Юрий Никулин - Записки солдата

Может быть, через 10–20 лет, когда кто-то достанет эту бронзовую медаль с зеленой лентой на колодке — вспомнит суровые дни обороны, радость победы под Ленинградом. И улыбка счастья озарит его лицо. Солдат или офицер, читающий эти строки, если у твоего отца или деда есть такая медаль, гордись ими — они защищали Ленинград!

4-е сентября было для нас праздником, в этот день исполнилось ровно 2 года со дня формирования нашего дивизиона, нашей батареи.

Позже на огневой позиции был дан концерт приехавших ленинградских артистов эстрады.

22 августа командир батареи капитан Иванов сдал батарею старшему лейтенанту Хипину, ввиду перехода на новую должность.

Новый командир батареи быстро сжился с нами и сразу же завоевал себе авторитет и любовь среди бойцов.

Батарея продолжала жить настоящей фронтовой жизнью, дни и ночи которой были заполнены тревогами, боевой работой и учебой.

В конце октября впервые батарея производила пристрелку по наземным целям в районе Пушкина. Упорно и настойчиво весь личный состав батареи готовился к решающим боям, чтобы с предельным мастерством громить врага как в воздухе, так и на земле. А обстановка становилась все напряженней и напряженней. Вот уже пошли в наступление соседние фронты. Радио передает все более и более радостные вести о новых победах наших войск. И каждый человек нашей батареи думал одну мысль, которая проскальзывала во всех разговорах бойцов и командиров: "Когда же мы? Когда же мы начнем… товарищ майор?" — задавали один и тот же неизменный вопрос бойцы командиру части, когда тот посещал батарею. "Ждите — наступит и наша очередь", — следовал короткий ответ. И мы ждали…

Ждали остальные батареи, ждали войска под Пушкином, под Урицком, все лениградские фронты — приказа Великого Сталина перейти в наступление.

О том, что наступление готовится, и в недалеком будущем, говорили эшелоны с войсками и боеприпасами, которые шли день и ночь к линии фронта, свежие части подтягивались ближе к переднему краю, увеличение числа артиллерийских батарей вокруг нас, которых было бесчисленное множество на каждом квадратном километре. В ложбинах и перелесках слышался лязг танков, в воздухе все более и более откровенно действовала наша авиация, действия которой, впрочем, ограничивались патрульно-разведывательной службой.

Участились операции местного значения. Такой операцией, участницей которой была и наша батарея, явился и знаменитый «аппендицит». Небольшая узкая полоска земли, вдавившаяся в нашу оборону почти на километр, давала возможность противнику просматривать и держать под воздействием своей артиллерии значительный участок обороны.

Вот этот-то «аппендицит» и нужно было «вырезать», чтобы он устранил все преимущества, которыми пользовался противник на этом участке.

13 декабря батарея выпустила 173 снаряда по артиллерийским и минометным батареям противника, поддерживая наступающую пехоту.

Но в этот день "вырезать аппендицит" не удалось. Ценой больших потерь немцам удалось к вечеру восстановить положение.

16 декабря батарея вновь поддерживала нашу пехоту на этом участке, ведя огонь исключительно по трем минометным батареям.

Было выпущено 132 снаряда. На этот раз операция прошла блестяще, и, несмотря на ожесточенные атаки, «аппендицит» навсегда был потерян для немца.

Все эти мелкие операции предшествовали крупной операции по разгрому всей немецкой группировки под Ленинградом.

В этих коротких боях мы приобрели опыт в стрельбе по наземным целям с закрытой позиции, который принес неоценимую пользу нам в будущих боях.

Конечно, действие нашей батареи не осталось незамеченным для противника, и немецкие батареи несколько раз пытались накрыть нашу батарею. Но при каждом артобстреле позиции снаряды или не долетали до ОП, или тяжело плюхались за батареей в воду, подымая фонтаны воды.

А осень, грязная, серая, мокрая ленинградская осень, несмотря на начало января, как будто и не собиралась уходить. Дороги размыло, приходилось ходить по колено в грязи и воде, ежечасно откачивать из землянок воду, которая к утру доходила почти до нар и по ней плавали веники и скамейки.

25 декабря батарея получила новый прибор ПУАЗО-3 взамен старого ПУАЗО-2. На батарею прибыл дополнительный транспорт.

Зима пришла внезапно. И как бы в подтверждение пословицы "как снег на голову" снег в одну ночь покрыл всю землю и мороз сковал реку и воду в траншеях и воронках. Теперь мы твердо знали, что если крещенские морозы простоят еще с неделю, то нам это будет самая благоприятная погода для наступления, подготовка которого велась не дни, а месяцы. Об этом свидетельствовали присланные на батарею карты с подробным нанесением всех огневых средств противника на нашем участке. Уже были выработаны данные по наземным целям, которые были проверены по несколько раз, уже был получен план грандиозного наступления, уже прошли партсобрания, посвященные предстоящему наступлению, но наступление не начиналось.

А дни текли так же, как и месяц или год тому назад.

По-прежнему высоко над головой пролетали с воем снаряды и глухо рвались в городе.

А обстрелы Ленинграда не прекращались ни днем, ни ночью. Днем это как-то скрадывалось в шумной фронтовой обстановке. Но зато ночью, когда темнота спускалась на землю и затихал гул самолетов и перестрелок, на переднем крае и на фронте устанавливалась тревожная тишина. Далеко за горизонтом одна за другой начинали появляться красноватые зловещие вспышки. И вслед за далекими раскатами оттуда слышались глухие удары позади нас. Это тяжелые, сверхмощные батареи немцев били по Ленинграду, по спящим улицам, домам, где после тяжелого дня отдыхали героические люди города.

Была ли то метель или мокрый, наполовину с дождем снег, мы, люди на фронте, выходили из наших землянок и смотрели молча на эту страшную картину. Тогда каждый невольно вспоминал родных или близких в городе, и ненависть, глухая, жестокая ненависть к палачам с еще большей силой вскипала в сердце каждого, и каждый задавал себе вопрос: "Скоро ли настанет час возмездия? Когда же мы его дождемся?"

И мы дождались…

II

"Бойцы и командиры 72-го отдельного зенитного дивизиона, славные защитники Ленинграда, вот уже два с половиной года вы держите оборону нашего любимого города, настает момент, когда мы должны будем от обороны перейти к наступлению и смять армии врага под Лениградом!"

Эти слова произнес командующий артиллерией 42-й армии генерал-майор Михалкин в своей речи сразу же после вручения нашему дивизиону боевого Знамени. Это было 13 января 1944 года. На другой день помкомвзвода старшине Мишкину и п. к. упр. ст. Никулину было поручено произвести разведку кратчайшей дороги к Пулкову. К вечеру они вернулись с разведки и доложили о выполнении задания. Несмотря на то, что прямое расстояниe от ОП до Пулкова равнялось 9,5 км, нужно было проделать 30-километровый марш, чтобы продвинуть туда батарею. Другого выхода не могло быть, ибо часть основных дорог и мостов благодаря артобстрелам противника была приведена в негодность.