Мэтью Андерсон - Петр Великий

Перспективы успеха казались хорошими. Шведские замечательные военные достижения и территориальные завоевания в семнадцатом столетии сделали ее непопулярной в различной степени у всех ее соседей. Польша и

Бранденбург-Пруссия имели причины негодовать на ее рост, и Дания, в частности, была весьма враждебно к ней настроена. Поэтому Россия могла надеяться воевать не в одиночестве, а как член мощной антишведской коалиции. Кроме того, рост королевского абсолютизма в Швеции в течение 1680-х годов вызвал массу негодования среди знати; в частности, попытки шведской короны в 1680-х годах вытребовать назад у ливонской знати состояния, прежде отданные им как гарантии за ссуды (доход от рассматриваемой земли мог требоваться для возмещения ссуды с процентом), вызвали ожесточенную оппозицию. Способный и энергичный землевладелец, Иоганн Райнхольд фон Паткуль в конце 1690-х годов в течение ряда лет вел борьбу за создание антишведского союза, чтобы мстить за несправедливость, поскольку политика «сокращения» якобы причинила ущерб его классу. Наконец, новый король Швеции Карл XII при восхождении на трон в апреле 1697 года был всего лишь мальчиком четырнадцати лет.

Датско-саксонское соглашение, направленное против Швеции, было подписано уже в марте 1698 года. Оно дополнилось другим в сентябре следующего года. Двумя месяцами позже Петр и Август сформировали союз против Карла XII. В случае разгрома шведской империи Август должен был получить Ливонию, которую он затем надеялся предложить полякам в обмен на признание его семьи их наследственными правителями. Россия же должна была получить Ингрию, если по возвращении на родину Петр нападет на Швецию, как только получит сообщение о подписании мира с турками. Пока он не освободился от проблем на юге, для него было важно не пробудить подозрения к своим намерениям на севере. Поэтому уже через несколько дней после соглашения с Августом, актом официального двуличия, примечательного даже для того беспринципного века, он торжественно подтвердил шведскому посольству, посланному для этой цели, русско-шведское соглашение, заключенное в Кардисе в 1661 г. (Шведы не обманывались и прекрасно понимали, что они могут вскоре столкнуться с активной российской враждебностью).

Антишведский союз не был ни коим образом российским созданием. Он начал приобретать форму задолго до того, как Петр увидел, что должен перенести свои надежды с завоевания Черного моря на Балтийское. Главными архитекторами были два следовавших друг за другом короля Данин, Кристиан V и Фридрих IV, глубоко втянутые в споры с правителями Швеции по вопросу о герцогстве Гольштейн-Готторпском. Август и датчане начали войну, вторгшись в Ливонию и Гольштейн-Готторп в феврале и марте 1699 года. Однако, однажды занявшись своим новым курсом, Петр следовал ему со всей своей обычной неукротимой энергией. В конце 1699 года он начал подготовку к войне с быстрого увеличения и модернизации армии[30]. 19 августа 1700 года, через день после получения новости о соглашении с Поргой от Украинцева, была объявлена война Швеции «за многие неправомерные действия шведского короля, и особенно, потому что во время проезда Его Величества через Ригу много оппозиции и неприятностей были проявлены к нему жителями Риги». Петр взялся за курс, который должен был неизмеримо поднять его и положение его страны в Европе. Он не мог предвидеть цены и усилий, агонизирующей борьбы и массовых страданий, которые должны были требоваться для этой великой победы.

Глава 4. Проникновение в Европу: Великая Северная война

Катастрофа и триумф: от Нарвы до Полтавы, 1700–1709 гг.

Петр вступил в войну с большими надеждами и амбициями. Он ожидал, во-первых, разделения шведской империи и постепенного увеличения российской реальной береговой линии на Балтийском море за счет Ингрии и Карелии. Он был уверен, что имеет моральное право на них, как на территории, удерживавшиеся прежними российскими правителями. Он также, кажется, предусматривал, по крайней мере как возможность, решительные изменения в форме правительства в Швеции, что вынудило бы врагов стать менее способными к борьбе за возвращение утраченных ими территорий. Шведская монархия, такая агрессивная и экспансионистская всю свою историю, могла быть, надеялся он, отменена и заменена республикой, так как «республики всегда менее опасны для своих соседей». Он уже выдвинул ряд предложений относительно этого на своей встрече с Августом в Раве; и его отношение предвещало политику систематического ослабления шведской и польской монархий, политику, которой суждено было придерживаться каждому правителю России со значительным успехом приблизительно с 1720 года в течение половины столетия.

Однако буквально перед объявлением Россией войны вся ситуация резко изменилась в пользу Швеции. Саксонские силы, с которыми Август попытался захватить Ригу, были разбиты. Он мог вести войну как курфюрст Саксонии, но Речь Посполитая, где он был только избранным правителем, в войну не вступала — факт, которому суждено было вызвать массу осложнений и трудностей в будущем. В тот самый день, когда новость относительно договора Украинцева с турками пришла в Москву, Фридрих IV Датский был атакован высадившимся шведским десантом в Зеландии, прямая угроза столице вынудила его подписать с Карлом XII договор в Травендале и выйти из войны. Молодой шведский король уже начал показывать военные таланты и качества лидера, которые вскоре сделали его на ближайшие два десятилетия наиболее заметной фигурой на европейской политической сцене. Уже становилось ясно, что союзники России были неспособны и не желали оказывать достаточно эффективной помощи; и истинные намерения программы военного развития, которую Петр начал несколькими месяцами ранее, должны были быть вскоре безжалостно разоблачены.

Первой российской инициативой было нападение на шведский город-крепость Нарва. Прилегающая к ней российская территория уже достигла приблизительно двадцати миль вдоль побережья Балтийского моря: если бы город пал, связь шведов по земле между Ливонией и Ингрией была бы прервана. В начале октября началась осада армией приблизительно в 40 000 человек, которую Петр сопровождал самолично под видом офицера Преображенского полка. (Еще раз мы видим его нежелание принять публично любой военный или военно-морской чин, если он не чувствовал себя имеющим право на него из-за недостатка технического мастерства и опыта). Осада проходила ужасно. Гарнизон Нарвы был активен и уверен в себе и защитники не очень испугались. В российском же лагере дух был поколеблен. В начале октября Карл XII высадился в Пернау со шведской армией, и 20 ноября сражение у Нарвы, в кромешную метель, закончилось сокрушительным и унизительным для новых войск Петра поражением от рук значительно более слабого врага.