Отто Кариус - "Тигры" в грязи.

Готовый к любым неожиданностям, я взял с собой две банки хорошего горохового супа. Я представил, что они стоят где-нибудь, дрожа от холода и голодные. Поскольку мы шли против встречного потока движения, пробираться на восток было очень трудно. Мы без проблем обнаружили оба наших танка на железнодорожной станции, но не увидели никого из экипажа. Нам пришлось буквально прочесывать один за другим дома. А потом я не поверил своим глазам: мои «голодные» и «замерзшие» сидели за столом, накрытым как в мирное время.

Они ели котлеты и всякие другие вкусные блюда, которые им то и дело подавала хозяйка дома. Мое появление с холодным гороховым супом было встречено радушными приветствиями, и, конечно, я, не колеблясь, присоединился к более богатой трапезе. Было понятно, что людям требовались длительный отдых и подходящая постель. Самым заветным желанием было спать… спать… спать!

Но как всегда, все происходило не так, как того хотелось.

Мы направлялись на запад в свою часть по автостраде. Уже стемнело, и мы оставили позади около 20 километров, когда вдруг объявили:

— Всем взять вправо! Встречный транспорт!

Мы остановились и узнали «тигр», который с большим трудом пробирался сквозь встречный поток движения. Когда я его остановил, старший фельдфебель Цветти вылез из танка и сообщил мне хорошую новость: мне не нужно было возвращаться на поезд. Он привел с собой остальную часть роты, и я мог немедленно действовать в полном составе. Затем мы проследовали на восток с четырьмя своими «тиграми». О постели и сне можно было только мечтать. Цветти не имел представления о подробностях нашей миссии; знал только, что мы должны были доложиться командиру дивизии СС, которой приходилось удерживать плацдарм на Нарве.

Мы мучались неизвестностью всю дорогу до Нарвы и проехали по мосту, построенному нашими саперами. Во всем чувствовалась атмосфера возбуждения. В городе мы увидели только машины СС, снующие взад-вперед. Было нелегко найти командный пункт дивизии, потому что люди из танковой гренадерской дивизии «Нордланд» большей частью были из Скандинавских стран и с трудом понимали немецкий. Но практически все они были рослыми, энергичными молодыми солдатами.

Командовал ими бригадефюрер СС Фриц фон Шольц, которого я сразу же окрестил «старина Фриц». В конце концов я нашел его на своеобразном командном пункте, в автобусе. Я припарковался у соседнего дома. Это был единственный дивизионный командный пункт из всех виденных мной во время войны, который был расположен к фронту ближе полковых командных пунктов.

Я доложил оперативному дежурному офицеру, который располагался во втором автобусе: звание, должность, войсковая часть — и как обычно: «… Прибыл для личного доклада господину генералу».

Гауптштурмфюрер тогда посмотрел на меня с интересом, как на существо с другой планеты.

— Господину генералу, — произнес он наконец, выделяя каждый слог, — господину генералу… Гм! У нас таких здесь нет! Вы в боевых частях СС, если вам это неизвестно. И у нас нет ни «господина», ни «генерала». Здесь, видимо, может быть бригадефюрер, без «господина», если вы желаете с ним встретиться. Кроме того, обращение «господин» также отсутствует и в наименованиях всех прочих званий, включая рейхсфюрера!

Я не был готов к подобному приему, но сразу же сменил тон:

— Я хотел бы доложиться вашему бригадефюреру! Дежурный офицер кивнул.

— Уже лучше, — сказал он несколько снисходительным тоном. — Венгер, иди и спроси у бригадефюрера, есть ли у него время для господина лейтенанта Кариуса из подразделения «тигров»?

Он посчитал необходимым сделать достаточно заметный акцент на слове «господин» перед моим званием.

Тем временем унтерштурмфюрер поднялся со своего рабочего места и исчез со словами:

— Слушаюсь, гауптштурмфюрер! Вскоре он появился вновь:

— Бригадефюрер ждет вас!

Вошел в автобус начальства и был совершенно поражен после всего, что этому предшествовало, когда увидел человека, который был воплощением безмятежности и веселости. За все время своего пребывания на фронте я редко встречал какого-либо другого комдива, с которым я мог бы сравнить нашего «старого Фрица». Он полностью солидаризировался со своими войсками, а подчиненные его боготворили.

Он всегда был на месте и доступен каждому.

Во время нашей совместной работы он относился ко мне, как к сыну. Поэтому для всех нас было тяжелым ударом, когда позднее мы узнали, что наш «старина Фриц» был убит в нарвском секторе. Рыцарским крестом с мечами он был награжден в августе 1944 года, но что это значило для тех из нас, кто на самом деле потерял «фронтового отца»?

Когда я докладывал «старине Фрицу» в автобусе, он сразу дружески похлопал меня по плечу.

— Ну ладно, почему бы нам не выпить шнапса за нашу будущую совместную работу, — сказал он, налил два полных бокала и чокнулся со мной. — Откуда вы прибыли?

После моего ответа наш разговор продолжился по-семейному. Я поделился своим первым впечатлением о его войсках. Когда дошел до рассказа, как был принят дежурным офицером, он рассмеялся:

— Да, здесь так заведено. Поначалу мне и самому пришлось немного переучиваться, когда меня перевели сюда из армии. При этом я пережил смешанные чувства. Но теперь я не хотел бы расстаться с этими парнями ни при каких обстоятельствах. Эти ребята в ваффен СС просто необыкновенные, у них такая товарищеская спайка, какой вы, наверное, не найдете больше нигде. Но если бы было так, как могло быть, а также для того, чтобы вы знали, мне нравится, если кто-нибудь обращается ко мне «господин генерал». Если вы воспитанник старой школы, так, как я, например, то такое обращение для вас будет более естественным…

Потом мы говорили о ситуации. В ходе разговора выяснилось, что мой скептицизм относительно легендарного оборонительного рубежа «Пантера» лишний раз в еще большей степени подтвердился.

«Старина Фриц» объяснял мне:

— Видите ли, если быть точным, то эта линия обороны существует только на бумаге. В этом время года конечно же совершенно невозможно для наших товарищей закрепиться на линии фронта. Наверное, тут в окрестностях еще осталось несколько бункеров со времени нашего наступления, но они, как правило, расположены не там, где их можно использовать.

Кроме того, русские наступают быстрее, чем предполагалось. В довершение всего наши войска уже настолько привыкли к постоянным отходам, что уже проскакивали рубежи, которые нужно было удерживать. Мы хотели образовать линию фронта на плацдарме, указанном на карте, и обнаружили, что иваны уже там.