Последние бои на Дальнем Востоке - Сергей Владимирович Волков
Большая Орловка занята белыми. Принимая во внимание некоторую усталость енисейцев и сибирцев, вымотавшихся на лазанье по сопкам, а также свежесть, еще не бывших в бою, оренбуржцев, генерал Бородин приказал заменить в первой линии части Сводно-казачьего полка частями Оренбургского полка. Сибирская каз. батарея, однако, в голову выдвинута не была, но место первого орудия заняло второе орудие (капитан Стихии) той же Восточно-Сибирской артиллерийской дружины. Смены эти были произведены в деревне Большая Орловка.
Не задерживаясь в Большой Орловке, белые двигались дальше. В версте или, самое большее, в полутора от Большой Орловки сопки и с ними речка Сандуган начинают круто заворачивать влево. В этом самом месте у шоссе имеется несколько домиков – Малая Орловка. Пройдя эту, в шесть дворов, деревеньку, Анучинский тракт пересекает Сандуган, окончательно переходя с его правого берега на левый. Тракт следует далее в общем направлении на восток, и на его пути поднимается значительная горная гряда – гора Брюхановка, получившая, видимо, свое наименование по причине своей крутизны: на нее, мол, лезть и с нее спускаться приходится не иначе как на брюхе. Действительно, западный спуск (то есть в долину реки Сандуган) весьма крут и малоудобен для движения повозок. От восточной окраины Малой Орловки до подножья горы Брюхановки будет примерно с одну версту, а до ее гребня – не более двух.
И так около 10 часов 28 сентября орудия и повозки колонны Сибказрати, двигаясь за цепями оренбуржцев, втянулись в Малую Орловку. При этом оба орудия Восточно-Сиб. артил. дружины, идущие непосредственно одно за другим в самой голове колонны, оказались уже перед самым мостиком через речушку Сандуган. Небезынтересно отметить и то, что в самой Малой Орловке дорога, сообразно зигзагу гор, делает небольшой крюк влево: сначала она почти под прямым углом сворачивает влево, а затем, уже после перехода через Сандуган, идет некоторое время по его левому берегу, чтобы, наконец, опять свернуть вправо и начать подниматься на Брюхановку.
После неудачной попытки задержать белых перед Большой Орловкой красные отходят, не оказывая сопротивления. Медленно течет по дороге колонна к своей цели. Иногда происходит задержка, остановка: оренказы щупают впереди лежащую местность, и, пока они не заняли очередной рубеж, орудия не вылезают, чтоб случайно не зарваться… Орловка почти уже пройдена, но вот впереди защелкали винтовки и затрещали короткие очереди пулеметов. Значит, опять красные остановились. Надо их выкуривать. По приказу полковника Романовского, командир 2-го орудия снялся с передка, поставив свое орудие на полузакрытую позицию у водяной мельницы. В двух-трех десятках саженей за ним на дороге остановилось подтянувшееся первое орудие, а там дальше повозки… Бумм – орудие капитана Стихина дало свой первый привет врагу. Бумм… и оно повторило. Оно било по кустам, занятым красными партизанами. Оно как бы говорило: «Пора вам выкатываться, товарищи. Вы видите – у нас есть пушки. Уходите лучше». Винтовки потрескивали, стучал пулемет. Все было, в общем, как полагается, и вдруг… откуда-то спереди, со стороны противника раздалось такое же, ответное – Бумм… Красное орудие, расположенное где-то наверху, за гребнем Брюхановки, послало белым свой привет. Вся деревня Малая Орловка с высокой горы была видна как на ладони. Заблаговременно красные успели, конечно, пристреляться. Они до сих пор умышленно выжидали, и вот теперь, когда Сибказрать сгрудилась в деревушке, красные артиллеристы открыли меткий комбинированный огонь по колонне противника. Такая встреча была неожиданна для белых. Позиции никакой, наблюдательного пункта тоже нет. Куда стрелять? Где красная батарея?.. Пыль и сизый туман бездымного пороха поднимались у 2-го «глудкинского» орудия. Одна вспышка сменялась другой… Красные били по белой батарее. Их первая граната разорвалась где-то впереди и сравнительно далеко влево от «глудкинских» орудий. Комья черной, грязной земли, какие-то ветки и листья высоко взметнулись вверх. Второй разрыв был ближе в обоих отношениях к белым орудиям. Прекрасно, ясно видно, как подкошенными пали две березки… Новый, далекий, глухой выстрел вражеского орудия. Слышен свист снаряда. Он летит прямо на нас, на дорогу, на 1-е «глудкинское»… Поручик Филимонов, держа в руках повод коня капитана Окоркова, отошедшего куда-то в сторону, сидел на лафете своего орудия. Ездовые, слезши с коней, держали их в поводу. Другие офицеры и солдаты стояли или сидели, примостившись на жердях забора поскотины… Бззям… В нескольких шагах, под ногами одного коня среднего уноса 1-го «глудкинского» орудия, разорвалась граната. Дым взрыва, пение разлетающихся в стороны кусков железа. Один момент все были в полном оцепенении. В следующий – рванули кони. С дикой, неукротимой силой бросились они влево, поворачивая в то же время назад. Еще мгновение – и треск ломающегося дышла… Неудержимо кони рвутся вперед. Ездовые, конечно, давно потеряли поводья. Поручик Филимонов и конь капитана Окоркова зажаты и сдавлены между лафетом и передком орудия. Но офицеры и солдаты бросаются к коням. Они остановлены… А красное орудие все шлет и шлет по Малой Орловке свои гранаты и шрапнели. Этот частый огонь красного
