Геогрий Чернявский - Жизненный путь Христиана Раковского. Европеизм и большевизм: неоконченная дуэль
Ленин, однако, оставался верным себе. Он писал о Роланд-Гольст другому голландскому социал-демократу Давиду Вайнкопу: «Совсем как наш господин Троцкий: “в принципе решительно против защиты отечества” – на практике за с фракцией Чхеидзе в русской Думе».[141] А в письме своей новой и ревностной стороннице А. М. Коллонтай он был еще откровеннее по адресу уже целой группы тех, кого считал единомышленниками Троцкого: «Рональд-Гольст, как и Раковский (видели его фракционную брошюру?[142]), как и Троцкий, по-моему, в с е вреднейшие “каутскианцы”… все в разных формах прикрашивают оппортунизм».[143]
Через полгода, в апреле 1916 г., по просьбе итальянских социалистов Христиан принял участие в международном антивоенном митинге в Милане. Возвращаясь из Италии, он остановился в Берне, встретился с Лениным и Троцким, установил связь со Швейцарской рабочей партией. Сам факт непосредственного контакта с Лениным свидетельствовал, что постепенно, хотя и не быстрыми темпами, Раковский приближался к позиции экстремистского крыла социал-демократии.
Здесь, в Берне, Ленин, Троцкий и Раковский участвовали в совещании циммервальдовцев. Однако принять участие во II Циммервальдской конференции, состоявшейся в том же апреле 1916 г., Раковский уже не смог, так как в связи с подготовкой Румынии к войне граница для него оказалась закрытой. А в августе 1916 г. он был арестован румынскими властями.
Спорным и не до конца выясненным вопросом остается один немаловажный момент политической биографии Раковского периода мировой войны. Речь идет о его взаимоотношениях с Парвусом (Александром Львовичем Гельфандом), выходцем из России, который еще в 90-х годах обосновался в Германии, где издавал социалистические газеты, в 1905 г. возвратился в Россию, участвовал вместе с Л. Д. Троцким в Петербургском Совете, затем вновь уехал в Германию, а позже жил в Турции, где нажил большой капитал на удачных торговых сделках и проявил себя как ярый сторонник укрепления германского рейха и в то же время адепт разжигания революций в других странах.
Постоянно проживая в Константинополе, Парвус часто бывал в Софии и Бухаресте, поддерживал связь с тамошними социалистами и фактически являлся посредником между ними и германскими властями. Парвус, в свое время выступивший с идеей перманентной революции, развитой затем Л. Д. Троцким (во время мировой войны Троцкий объявил о полном разрыве со скомпрометировавшим себя Парвусом), был первым, кто обратил внимание на фактическое совпадение непосредственных германских интересов в войне и намерений российских и других революционеров, в частности большевиков.
Уже в январе 1915 г. в беседе с германским послом в Турции предприимчивый коммерсант выдвинул план оказания помощи русским революционерам (а также революционерам других стран, воевавших с Германией) со стороны немецких властей. Этот план был вскоре одобрен. Министерство иностранных дел и министерство финансов Германии договорились о выделении значительных денежных сумм. В том же году Парвус образовал в Копенгагене некое учреждение для финансирования подрывных элементов во враждебных странах и тех, кто выступал с пацифистскими проектами. Для конспирации и благозвучия это учреждение получило фиктивное наименование Института по изучению последствий мировой войны. Сохранились сотни документов о финансировании германскими властями через Парвуса большевиков и различных других подрывных элементов, которые стали фактическими агентами влияния Германии в своих странах.[144]
Касательно Христиана Раковского сколько-нибудь значительной документации на этот счет нет. Однако имеется один документ, относящийся уже ко времени после большевистского переворота, который убеждает в том, что он не избежал соблазна воспользоваться щедрыми германскими подачками для ведения антивоенной пропаганды. Речь идет о сохранившейся в коллекции видного российского историка-эмигранта Б. И. Николаевского в архиве Гуверовского института войны, революции и мира (г. Пало-Алто, Калифорния, США) телеграмме заместителя статс-секретаря иностранных дел Германии Бусше представителю министерства иностранных дел при ставке германского Верховного командования от 16 ноября 1917 г. Тогда Бусше писал: «Христо Раковский, румынский социалист, родом из Болгарии, выпускает русскую социалистическую газету в Стокгольме. Раньше он был связан с нами и работал на нас в Румынии. Раковский спрашивает, может ли его жена, находящаяся сейчас в Бухаресте, получить разрешение приехать к нему в Стокгольм. Эта просьба, поддержанная послом Болгарии, удовлетворена».[145] Для истории важно не разрешение Александрине приехать в Стокгольм. Ключевыми словами были: «работал на нас в Румынии».
Приведенная телеграмма имела свою предысторию. Дело в том, что в 1916 г. названный Бусше являлся послом Германии в Румынии. 13 января 1915 г. Бусше телеграфировал в министерство иностранных дел: «Румынские социалисты, лидер которых Раковский тесно связан с итальянскими социалистами, хотят возобновить в прессе и на публичных собраниях энергичную агитацию против вступления Румынии в войну на стороне Антанты. Я имею возможность снабдить их деньгами таким образом, что это не вызовет подозрений… Я считаю это дело важным и прошу Вашего разрешения истратить на него 10 000 лей. Ответ мне нужен до утра пятницы».
На следующий день заместитель статс-секретаря иностранных дел телеграфировал свое согласие в Бухарест.
Отметим, что Парвус был как раз в это время в Бухаресте по дороге из Константинополя в Вену. Весьма вероятно, что именно он и являлся посредником между Бусше и Раковским. 14 января Бусше к своему отчету в Берлин приложил документ Парвуса, сообщавшего: «Я говорил с Христо Раковским, чья прочная позиция в пользу мира известна. Он также считает возможным вступление Румынии в войну на стороне Антанты».
Позже Бусше докладывал, что 4 июля в Бухаресте состоялась демонстрация социалистов в пользу мира с Раковским в качестве главного оратора. Посол информировал, что «демонстрация была субсидирована мною и австро-венгерским посольством».[146]
Как нам представляется в свете приведенных документов, теперь можно считать доказанным факт использования Раковским германских средств на ведение антивоенной пропаганды, что ранее авторы этой работы, не располагавшие соответствующей документацией, ставили под сомнение, впрочем, как и многие российские деятели 1917 г., о чем будет сказано ниже.
Вряд ли эти откровения украшают облик Христиана Раковского. Но политика, как говаривал Н. Г. Чернышевский, – это не тротуар Невского проспекта, а из песни слова не выкинешь. Волей-неволей, подобно Ленину и его сторонникам из числа российских большевиков, а также представителей других антивоенных сил, Раковский на очень краткое время, до его ареста, действительно стал играть роль германского агента влияния. Можно считать, что с морально-этической точки зрения факт получения Раковским германских денег был немаловажным шагом на его пути к большевизму в ленинском обличье.
Являясь руководителем Балканской социал-демократической федерации, Х. Раковский стремился в условиях войны найти возможности для контактов с социалистами воюющих стран полуострова. Сохранилось адресованное ему письмо одного из руководителей партии широких социалистов Болгарии Петра Джидрова от 6 мая 1916 г. Автор выражал благодарность за оказанную материальную помощь и сообщал некоторые факты из внутренней жизни своей партии, в частности жаловался на недисциплинированность Сидера Тодорова, бывшего тесняка, перешедшего теперь в реформистскую партию.[147]
К рубежу 1917 г. Христиан Раковский, которому исполнилось уже сорок три года, пришел как видный деятель II Интернационала, один из руководителей румынского социалистического движения, известный публицист и блестящий оратор. В международном рабочем движении Раковский был теперь близок к левому крылу, но его позиции отнюдь не были еще столь радикальными, как установки крайне левых во главе с Лениным. Сам же Ленин, хотя и стал встречаться с Раковским и чуть смягчил свои обвинения по его адресу, продолжал выражать недовольство и раздражение тем, что румынский социалист оставался центристом, а центризм, по мнению Ленина, был хуже всякого оппортунизма.
Понадобились перипетии русской революции 1917 г., приход большевиков к власти, чтобы Христиан Раковский, вслед за Львом Троцким, воспринял эти события как предвестие международной революции и оказался в большевистском стане.
Глава 2
Советский государственный деятель (1917–1923)
1. Политическая эволюция 1917 г
Вступление Румынии в Первую мировую войну в августе 1916 г. послужило поводом для расправы властей с руководителями социалистического движения. Одной из первых жертв стал Раковский, арестованный сразу после объявления войны. Правда, опасаясь излишних конфликтов, власти содержали его под домашним арестом в городе Яссы, пользуясь тем, что здесь находился русский гарнизон.
