Элмер Поттер - Адмирал Нимиц

Весной 1949 года, когда старшие Нимицы разъезжали по делам ООН и Нэнси жила одна в «Лонгвью» одна, она пригласила Мэри к себе домой на пасхальные каникулы.

Мэри сказала сестре: «Нэнси, у нас в школе учатся четыре венгерские девочки. У них нет ни денег, ни друзей — им нужна помощь. Может, возьмем их к себе домой?»

«Ну, в принципе, можно, — ответила Нэнси, — Я переговорю с Матерью Маргарет».

Мать-настоятельница была рада, что девочки смогут жить с Нимицами: «Слава Богу, теперь у них будет настоящий дом».

Так Нэнси забрала домой четырех сестер Батца. Позже она написала родителям: «Я никогда не видела более трудолюбивых детей».

Когда адмирал и миссис Нимиц вернулись в Беркли, а Мэри пошла в колледж, сестры Батца по прежнему были желанными гостями в Лонгвью на Пасху, Рождество, День Благодарения и прочие праздники. Они даже приводили друзей с разрешения миссис Нимиц. «У них у всех есть ключи от дома, поэтому никогда не знаешь, сколько там детей», — призналась как-то Кэтрин.

Однажды, в один из первых месяцев обучения в Стэнфорде, Мэри посетила доминиканскую школу и обнаружила Марту, младшую, из сестер Батца, выглядевшую явно больной. Мэри позвонила маме, которая немедленно приехала в Сан-Рафаэль. Правда, миссис Нимиц показалось, что девочка скорее испугана, нежели больна. С разрешения матери-настоятельницы они забрали Марту домой и осторожно спросили, что с ней. Оказалась, что девочка до смерти боится, что ей придется возвращаться в Южную Калифорнию к своей злобной опекунше.

Адмирал и миссис Нимиц сочли необходимым разобраться в сложившейся ситуации. Они решили, что старшая Батца, Мария, сама будет опекуншей своих сестер. Мария окончила колледж, имела жилье и работу в Сан-Франциско; а к концу семестра ей должен был исполниться 21 год. Органы социального обеспечения под давлением адмирала, который предоставил все необходимые рекомендации, разрешили Марии взять опекунство над сестрами. Нимицы сообщили матери-настоятельнице, что если монастырь позаботится об образовании девочек, то они возьмут на себя остальное. Когда Марта узнала, что ей не придется возвращаться к опекунше, она сразу поправилась. «Она стала самым счастливым ребенком, которого я когда-либо видела», — рассказывала позже миссис Нимиц.

Другой проблемой семьи Батца было получение американского гражданства. Квота новых граждан на текущий год была уже выбрана, однако у адмирала Нимица были влиятельные друзья в Вашингтоне, которые провели через Конгресс специальное постановление, гарантирующее детям гражданство.

Магда, Маргит и Марта закончили Доминиканский колледж. Магда хотела поступить в аспирантуру в Миллсовском колледже в Окленде и собиралась взять кредит, чтобы оплатить обучение там, однако Нимицы взяли ее расходы на себя.

Так «Лонгвью» стал для сестер домом, а Нимицы — второй семьей. Когда Магда, Маргит и Марта выходили замуж, адмирал Нимиц был их посаженным отцом.

В 1954 году адмирал и миссис Нимиц поехали в Европу, где они не были с 1913 года, когда флот посылал Честера старшего в Германию изучать дизельные двигатели. На этот раз все внимание было обращено к Честеру-младшему и его семье. Чет служил в Лондоне в одной из структур НАТО, а жил возле Виндзорского замка, в Уэнтуорфе. Прогулки по Уэнтуорфу адмиралу Нимицу очень понравилось.

После Англии Нимицы, проехав через Голландию, посетили Францию, Италию и Мальту. Впервые после Второй Мировой войны они радовались анонимности: похоже, никто в Европе не знал адмирала Нимица в лицо. Единственное исключение случилось во время поездки в Рим. Нимицы спокойно отдыхали в своем купе, когда звуки снаружи отвлекли их внимание.

«Господи, Честер, — испугано спросила Кэтрин, — Что это?…»

Из коридора пыталась пролезть к купе огромная толпа, люди стояли на цыпочках и сгибали шеи. Единственное, что Нимицам оставалось делать, — улыбаться и притворяться, будто они увлечены чтением.

Однако, Кэтрин пробурчала: «Если мы хотим покоя, нам придется опустить жалюзи».

На Мальте Нимицы стали гостями старинного друга семьи вице-адмирала Джеймса Файфа. Файф был представителем адмирала лорда Льюиса Маунтбэттена, который служил в НАТО в качестве главнокомандующего объединенных сил в Средиземноморье (за вычетом Шестого флота США, который не был ему подчинен).

Адмирал Файф думал, как бы ему развлечь гостей, однако на этот счет ему не стоило волноваться. Когда Нимицы прибыли на остров, их уже ожидали десятки приглашений от известных жителей Мальты. Приглашений оказалось так много, что совершить все визиты не было никакой возможности.

Лорд и леди Маунтбэттен тоже дали ужин в честь гостей из США и даже — вместе с адмиралом Файфом — провожали Нимицев, когда они улетали.

Осенью 1955 года адмирал и миссис Нимиц пересекли континент, чтобы навестить Ли в Арлингтоне, штат Вирджиния и отметить пятидесятую годовщину выпуска класса Морской Академии. Контр-адмирал Уолтер Бун, руководитель Академии, пригласил Нимица, как старшего по званию и самого известного выпускника 1905 года, возглавить смотр гардемаринов на дневном параде. Правда, Нимиц отказался от этой чести и попросил руководителя предложить ее старосте класса, кептену Корту.

Чтобы избежать проблем с протоколом и не отвлекать тем самым внимание от Корта, Нимиц задержал свой отъезд из Арлингтона ровно настолько, чтобы пропустить парад. Когда адмирал спускался по лестнице в доме Ли, он смотрелся великолепно — в своей белоснежной форме с золотыми погонами, служанка Ли воскликнула: «Ты действительно выглядишь сексуально!»

Нимицы и Ли поехали в Аннаполис на служебной машине с шофером, сопровождаемые начальником морских операций. Вечер начался с «самой большой в мире вечеринки с коктейлями» в Далгрен холе, где Нимиц стоял под надписью «1905», написанной золотом, и заправлял своим выпуском, держа в руке бумажный стаканчик с выпивкой.

Пока Нимиц и его одноклассники с дамами пробирались к столу по огромному залу, Нимиц сказал: «Минуточку. Никто из мужчин сегодня не должен сидеть со своей женой». Не смея ослушаться его, пары разделились и сели кто где. Но, вскоре адмирал понял свою ошибку, обнаружив, что сам сидит рядом с парой печально известных болтушек, которые не дали ему спокойно поесть. Одна из них хотела провести какой-то законопроект через Конгресс.

После обеда, Ли и Нимицы вновь встретились в машине. Адмирал сказал жене: «Дорогая, на 75-летие выпуска мы не пойдем. Лучше — сразу на сотую годовщину. Ох уж мне эти женщины».

Всю дорогу назад в Арлингтон все, включая шофера, потешались над тем, как Нимиц пародировал несчастных болтушек.