Фердинанд Врангель - Путешествие по Сибири и Ледовитому морю

Что же делать? Положение становилось критическим. Врангель отчаивался, не зная, что предпринять. Тогда он и совершил проступок, который впоследствии иногда ставился ему в укор: за час до отплытия «Автроила» мичман подал рапорт о болезни и… бесследно исчез. Разгневанный адмирал приказал во что бы то ни стало разыскать Врангеля и доставить его на корабль. Но беглец не находился. Он плыл в это время на небольшом финском каботажном судне, с 15 рублями в кармане, в Петербург. Попав в шторм, утлое суденышко десять дней добиралось до столицы. Вот Петербург. Врангель тотчас же отправился на квартиру к Головнину. Он умолял взять его в плавание простым матросом. По-видимому, Врангель произвел на опытного моряка хорошее впечатление. После некоторого колебания Головнин дал ему согласие зачислить в экипаж «Камчатки» младшим вахтенным офицером.

Каким образом удалось уладить неприятное дело с самовольной отлучкой офицера с военного корабля, остается невыясненным.

В августе 1817 года шлюп «Камчатка», приветствуемый пушечным салютом с фортов Кронштадта, отправился в кругосветное плавание. На борту шлюпа были лейтенанты Муравьев, Филатов и Кутыгин, мичманы Литке и Врангель, волонтер (исправляющий должности сначала гардемарина, а потом мичмана) Матюшкин – товарищ А. С. Пушкина по лицею, художник Тихонов.

Шлюп «Камчатка», построенный в Петербурге специально для этого плавания, имел грузоподъемность в 900 тонн при длине 39,6 метра и ширине – 10 метров. Вооружение его состояло из 28 орудий. Экипаж насчитывал 130 человек.

Предстоящему плаванию «Камчатки» придавалось немалое значение.

Экспедиции В. М. Головнина было поручено доставить на Камчатку разное морское и военное снаряжение и прочие необходимые для области и Охотского моря предметы и припасы, которые трудно было из-за дальности расстояния перевезти туда сухим путем; кроме того, самому Головнину предписывалось обследовать на северо-западном американском берегу владения Российско-Американской компании, произвести расследование незаконных действий администрации в отношении местных жителей, а также определить географическое положение ряда островов и селений русских владений в Америке.

Итак, шлюп «Камчатка» в море. Торопясь скорее выйти в Атлантический океан, капитан Головнин миновал многие иностранные порты. Он не зашел даже в Копенгаген, хотя обычно этот порт посещали все корабли, идущие из Балтики, как военные, так и торговые. Только в английском порту Портсмут экспедиция задержалась на 11 дней, чтобы сделать последние закупки и окончательно подготовить шлюп к продолжительному переходу через океан в столицу Бразилии – город Рио-де-Жанейро.

Переход «Камчатки» через Атлантику занял 71 день. 5 ноября корабль вошел в живописнейшую бухту Рио-де-Жанейро.

Вместе с офицерами корабля Врангель осмотрел достопримечательности города, совершил несколько экскурсий по его окрестностям, побывал на кофейных плантациях. Его несказанно поразила пышная экзотическая природа Бразилии. Все ему казалось в диковинку в этом новом мире, о котором до этого юноша знал только по рассказам и по книгам.

23 ноября «Камчатка» покинула Рио-де-Жанейро. Путь шлюпа лежал мимо мыса Горн – к берегам Перу. Противные ветры в течение почти полного месяца мешали продвижению. Только 20 декабря корабль подошел к скалистой оконечности южноамериканского континента. Здесь в районе мыса Горн совершилось морское крещение мичмана Врангеля. «Камчатка» попала в полосу свирепых штормов. «Но как судно наше было новое, – писал впоследствии Головнин, – очень крепко построенное и снабженное самыми лучшими снарядами, то бури при всех своих жестокостях не могли причинить нам важного повреждения, ниже подвергнуть опасности». Почти две недели шторм трепал «Камчатку», причем волны подчас достигали высоты, пугавшей даже видавший виды экипаж корабля. Новый, 1818 год моряки приветствовали под завывание неутихавшей бури.

Показались перуанские берега. По пути «Камчатке» повстречались два небольших пиратских судна. Но корсары не посмели подойти к русскому кораблю; видимо, встреча эта их не устраивала.

Десять дней, с 7 по 17 февраля, «Камчатка» простояла в перуанском порту Каллао. Гости из далекой северной империи пользовались общим вниманием. Их навещала местная знать, кабальеро с гитарами, дамы, разодетые в яркие платья неописуемых фасонов. Офицеров «Камчатки» наперебой приглашали на вечеринки и танцы, но Головнин спешил к цели. И вот, отсалютовав испанской крепости, «Камчатка» снова вышла в море. Кораблю предстояло теперь пересечь Тихий океан в северо-западном направлении.

Два с половиной месяца, не видя земли, открытым океаном плыли моряки к берегам далекой русской окраины. Не трудно представить общую радость, когда 29 апреля 1819 года, вскоре после полудня, с мостика увидели камчатский берег. 3 мая «Камчатка» стала на якорь в Петропавловской гавани. Более 8 месяцев провели моряки в походе, и только 34 дня ушло на стоянки в портах.

Прибытие судна в такое раннее время изумило жителей Петропавловска. «Камчатка» стояла на рейде, а на нее несло льдины; вахтенные то и дело отталкивали их шестами. Хуже всего было то, что под берегом держался еще совсем невзломанный лед. Чтобы подойти к берегу и поскорее приступить к выгрузке, начальник области капитан 1-го ранга Рикорд и В. М. Головнин решили рубить во льду канал. С большим трудом к 12 мая моряки одолели примерно половину ледового пути. Дальше дело пошло хуже: шлюп сел на мель, и работа замедлилась. А «Камчатку» необходимо было не только разгрузить, но еще и наполнить балластом, снабдить дровами. Балласта под рукой не было; дров также, они лежали не ближе как за 7 верст.

Головнин поручил мичману Врангелю как наиболее энергичному из шедших офицеров спешно организовать доставку балласта и дров на охотском транспорте. В три приема транспорт привез все нужное шлюпу количество балласта и дров. «За эту поспешность, – писал по этому поводу Головнин, – обязан я деятельности и усердию мичмана барона Врангеля».

Закончив грузовые операции на Камчатке, моряки двинулись дальше. Несколько дней ушло на описные работы у Командорских островов, острова Беринга, острова Медный. Нанеся их на карту, шлюп пошел дальше к востоку – вдоль Алеутской цепи к берегам Русской Америки. У острова Кадьяк[4] встретилось множество китов, которые и ночью не оставляли корабль, «бросая воду столбами и испуская при этом какой-то странный, громкий шум, подобный вздохам». Это было первое знакомство с богатствами Русской Америки. Воды здесь кишели китами, сивучами, тюленями, касатками, разными рыбами. В лесах Кадьяка в изобилии водились медведи, лисицы, горностаи. Прогуливаясь по острову, наблюдая природу и знакомясь с бытом местного населения, юный мичман Врангель не подозревал того, что через несколько лет он вернется сюда правителем всех русских владений в Америке и сыграет в истории Российско-Американской компании выдающуюся роль.