Марина Йоргенсен - На каком языке европцы разговаривают?
– Какая большая наша страна! – громко сказала Марина.
Громко – чтобы родители услышали. Стук колес заглушал неспешную беседу взрослых.
– Это точно! Не большая, а просто огромная. Во-о-он на том поле можно весь Люксембург разместить, – ответила ей тетя Наташа.
Тетя Наташа была не совсем тетей, а взрослой девочкой. Красивой и очень модной. У нее были джинсы, серебряные босоножки на танкетке и золотистые электронные часы марки «Электроника» с семью мелодиями. Наташа училась в Новосибирском университете, а сейчас ехала на каникулы домой в Омск.
– Ты когда-нибудь была в Омске? – спросила она Марину.
– Нет.
– Вот сейчас и побываешь. Остановка целых сорок минут. Омск тоже большой город, но не такой большой, как Новосибирск.
На платформе в Омске было тихо. Даже как-то сонно. Хоть и время еще не позднее. Марина почувствовала что-то похожее на гордость. Новосибирск и правда большой город. И на платформе перед отправлением поезда было очень много людей. Столица Сибири как-никак. Зато пирожки с картошкой, которые Маринина мама купила у старушки с лицом, похожим на печеное яблоко, оказались очень вкусными. И автомат с газировкой стоял прямо на платформе, а очереди не было. Марина выпила газировку за три копейки. Сладкую, но немного кислую. Все-таки хороший город, этот Омск. Вкусный!
Копеечные и трехкопеечные монеты Марина собирала целый год, чтобы все лето пить воду из серых автоматов с надписью: «Газированная вода». Зимой эти автоматы не работали. Да если бы и работали, родители все равно бы зимой пить газировку не разрешили. Опасно для горла. Они и летом-то были не в особом восторге от Марининой любви к газированным напиткам.
– У тебя же печень! – говорила мама и как-то горестно вздыхала.
– А у других печени нет? – отвечала ей Марина.
Однажды заданный наивный детский вопрос в их семье уже успел превратиться в дежурную шутку, которую Марина повторяла всякий раз в надежде, что мама улыбнется, засмеется и разрешит выпить «последний стаканчик, но следующий не скоро, договорились?».
– А что такое Люксембург? – спросила Марина родителей уже потом. Позже. Когда поезд опять деловито и монотонно застучал колесами.
– Город такой, – ответил Маринин папа. – И страна. Очень маленькая. Крошечная. В Европе находится.
Папа рассказывал о Люксембурге что-то еще, но Марина уже не слушала. Она увидела, что по коридору вместе со своей мамой идет девочка Катя. Марина познакомилась с Катей несколько остановок назад, и они договорились поиграть вместе. Марина взяла с собой несколько пупсиков, самых лучших – не пластмассовые столбики с нарисованными глазами, а которые как маленькие куклы. С волосами и ручки с ножками двигаются. У одного из пупсиков даже глазки моргали. И реснички были. Настоящие, из волосиков. Катя везла с собой говорящую куклу. Диковинная кукла не только говорила «мама» и сгибала-разгибала шарнирные ручки и ножки, но и крутила головой, когда к ее рту подносили ложку с кашей. Не любую ложку, а специальную, кукольную. И соска у куклы была. Таких кукол Марина еще не видела. Вот бы поиграть такой! Чтобы долго, а не пять минут. А еще лучше получить в подарок. Но это было больше, чем мечта. В Советском Союзе такие куклы не продавали. И даже достать было нельзя. Катина мама сказала, что эту куклу Кате привезли в подарок из Финляндии. Финляндия – это страна такая. Марине сразу же захотелось в Финляндию. Хотя бы одним глазком увидеть! Получить в подарок замечательную куклу и сразу обратно.
Катина мама сказала, что они идут в туалет, и пообещала по дороге обратно пригласить Марину в их купе поиграть. Какой замечательный день! Что может быть лучше путешествий?
Если что и омрачало путешествие, так это тот самый туалет. Чистенький и пахнущий хлоркой в самом начале, через несколько часов он успевал превратиться в место совсем неприятное. Мыло и туалетная бумага тоже исчезали почти сразу, но их предусмотрительная Маринина мама всегда брала с собой в прозрачном пакете. Марина немного стеснялась того, что пакет прозрачный и все видят, что в нем лежит туалетная бумага. По дороге в туалет она всегда надеялась, что в коридоре никого не будет. Что случалось очень редко. В коридоре и тамбуре всегда толпились люди, а в туалет всегда была очередь.
«Вот куклам – им везет! Им не надо ходить в этот противный туалет», – не вслух, а про себя размышляла Марина.
Даже в ее любимом Кукольном театре туалет был грязным. И в Оперном, взрослом театре, туалет был тоже грязным. В Оперном Марина уже успела не только пересмотреть весь детский репертуар и прослушать по абонементу цикл концертов классической музыки для детей, но и побывать на взрослом балете «Жизель».
Марина раскрыла альбом для рисования, вытащила из сумки карандаши и начала рисовать балерин. Пачки балеринам Марина сначала нарисовала белыми, но потом решила их раскрасить в цвет радуги. Каждый охотник желает знать, где сидит фазан. К пуантам она придумала дорисовать огромные красные банты. Вот теперь будет совсем красиво. Дверь купе была открыта, и Марина увидела, что в коридоре стало как-то очень оживленно. Люди вышли из своих купе, смотрели в окно и что-то громко обсуждали: «Смотрите, смотрите сюда! Уже скоро, подъезжаем! Где? Не вижу. Не видно еще, сейчас появится. К Вершине подъезжаем? Да!»
– Марина, иди сюда, быстренько! Самое интересное пропустишь! – позвала Марину мама, которая тоже стояла в коридоре, около двери их купе.
– Я уже видела горы, – не отрываясь от разукрашивания бантов, ответила ей Марина.
– Не горы, еще интереснее! Граница между Европой и Азией!
Граница между Европой и Азией? Действительно интересно! Тем временем за окном показался белый, похожий на кусок сахара-рафинада, столб.
– Этот обелиск, – пояснил Маринин папа, – был установлен перед Всемирным фестивалем молодежи и студентов в 1957 году, чтобы те, кто поедут на фестиваль в Москву по Транссибирской железной дороге аж с самого Дальнего Востока, смогли бы собственными глазами увидеть, где заканчивается Азия и начинается Европа. Или наоборот, заканчивается Европа и начинается Азия. Солнце встает на востоке.
Обелиск стоял на небольшом возвышении и внешне немного напоминал те, которые из книги про пирамиды и древние времена. С одной стороны камня большими буквами было написано: «Азия», с другой – «Европа».
– Ну вот, мы только что выехали из Азии и въехали в Европу, – сказала Маринина мама.
– Но ведь Азия это где-то далеко, – ответила ей Марина.
– Азия большая. Город Новосибирск – это тоже Азия. Так что получается, что и ты живешь в Азии.
То, что Марина сама, оказывается, живет в Азии, это ей осознать было сложно. Она твердо знала, что живет в СССР – самой большой стране мира. «Азия» же звучала так загадочно, что почти как мифология из сборника сказок народов СССР и фольклор про Ходжу Насреддина.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});