоненькие машинописные листки с русским текстом Ричарда Баха. Он долго листал разноцветные страницы и не мог осознать, что его приятель перевел это сам — от начала и до конца.
«Помню, как держал я эту книжечку в руках, и какое-то недоверие все-таки оставалось, — поведал мне спустя много лет Усов. — Меня буквально раздирали вопросы: как человек смог это сделать? Да нам жить-то некогда было! А Майк еще успевал это переводить. Да слава его учителям, которые настолько глубоко дали ему этот язык!»
Помимо «Иллюзий» Науменко с большим интересом переводил музыкальную литературу — вроде The Rolling Stone Illustrated Record Book, взятую напрокат у хиппанов из Вильнюса. И когда Алла Соловей застала Майка за этим упоительным занятием, он простодушно ей пояснил: «Естественно, после перевода у меня получится вовсе и не illustrated, зато тут есть полная дискография и множество интересных фактов».
Заметив такой энциклопедический подход к рок-музыке, Игорь Свердлов по прозвищу «Птеро Д’Актиль» пригласил Науменко в гости — посидеть за чашкой портвейна и оценить коллекцию «фирменного» винила.
«Майк очень любил классический рок-н-ролл, — говорила Алла Соловей. — Обнаружив его в моей домашней фонотеке, он просто завис, прослушивая пластинки два дня подряд и попросту не выходя из квартиры».
Затем у них случилось несколько вылазок в кино (довольно удачных) и поездок на рыбалку (неудачных). Однажды, блуждая по лесам, они обнаружили озеро, которое на поверку оказалось болотом, а заодно — военной базой комаров истинно мексиканских размеров. Тогда-то Майк и осознал, что Птеро Д’Актиль, возможно, и был ленинградским Филом Спектором, но уж точно — не Дерсу Узалой.
В итоге «городской ребенок» Миша Науменко вернулся домой искусанным с головы до пят, так и не отведав обещанной ухи. Позднее этот опыт экстремального туризма был увековечен в словах его лирического героя из песни «Сидя на белой полосе»: «мне больше по нраву урбанистический вид». Это заявление стало относиться и к самому музыканту — Майк часто цитировал друзьям фрагмент из «Иллюзий»: «Вспомните, откуда вы идете и почему вы создали эту ситуацию, в которую поместили самого себя в первом лице?»
Как-то вечером, в процессе плавного перехода с болгарского красного вина на кубинский ром, Науменко напел под гитару несколько новых песен.
После чего возбудившийся Игорь Свердлов с энтузиазмом воскликнул: «Это надо писать! Это надо писать! Прямо сегодня, прямо у нас в студии!»
Количество выпитого в ту ночь было столь велико, что осталось непонятным, как на следующее утро приятели не позабыли об этой идее. Время летело центробежно, и впервые Майк не пожалел, что оформился «радистом». Даже в самых дерзких мечтах он не мог предположить, что у себя на службе он вскоре сможет записать настоящий альбом. Не на лужайке возле Невы, не в подпольной студии где-то в Прибалтике, а в государственном учреждении, находившемся в самом центре Ленинграда.
К началу лета в активе у Науменко было уже три десятка композиций. С нетипичной для себя тщательностью он продумал четкий график действий. Еще за год до этого Майк разместил роскошное в своей дерзости объявление в журнале «Рокси». Там, в частности, говорилось:
«Молодой, нищий, безработный музыкант задался намерением собрать новую группу, которая по предварительным проектам будет играть рок-н-ролльные стандарты и свои композиции (в стиле, возможно, близком Лу Риду, Боуи и т. п.). Требуются: барабанщик, лидер-гитарист, басист, аппарат, инструменты, помещение, безумные идеи, невероятная энергия».
Как говорится, конец цитаты.
В ожидании достойных предложений Майк решил не тянуть время и перенести весь музыкальный материал на пленку. Это было необходимо для репетиций будущей рок-группы. И только тогда он принял предложение от
