Борис Соловьев - Полководец Сталин
Кое-кто договаривается даже до того, что ни военного парада 7 ноября 1941 года, ни Сталина во время парада на Мавзолее Ленина не было. Был, мол, просто смотр войск, отправлявшихся на защиту столицы, на Зубовской площади. Все остальное якобы смонтировано на кинопленку для показа массам, чтобы убедить их в реальном присутствии Сталина в Москве.
Несмотря на близость фронта, 6 ноября 1941 года по традиции состоялось торжественное заседание Московского Совета депутатов трудящихся с партийными и общественными организациями города Москвы, посвященное 24-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. С докладом на заседании выступил Сталин. Он сказал, что война стала поворотным пунктом в развитии нашей страны, заставила перестроить всю нашу работу на военный лад. Война превратила нашу страну в единый и всеобъемлющий тыл, обслуживающий фронт, обслуживающий нашу Красную Армию, наш Военно-Морской Флот. Период мирного строительства кончился. Начался период освободительной войны с немецкими захватчиками. Сталин раскрыл первоочередные задачи великой освободительной войны за честь и свободу нашей Родины.
7 ноября 1941 года состоялся военный парад на Красной площади. И это в условиях охвата Москвы 51 дивизией немецко-фашистских войск, в составе которых было 1,8 миллионов человек, свыше 14 тысяч орудий и минометов, 1,7 тысяч танков, около 1,4 тысячи самолетов, то есть до 42 процентов людей и до 75 процентов танков, сосредоточенных на всем советско-германском фронте.
Участники этого исторического парада вспоминают, как они торжественным маршем прошли по убеленной снегом Красной площади, мимо Мавзолея Ленина, где на трибуне стояли Сталин, другие руководители партии и правительства.
В 8 восемь часов с последним ударом кремлевских курантов из ворот Спасской башни верхом на коне выехал Маршал Советского Союза С. М. Буденный. Генерал-лейтенант П. А. Артемьев доложил о готовности войск к параду по случаю 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. Буденный объехал строй, поздравляя воинов с великим праздником. Фанфары проиграли сигнал "Слушайте все!". Затем Сталин спокойным, размеренным голосом произнес речь, которую закончил призывом:
"За полный разгром немецких захватчиков! Смерть немецким оккупантам!
Да здравствует наша славная Родина, ее свобода, ее независимость!
Под знаменем Ленина - вперед, к победе!"
После торжественного марша войска уходили на фронт. Все 1418 военных дней Москва оставалась в сознании нашего народа символом непобедимости Отчизны, символом грядущей Победы. Весь мир смотрел с надеждой на Москву, веря в освобождение от фашистской тирании.
В битве под Москвой гитлеровская Германия потерпела первое масштабное поражение. Стало ясно, что изменился ход войны, что фашизм будет разбит. Нельзя не согласиться с мнением известного историка Ю. А. Полякова, высказанным в статье "Почему мы победили?" о том, что "...без сталинского авторитета в то время, без жесткой требовательности и дисциплины вряд ли удалось бы в условиях тяжелейших поражений, потерь, неудач удержать от развала государственную машину и всю страну. Это практическая сторона. Но есть и другая - психологическая. В военных условиях важен был Сталин как организатор, в руках которого сосредоточивались все бразды правления, а держал он их достаточно твердо. Однако не менее важен был Сталин как символ незыблемости государственной власти, твердости руководства, уверенности в победе, решимости одолеть врага, единства различных народов и различных слоев народа. Каждый, кто знаком с обстановкой первых месяцев войны, не станет отрицать значение выступлений Сталина 6 и 7 ноября 1941 года" ("Свободная мысль". 1994. № 11, с. 74).
Ставка Верховного Главнокомандования, Сталин срочными мерами создали устойчивый фронт под Ленинградом. Была увеличена глубина обороны города за счет развертывания резервных армий на тыловых оборонительных рубежах. В Ленинград был направлен Г. К. Жуков. Еще в начале обороны города Сталин в письме к Жданову предписывал ни в коем случае не сдавать Ленинград, сообщая при этом, что фашисты готовятся, захватив его, создать там марионеточное правительство, затем обратиться к народу с призывом выступить против Советской власти. Тогда нам, подчеркивал Сталин, будет труднее. Планы фашистов были сорваны. Блокада Ленинграда, продолжавшаяся 900 дней, была прорвана.
Вопрос о стойкости советского руководства, способности нашего народа продолжать борьбу в тяжелейших условиях, сложившихся в начале Великой Отечественной войны, приобрел острейший международный характер. Он был напрямую связан с перспективой ее развития, с возможностью сокрушить натиск фашистской Германии и ее сателлитов. Поражение Советского Союза проложило бы путь к победе фашизма, к установлению мирового господства Германии, резко изменило бы ход мировой истории, грозило истреблением и порабощением сотен миллионов людей. Перспектива такого развития событий нависала страшной угрозой над человечеством. Поэтому миллионы людей связывали свои надежды именно с борьбой Советского Союза, с решимостью Сталина, его волей продолжать борьбу. Его позиции в этом вопросе придавалось огромное значение.
Руководящие круги во всех государствах мира следили за обстановкой, которая складывалась в Кремле, способна ли Красная Армия противостоять вермахту, не рухнет ли она под его ударами, как это произошло со многими армиями европейских стран.
Огромное внимание уделял этому вопросу и президент США Ф. Рузвельт. С целью узнать обстановку на месте, выяснить позицию советского руководства и лично Сталина он в конце июля 1941 года посылает в СССР своего ближайшего советника и сотрудника Г. Гопкинса. Вот как писал об этом решении Рузвельта в сентябре 1941 года американский журнал "Лайф": "Официальной задачей визита Гопкинса было спросить у Сталина, что ему более всего необходимо от Соединенных Штатов, как долго он думает воевать и что он будет делать, если Япония станет более дерзкой. Но наиважнейшее поручение, данное Рузвельтом Гопкинсу, было - разнюхать, каковы решимость и возможности советских военных сил, возглавляемых Сталиным" (Цит. по: "Завтра". 1997, № 21).
29 июля Гопкинса принял Сталин. В отчете Рузвельту из Москвы Гопкинс со всей определенностью и убежденностью писал: "Я очень уверен в отношении этого фронта... Здесь существует безусловная решимость победить" (С. Н. Семенов, В. И. Кардашев. "Иосиф Сталин: жизнь и наследие". М., 1997, с. 296, 297). Мужеству Сталина многим обязано человечество.
Так обстояло дело в 1941 году. Но спустя полвека иную позицию в этом вопросе занимают некоторые "демократические" историки. Они выступают страстными сторонниками капитуляции нашей страны перед Германией. Те же Мерцаловы в книге "Иной Жуков", касаясь событий начала Великой Отечественной войны и выступления Сталина 3 июля, пишут: "Была ли альтернатива самому простому из всех "простых решений"? По крайней мере следует изучить, нужно ли было властям апеллировать к инстинктам граждан, а не к их сознанию, можно ли было воспользоваться готовностью влиятельных кругов Германии к миру с СССР в августе - сентябре 1941 г.". Нужно подчеркнуть, что в своей позиции капитулянтства Мерцаловы у нас в стране не одиноки. Еще более откровенен другой "светоч" демократии. Он пишет: "Лучше бы фашистская Германия в 1945-м победила СССР. А еще лучше бы - в 1941-м!" (См. "Советская Россия". 1997, 8 апреля).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});