Энцо Феррари. Победивший скорость - Ричард Уильямс
Когда они мчались вдоль побережья на север по сравнительно ровной дороге, Нуволари ничего не мог поделать с Варци, поскольку его машина обладала равной мощностью с машиной его соперника. Когда гонщики проезжали контрольный пункт в Венеции, Варци по-прежнему был впереди. Однако когда они снова оказались в сельской местности и покатили по пыльным, разбитым деревенским дорогам, смелость и виртуозная манера вождения Нуволари стали приносить плоды. Когда они достигли озера Гарда, Нуволари сократил разрыв с Варци до полуминуты. Гвидотти умолял его ехать потише, поскольку ему казалось, что машина, не выдержав столь немилосердного с собой обращения, вот-вот начнет разваливаться на части. Нуволари не обращал на него внимания и продолжал давить на педаль газа. На дороге между Вероной и Пескарой он сократил разрыв с Варци до нескольких секунд и уже видел маячившие перед ним задние огни его машины. Это подсказало ему одно решение, и, когда они с Варци въехали на освещенные улицы Пескары, Нуволари выключил фары. Варци, глянув в зеркало заднего вида, неожиданно для себя обнаружил, что его соперник исчез, хотя Нуволари продолжал за ним красться. Скоро они выехали из города и помчались по темной дороге. Нуволари подобрался к Варци так близко, что ему, чтобы вести машину, было достаточно света задних фонарей его автомобиля. Висевший над дорогой плакат гласил, что до Брешии осталось всего три километра. Нуволари выжидал. Варци по-прежнему его не видел. Нуволари, выждав еще немного, дал полный газ и стал обходить автомобиль Варци слева, а когда ему это удалось, снова включил фары. Как Нуволари и предполагал, Варци растерялся и организовать ответную атаку не смог. К тому же у него не оставалось для этого времени. Торжествующая толпа поклонников вытащила из машины Нуволари, установившего новый рекорд скорости (в среднем 62 мили в час), и на руках понесла по улице. Варци на вид казался спокойным, но в душе лелеял мечту о мести. К тому времени «Скудерия Феррари» в полном составе уже возвращалась в Модену. И гонщики, и механики думали об одном: какие шаги следует «Скудерии» предпринять в дальнейшем, чтобы выправить положение.
Феррари решил сам сесть за руль модели 1750 и при-пять участие в следующих соревнованиях. Это были гонки «Circuito di Alessandria», которые состоялись через неделю после тысячемильных. Утром гонщики посетили торжественную церемонию, посвященную памяти погибшего на этой трассе год назад Пьетро Бордино. Потом начались гонки, которые выиграл Варци на модифицированной машине модели Р2. Феррари пришел третьим, заработав таким образом для «Скудерии» ее первый подиум. В гонках Тарга-Флорио «Скудерия» участия не принимала, но Феррари, считавшийся советником фирмы, приехал в Милан, чтобы вместе с сотрудниками Alfa Romeo приветствовать победителя. Варци удалось довольно быстро взять реванш и отомстить Нуволари — большей частью по той причине, что фирма по его настоянию закрепила за ним гоночную модель Р2 Grand Prix, имевшую в два раза больше мощности, чем модель 1750, на которой ездили все гонщики Alfa, включая Нуволари.
«Скудерия» окончательно воспрянула духом, когда Кампари встал под ее знамена на гонках в Казерте, где он пришел третьим. На гонках «Тге Fontana circuit» («Три фонтана») в Риме он занял пятое место, а Тадини — седьмое, но и соперники там были куда сильнее. Для новой команды это были, в общем, неплохие результаты. К тому же Феррари старался изо всех сил, чтобы упрочить свои отношения с фирмой Alfa, и представители фирмы не могли этого не оценить. В знак своего благоволения Alfa Romeo передала в гараж «Скудерии» гоночную модель Р2, которую вернул на фирму клиент из Южной Америки. Машина была модифицирована в соответствии с новейшими техническими требованиями и основательно подняла конкурентоспособность новой команды. Кампари, однако, пришлось вернуться на фирму. Феррари, впрочем, об этом особенно не жалел, поскольку подписал договор с другим гонщиком. Управлять скоростной обтекаемой машиной Р2 в его команде должен был не кто иной, как Тацио Нуволари.
Когда Феррари уже находился в преклонных годах, его спросили, какой, по его мнению, гонщик из всех, кого он знал, был самым лучшим. Феррари, ни секунды не задумываясь, ответил: «Нуволари».
Впервые они встретились в 1924 году. «Это произошло у базилики Святого Аполлинария в Классе, что на дороге в Равенну, где мы строили заправочно-ремонтный пункт перед гонками «Кольцо Савио». Помню, тогда я почти не обратил внимания на этого костлявого малорослого парнишку. Но потом, когда начались гонки, я понял, что Нуволари — единственный гонщик на трассе, который может составить мне конкуренцию. Я вел Alfa Romeo с рабочим объемом двигателя 3 литра, Нуволари же сидел за рулем маленькой «Чирибири». В таком порядке мы и финишировали — я на первом месте, он — на втором. Неделей позже, на гонках в Полосине, произошло то же самое. Тогда-то мы и сдружились».
По свидетельству очевидцев, отношения этих двух людей складывались отнюдь не просто. И тому были причины. Хотя Нуволари создал свою гоночную «конюшню» раньше Феррари, мантуанец проявил себя как менеджер не лучшим образом, во многом уступая в деловой хватке своему сопернику из Модены. Не был он силен и в умении заводить нужные связи. Ко всему прочему он разбил дорогую машину Р2 на показательных гонках в Монце, чем вызвал недовольство Яно, а ведь именно Феррари рекомендовал Яно взять Нуволари в команду Alfa после того, как разбился Аскари. «Ты идиот, — сказал тогда Яно Нуволари, — и настоящего гон щика из тебя никогда не получится».
Хотя Нуволари подчас водил машину с излишней отчаянностью — прямо как мальчишка, и стиль, и способности у него были. А главное, у него были средства и время, чтобы совершенствоваться в вождении. Его отец, Артуро, владел участком земли в селении Кастель-д'Арио в районе Венето, что в тридцати километрах от Мантуи, где родились такие известные всему миру люди, как Вергилий и Гонзаго. Семейство Нуволари обосновалось в этих краях еще в XVIII веке. Тацио появился на свет в 1892 году в большом каменном доме, принадлежавшем его родителям и стоявшем на главной улице Кастель-д'Арио. Он был слабым, болезненным ребенком, и его родители поначалу даже
